Светлана Беллас - Плата за любовь

Он, подыгрывая мне, на полном серьёзе, с загадочностью сказал, — Так это друг деда! Домовой!.. Не на шутку испугавшись, вся сжавшись, кусая ногти, растерянно глядя по сторонам, с нотками страха, произнесла, — Не пугай меня! Я и так боюсь, слышу его дыхание. Лев увлёкшись ситуацией, вовсю подыгрывая, сотрясая воздух зычным голосом, нараспев спрашивая, — Инкогнито, ты кто?! Враг или друг? Кто-то из нас лишний?! Ты не стесняйся, скажи! Кто?! Я, кажется, от страха уменьшилась в объеме. Вдали что-то мелькнуло. Мельком испуганно посмотрела на стену, на ней было, явно чьё — то отражение, вскочив на диван, крикнула, — Лев, он там! Тыча вдаль пальцем, истирила, — Видишь, видишь, силуэт?! Лев по-мальчишески пугал, разводя руками по сторонам, — АААААААА!!! Сотрясая воздух, вопрошал, — Кто из нас лишний?! Я била его по руке, с укором кричала, — Перестань!.. Мне страшно! А вдруг, он скажет, что это Я?! Закрывая ему рот тыльной стороной ладони, переходя на визг, просила, — Молчи!..

Льва это, кажется, всё более забавляло, еще некоторое время он подыгрывал моим страхам, потом иронически спросил, — Ты веришь в домовых? Я с трепетом и испугом, кусая губы, прошептала, — Не знаю! Тыча пальцем на стену. — Но он, оно, действительно там, посмотри! Не спрашивай его не о чем, не знаешь, что ждать от всех этих барабашек, о них столько сейчас пишут. Поджав ноги, я села, как-то неуверенно произнесла, — Скорей бы твой дед пришёл. С ним было бы спокойнее. Не хочу знать ничего, а то вдруг, скажет что-то нехорошее? Оглядываясь по сторонам, отметила, — Здесь у вас и стены шепчутся, я слышу. Лев глядя в упор, перейдя на серьёзный тон, поверг, — Сказал бы, что слышу, но не слышу, хотя дед рассказывал, что вся эта чушь, имеет место быть, жаловался на шептунов в этом доме, спать, мол, не дают, пристают с вопросами и ответами. Но тут, же меняясь в лице с лучезарной улыбкой, добавил, — Это от одиночества! Не будьте, хотя бы Вы паникершей! Как маленькая девочка! Я стала в истерике бить его кулаками, размахивая руками, как ветряная мельница. Уловив момент, он схватил меня в свои крепкие объятья, неистово целуя, шепча, — Глупышка!..

Не прошло и минуты, как зажегся свет, вошёл дед, торжествующе, с подносом. Отталкивая Льва, я резко посмотрела в сторону стены.

Тень!? Её трафарет не сохранился, исчез, но всё помнящая память хранила испуг.

С надеждой, услышать правду, я обратилась к старику, — Дедушка! Скажите, вы верите в домовых? Посмотрев на Льва, выпалила, — Вот, Лев пугает меня, говоря, что он живет здесь, и чуть, ли не Ваш друг.

Лев кивнул старику. Тот опешил, в замешательстве глядя на внука, растерянно произнес, — Внучка! Да, какой, же здесь у меня домовой!? Если только мое отражение в зеркале, после плохой ночи. Это у внучатой племянницы, Машки моей, по соседству такие друзья, той, тоже, как и тебе все мерещится. Хотя не зарекаюсь, может, и встречусь, еще с ним. Мир стал чудён!.. Да и тесен. Сказки, если верить телевизору, стали былью. Сплошь и рядом — магия, волшебство. Зло сплюнув, скороговоркой произнес, — Мать их ети! Качая головой, с цинизмом добавил, — Летающие сковородки, тарелки!.. Подытоживая, — Нажрётся, народ, всякой дряни, а с бодуна, всё привидится. Тут, же осекаясь, — Хотя! Чёрт их знает?! Прости, уж, дочка, что так по — простому тебе говорю. Не видел, не слышал, а как сам увижу, то поверю и доложу. Машка глазастая, так ей все и мерещится. А что, мой внучок тебя так напугал? Ухмыляясь, — Друг?! Глядя в сторону Льва, с сарказмом, — Недоросль! Типун тебе на язык!

