Елена Усачева - Призраки приходят в дождь

Говорил один Илья, остальные с недоумением смотрели друг на друга. Кроме Гайрайго, которая никуда конкретно не смотрела, только улыбалась и слегка кланялась.

— Они зонт у Санька стырили! — выпалил Вадя, хватая Шишкину за локоть.

Санёк поперхнулся воздухом, отлично понимая, что за этим может последовать. Но Шишкина стерпела такое запанибратство. И осмелевший Вадя понесся дальше:

— Это не простой зонт. В нем проклятие. Тот, кто его возьмет, превратится в дряхлого человека. А она взяла и не признается!

Санёк сжал кулаки, чтобы прервать словесные излияния соседа, но это за него сделала Шишкина. Она оттолкнула Вадю и покрутила пальцем у виска.

— Совсем? — поинтересовалась она. — Иди поспи!

И поволокла улыбающуюся Гайрайго к выходу, где ждал ее прилипший к стенке Хироси.

— А еще он Садако видел! — крикнул ей в спину Вадя. — В парке Уэно. И водяного призрака. И Черного Альпиниста.

Санёк слишком поздно пнул Вадю под коленку — тот успел наговорить много лишнего. Конечно же, ему не поверили. Ни единому слову. Вот кто его просил про Черного Альпиниста вворачивать?

— Идите спать, — мрачно посоветовал Илья. — Скоро ваш час икс придет, а вы не в постели. Нехорошо на тот свет неподготовленными отправляться.

— Чего это он придет-то? — Вадя коснулся носа, словно проверял его наличие, остроту, длину.

— Сам же часы поставил на два часа! — Илья прищурился, вглядываясь вдаль. — А сейчас — двенадцать. Осталось совсем чуть-чуть. Пора готовиться. Ритуальные костры складывать, чистую одежду доставать, родным звонить. Все, дуй отсюда!

И как по заказу приехал лифт. Брякнул предупреждающим звонком. Прожужжал дверями. Мигнул лампочкой.

Санёк первым вошел в кабину, следом с высоко поднятой головой втянулся Вадя.

— Ты видел, как мы их? — торжествовал он. — Теперь точно вернут.

Санёк видел другое. От этого руки чесались надавать Ваде хороших оплеух. Но он вдруг устал. Закрыть бы глаза и правда уснуть. Чего они бегают? Как там сказал Каору? Все предопределено, все будет так, как будет. Если проклятие ушло, значит, ушло. Что он еще может сделать?

А девчонки не поверили. Никто не поверит. Зонт, превращающий человека в урода, когда идет дождь. Райские птицы. Лучше бы он его по дороге выбросил. Или у Садако оставил, чем нести в гостиницу.

— Зачем ты его только взял? — Санёк съехал по стенке кабины на корточки. Глаза сами собой закрывались. — Хотел сам Шишкиной подарить?

Вадя тут же сдулся: плечи согнулись, голова пошла вниз.

— Наоборот, не хотел. Зачем он ей? У нее своих три.

— Был бы четвертый. — Санёк мотнул головой и уставился в зеркало. На то, чтобы усмехнуться, сил тоже не было.

— Все равно она тебя не замечает!

— Ну и что! — Щеки Слепцова порозовели. — Она же нормальная, все в конце концов поймет.

Утверждение было спорным, но вот как раз спорить Саньку больше не хотелось. Хотелось уснуть.

Вадя забыться не давал. Вспомнив про зонт, он вдруг с азартом заговорил:

— А я сразу понял, что этот зонт не просто так зонт. Ты бы матери такой никогда не купил. Вижу, что избавиться хочешь, вот и помог. А чего? Может, твое проклятие больше не действует? Зонта нет, и проклятия нет. Все же логично. Кто его взял, тот и будет дураком. — И сам себе возразил: — Хотя ты говорил, что передать проклятие можно только своим… А если взял не свой? Может, тогда все и закончилось, а? Может, это как болезнь. У японцев на нее иммунитет. И только на русских действует. Еще бы, конечно, этого старика найти. Прощения там попросить или чего еще сделать. Через дорогу перевести. Сумки с продуктами до дома подбросить. Посуду помыть. Глядишь, подобреет, и зонт уже никому не понадобится. День без дождя — это много. Целый день! Столько всего придумать можно!

В номере Санёк первым делом полез под кровать. Пусто. Зонт не вернулся. А значит, проклятие от него ушло. К кому? Неужели к Ваде?

Санёк с сочувствием посмотрел на трещащего без умолку Слепцова. Кажется, Вадя и сам понимал, что все так просто закончиться не может. Не давая себе возможности остановиться и подумать, он продолжал строить фантастические планы на будущее.

— Завтра из дворца сразу в лапшичную. Не найдем там старика, по улицам пройдемся. Черт! Это же как в сказке «Карлик Нос». Травка нужна заговоренная. И гусыня.

В дверь постучали. Вадя испуганно посмотрел на Санька.

— Вот и гусыня, — вздохнул Санёк. Спать хотелось смертельно.

— Чего это? — спросил Вадя, с ногами забираясь на кровать.

— Зонт принесли. — Санёк через силу встал. — Японцы — деловая нация. Пока все в порядок не приведут, не успокоятся.

Вадя громко сглотнул и уставился на дверь немигающими глазами.

Появившаяся на пороге Анель успела сменить шорты и футболку на нечто длинное и белое, похожее на ночнушку. Санёк сдержал комментарий на тему перепончатолапых.

— Ты правда видел Черного Альпиниста? — с ходу спросила Анель и прикрыла за собой дверь. — Где?

— Да вот тут прямо и видел, — устало произнес Санёк. — В окно влез. Мы к нему. Вопросы разные задаем, чего, мол, и как. Вышло: номером ошибся. К тебе шел, не дошел. Сейчас вокруг гостиницы обойдет и вновь поднимется с другой стороны. Ты бубен свой далеко не прячь.

А сам показал Ваде кулак, чтобы на будущее думал, о чем болтает.

— Это тебе Шишкина про Черного Альпиниста сказала? — поморщился Вадя.

— Даша.

Санёк прикинул, какой сложный маршрут преодолела история, прежде чем попала к Анель. Интересно, они это обсуждают как байку или как реальные события. Чтобы Шишкина — и поверила? Кажется, Земля начинает вращаться в другую сторону.

— А зонт правда проклятый? — не остановилась на достигнутом Хусеитова. — Ты можешь им кого угодно убить?

— Шишкину в первую очередь. — Санёк удобно расположился на кровати. — Ну, и еще пару твоих недоброжелателей, если попросишь. Беру за каждое злое дело по десять поцелуев.

Все-таки девчонки — это сила. Надо будет как-нибудь использовать их способности передавать информацию. В мирных целях.

— Юлька сама ничего не понимает, — обиделась за подругу Анель. — И не брала она у тебя никакой зонт. Ты его где-нибудь потерял, а теперь все на нее сваливаешь.

— А вот послезавтра и увидим, — рванул вперед Вадя. — Если зонт у нее, она превратится в лягушку!

— Дурак! — бросила Анель, отбегая к двери. Но не вышла. — А ты правда Садако видел?

— Они на пару с Черным Альпинистом заходили, — поддакнул Санёк.

— Дурак! — повторилась Анель. — Если бы я встретила Черного Альпиниста, я бы у него про деда спросила. Он должен был его запомнить! Дед про него песню написал.

— Ну, вот и иди к себе, он тебя ждет.

Анель резко отвернулась, так что ее черные волосы взлетели, и тихо прикрыла за собой дверь.