Виталий Гурин - Истина о мастерстве и героизме

Направь, о великий Повелитель Смерти, заблудших чад своих, что по вине нашей великой и греховной злобе оторвались из–под твоей опеки. Дай им больше разума, чтобы не убояться зла, помоги на добром слове.

Ибо сегодня ночью, совершили мы великий грех. И пусть не ради прихоти, но во благо, но зло приумножилось.

Мы все скрывали в своем нутре зверя. И сегодня мы переступили эту черту. Звери вырвались на свободу и не будет их неупокоенным душам покою, пока не дойдут они до другой грани. Если смогут. Так помоги им, Господи, помоги вверенным тебе в паству, и забранным из под крыла твоего на время.

Сказав это, Тихон, затушил в избе все свечи. Славик и Лена молчаливо слушали его, не проронив ни слова всю ночь. Эта ночь была особенно длинной.

38396

Ничто не могло остановить зверя. По крайней мере из того, что попадалось ему на пути. Возможно, смог бы солнечный свет, возможно, но он спрятался в страхе перед зверем этой глубокой ночью.

Он трусливо забился в покрывало тьмы. Спрятался в подол своей подруги–луны.

Но, все же, днем он был очень ярким, поэтому–то ночью его свет тускло освещал землю из–за этого подола.

Он поглядывал на зверя в страхе, издалека.

Потерянные и проклятые, отвратительные самому земному существованию, оскверненные и уродливые создания опустошали все, что находилось у них на пути.

Зверь не понимал ничего. Он хотел рвать, убивать, грызть. Он хотел есть. Он хотел выпить их всех до дна, чтобы насытиться.

Сначало зверь повстречал по дороге двоих бомжей, затем влюбленную парочку ночью на шоссе в автомобиле. Потом семейство из двоих родителей и двоих маленьких детей.

Когда зверь сделал последний глоток крови из шеи двух полицейских, которые патрулировали шоссе, или просто оказались на пути зверя, разум начал возвращаться в тело Виталика.

Он ещё чувствовал голод. Боже, ни живой, ни мертвый он никогда не хотел так есть. Все тело ломало и чесалось от ожогов. Глаза потеряли четкость, потому что сгорели при жизни. Его бросало то в жар, то в холод. Он весь дрожал. А ещё голову наполнили какие–то голоса. Голоса теперь не покидали его голову. Его собственные мысли, но почему–то раздвоенные или троящиеся, или четверки — тысячи их. И каждый имел свою точку зрения на ситуацию, которой всенепременно желал поделиться с Виталиком. И все же — безумие отступило.

И все же, Виталик, начал что–то понимать. Зрение постепенно начало возвращаться. Он окинул взглядом обстановку вокруг. Первым, что бросилось в глаза — патрульная полицейская машина с открытыми дверями. Пустынное шоссе. Проливной дождь. Два мертвых полицейских. У каждого были рваные раны по всему телу. Отсутствовали конечности. Похоже, зверь разрывал их голыми руками и зубами во время безумия. Затем Виталик увидел поодаль автомобиля какое–то движение. Это был Алексей. Парень лежал на спине под дождем. Но капли почему–то его не касались. Он закрывал своими руками свое лицо и что–то бессвязно бормотал.

Слух Виталика, после возвращения, смог уловить этот бредовый шепот.

— Нет, — шептал безумец, — не хочу. Только не это.

Виталик подошел к другу. Алексей заметил его. Он медленно опустил ладони со своих глаз.

Виталику представилась следующая картина:

На месте глаз пустовали кровоточащие раны и следы когтей. Видимо Алексей выдрал свои собственные глаза, чтобы не видеть тот ужас, что натворил.

Вот только, это не очень помогло — как только он убрал с лица руки, по мановению темных энергий глаза регенерировались на лице. Они сразу же уставились на Виталика.

— Мы сделаем так, — принялся говорить Алексей, — дождемся рассвета здесь и уйдем. Мы уйдем. Это безумие.

Виталик сел на мокрый асфальт рядом с другом.

— Это безумие, — прошептал он. — Да, мы уйдем, но не здесь. Сначал сделаем кое–то.

Парень невольным движением руки потянулся в междумирье. Видимо, будучи существом с того света, он как–то мог черпать оттуда энергию.

Он достал меч, который ему дала Время. Затем оттуда же он достал пистолет Алексея и протянул ему.

— Давай сделаем это быстро, пока мы тут не натворили дел.

Алексей сглотнул и взял свое оружие из рук друга.

— Паршиво выглядишь. Что я так же?

— Хуже…

— Ещё, по–моему воняет.

— Да, тело мертво — оно разлагается, но какой–то неестественный механизм залечивает раны сразу же. Ты и гнилой и бессмертный одновременно. Я уже обратил внимание.

— Плохо…

43506

Мастер Лонгин стоял в своем кабинете, облаченный в доспехи янтарного света. Он все ещё не до конца понял уловку беглецов, но самое главное — знал теперь, где они появятся.

Конечно, ничего умнее, как вернуться нежитью глупые смертные не придумали. Хотя, до Иисуса, конечно им было далеко, поэтому они скорее всего использовали единственный возможный для себя способ.

Огромные демонические крылья развивались за спиной Лонгина. Он с сожалением подумал о том, что отверг как святость в момент своего прозрения. Но что он приобрел? Разве это того не стоило? Мудрость тысячелетий, и бессмертие. Не такое, на какое обрекли себя эти два глупца. Но не на долго. Хоть они и стали сильнее самых сильных смертных, им все равно не сравниться с демоном.

Да у них и шансов нет. Чем они собираются его убивать, если уж на то пошло? Они же нежить. Это не подействует.

Лонгин опустил забрало своего демонического шлема и улыбнулся. Это будет очень быстро.

Он мог бы, конечно, связаться со своими раболепствующими приспешниками, обладающими властью в мире смертных, для обеспечении поддержки среди культистов всех мастей и народов, но зачем? Всего лишь два живых трупа на пороге. Что могли бы они сделать?

Нет. Он справится сам. Как и всегда.

89359

Виталик и Алексей молча стояли у входа в приют, где находились 16 апостолов Хаоса. Четыре четверки. Подаренное спасение обернулось проклятьем. Виталик был молчалив. В его правой руке мерцал тусклым белым светом клинок, подаренный Временем. Какие силы он скрывал в себе? Это не было так важно, как и все остальное.

Важно было то, что совершив хороший поступок, Виталик вкусил вкус крови. Сначала в переносном смысле, а потом и в прямом. И если эту тенденцию было не остановить, уже лет через пятнадцать, когда разумы и тела его спасенных окрепнут, мир утонет в крови. Они разорвут его на части. Не будет ни победителей, ни проигравших — только конец, потому что сейчас дело зашло слишком далеко. Это были ни локальные войны за природные ресурсы, или масштабные за место под солнцем и мировое господство. Это было тонкое манипулирование. Словно кукловоды, дергающие за ниточки, демоны, медленно, но верно шли к своей цели тысячелетия. Демоны, созданные сознанием смертных, но от этого не менее опасные.