Озадаченная услышанным, настаивая на своем, я повергала, — А мне показалось, что только, что видела чью-то тень. Лев перебивая, — Дед, я пошутил, тень, это от огня в камине. Дед спокойно, подмечая, — Ну вот, хоть, кто-то путное сказал. Тут, же глядя на меня, поспешил продолжить, — Я тебе то, же самое скажу! Дыма без огня не бывает! Есть дым, есть тень.

И Машке говорил, так не слышит, дурья голова забита всякими придумками, причудами. Пострел, школу только закончила. В колледж местный не поступила, так вот со мной и кукует здесь, по дому помогает.

По — хозяйски оглядываясь по сторонам, доверительно признался, — Иной раз от ее ахинеи спать до утра не могу, ворочаюсь, обдумываю, руку протяну, нет никого, один одинешенек, значит, нет этих всех барабашек. Вот, еже, ли б потрогал и нащупал, точно поверил бы.

Слушая его, мне стало так страшно, что по телу пробежал озноб. Ведь, я то во всё это верила.

Старик, успокаивая меня, продолжал, — Ты, это, никогда никого и ничего не бойся. Констатируя, — Все мы земные! А остальное чушь! Да и со сном, я пошутил. Пока не жалуюсь, сплю, как убитый. Накроюсь одеялом, и по мне, хоть потоп или Третья Мировая, всё одно. Сон — великое дело! Нервы лечит. Дед, ставя поднос на журнальный столик, усмехнувшись, предложил, — Лучше пейте чай, дети мои! Махнув рукой, устало сказал, — А я, уж по-стариковски в свое логово, да под одеяло лягу. Раскланиваясь, — Отойду отпочивать! Машку упрежу, чтобы завтрак приготовила. Я, ведь не сова! Вновь, отрешенно махнув рукой, отойдя от стола, с полуоборота сказал, — Сами тут, без меня. Тяжело вздохнув, поплелся к выходу.

Я переглянулась с Львом. Наступила пауза. Старик, как-то неожиданно, разрушил «воздушный замок», в котором жил «Домовой». Не удержавшись, вдогонку деду, теряясь в домыслах, бросила, — А может всё-таки, это нам предзнаменование?

Старик, на это махнул рукой и, уже в дверях, отшутился, — Вам бы только магию подавай! По — отечески добавил, — Влюбляйтесь! И не думайте наперед о плохом. Пусть Вас Господь бережёт. Ваше дело молодое! А я, уже старик! Если не мешаем друг другу, я и домовой, значит и впрямь друзья с ним. Но это, я так к слову. Если честно, то нет домовых в моём доме. Один, как перст. Спите спокойно, встретимся завтра. Обед Вам гарантирую! Сам приготовлю. С досады махнув рукой, как на духу признался, — А то, Машка, кроме макарон с кетчупом и готовить ничего не умеет, итальянца из меня делает. Тяжело вздыхая, вышел.

Маша, по просьбе деда, уже занималась подготовкой спален к приему гостей на ночь. Ей было сказано прогреть комнаты, застелить кровати — свежим, красивым постельным бельём. И, тут, же удалиться, не мешая гостям.

Та, в одной из спален, напевая лирический мотивчик, раскладывала поленья в камине. До слуха донесся скрип. Немного с испугом, бубня себе под нос, девушка, оглядываясь по сторонам, сказала, — Ой, дверь скрипит.

Глядя на камин, успокаивая себя, переходя на шепот, — А, это огонь раскалил воздух своим дыханием, вон как занялся. Вновь оглядываясь по сторонам, призналась, — Но все — равно страшно. Испуганно, закрывая ладонями рот, вскрикнула, — А вдруг, опять домовой?! Тяжело вздыхая, в упор глядя на дверь, сотрясая воздух, выкрикнула, — Достал! И что он ко мне прицепился? Может замуж скоро? Тетки, соседки по улице, так хором говорят, что приходит нечисть только перед замужеством. А дед, тот вообще смеётся, даже поддевает за ужином, — Наелась, напилась, теперь дуй к своему барабашке, есть, о чем с ним посплетничать. В голове одни причуды и фантазии. Ко мне то, он что-то не наведается, так как наперёд знает, что взашей отошью! Не поддаюсь на провокации.