Джеймс Прескотт - Код

Наконец на аппарате зажглись внешние огни, создавая для сидящих внутри иллюзию ориентации.

Джек заметил, что не испытывает дискомфорта и голова его ясна. Нахождение под водой не вызывало у него такой паники, как полет в воздухе. Опасность была не менее реальной, но рассудок проводил очевидное различие. Джек не понимал почему, но был этому очень рад.

Они уже спускались в расселину – гигантскую трещину, созданную ударной волной. О природе этой волны Старк долго расспрашивал его с глазу на глаз. Контр-адмирал казался не просто заинтригованным – он был одержим желанием разузнать, думал ли Джек о возможности использовать «это явление» в военных целях. Нет, не думал. Количество энергии, необходимое для гамма-всплеска, лежит далеко за пределами возможностей современной науки. Старка также интересовало, не повторится ли «это явление», но и тут Джек ничем помочь не мог.

Невзирая на опасения ученых, военные таки состыковали Шар с отверстием, ведущим внутрь НПО. Информации было недостаточно, и Джек мог только предположить, что при ударе бура о внешний корпус конструкции сработал какой-то защитный механизм. Что наводило на тревожные мысли о том, как еще эта штука могла отреагировать, «почувствовав» себя в опасности.

Сквозь потемки начал проступать объект, вначале еле видный. Он рос, увеличивался в размерах и, наконец, приобрел отчетливо круглую форму. Они приближались к Шару. Уже можно было разглядеть носовой и кормовой шлюзы и ряды иллюминаторов на всех пяти палубах подводной лаборатории. На земле лаборатория должна была выглядеть внушительно, высотой, как тираннозавр, то есть футов сорок. Но на фоне инопланетного объекта она напоминала скорее прыщик.

— Десять метров, – сообщил пилот, когда они поравнялись с задним шлюзом. Началась самая опасная часть операции. Малейшая ошибка, неосторожное движение руки могли вызвать столкновение и разрушение обшивки обоих аппаратов. Пятьсот метров воды над головой не оставляли им ни малейшего шанса на спасение.

— Пять метров. Четыре, три. Два. Один. Контакт.

Передний крен чуть не выбросил Гэби из кресла. Джек вовремя обхватил ее рукой. Раздался громкий щелчок: запорный механизм встал на место.

— Добро пожаловать в Шар, – Харт повесил микрофон на переборку.

Один из пилотов спустился вниз и открыл дверь шлюза. Зашипел воздух: давление выровнялось. Джек шагнул внутрь Шара.

— Пахнет, как в новой машине, — поделился он со следовавшим за ним Грантом.

Примерно час они разгружались. Теснота была неимоверная. Джеков дед (точнее – приемный дед) служил на подводной лодке во время Второй мировой. О своем опыте он не рассказывал, только однажды сказал, что в лодке чувствуешь себя селедкой в бочке.

С другой стороны, это и не было местом для жизни. Винтовая металлическая лестница вела с палубы на палубу. На двух верхних располагались ряды коек в два яруса на расстоянии ширины плеч друг от друга. Пенопластовые матрасы и подушки из пеноматериала в хлопковых наволочках — никто не возражал. Если все пойдет гладко, они будут так уставать, изучая недра «конструкции», что заснут и на бетонных плитах.

Камбуз и столовая занимали среднюю палубу. С одной стороны были холодильник и микроволновка, с другой — столы и стулья.

Рядом с холодильником находился шлюз для перехода в НПО. Джек пересек помещение и заглянул в глазок шлюза. Бледный неоновый свет придавал камере зловещий вид. На стенах столовой висели красные защитные костюмы. Еще один находился за дверью шлюза в камере, а дальше начинался мир, которого ни один человек еще никогда не видел.

Уровнем ниже устанавливали оборудование для связи. Это было ведомство Ольсена. Он как раз проверял готовность оптоволоконной линии, через которую они будут поддерживать контакт с контр-адмиралом, устроившим свою штаб-квартиру на Grapple . Последняя, нижняя, палуба была отведена под научную работу. Приборы уже стояли на своих местах.

Экипаж, как теперь они назывались, рассредоточился по Шару, торопясь завершить подготовительные операции. Джек обнаружил Ражеша и Анну в помещении связи. Ражеш расставлял свои мощные процессоры, необходимые Анне для работы и развития. Оптоволоконный кабель обеспечивал ей выход на компьютеры, оставшиеся на буровой платформе.

– Здравствуйте, доктор Грир, — Анна повернула свое цифровое лицо, глядя, как он спускается по винтовой лестнице.

– Как вам все это? – Джек сделал широкий шест руками. Вопрос был задан скорее для того, чтобы заполнить неловкую паузу, чем получить ответ. Анна, безусловно, впечатляла, но внимательный взгляд ее карих глаз вызывал у него чувство дискомфорта. Прежде, чем ответить, она дважды моргнула. Лицевой тик очень мил , — оценил Джек, – хорошо придумано .

— Средних размеров человек, стоя, занимает три квадратных фута, — во взгляде Анны читалось добродушное веселье. — Четыре с половиной, когда сидит. По моей оценке, каждая палуба имеет площадь в пятьсот квадратных футов, то есть всего получается две с половиной тысячи. Вычитаем пятую часть под мебель, научное оборудование и компьютеры -- остается две тысячи квадратных футов на девять персон. С учетом обстоятельств, вполне приемлемо.

Джек задумался. Она не совсем уловила контекст, но его поразило другое. Деля площадь Шара на количество обитателей, она включила в счет и себя саму. Видимо, она понимала принцип инклюзии и воспринимала себя одной из них. Он вспомнил, что его мать всегда ругалась, если собаку кормили за столом. Говорила, что собака будет ошибочно считать себя человеком. Может быть, что-то подобное происходит с Анной?

– О чем вы думаете, доктор Грир? – Анна чуть наклонила голову

Все это время Ражеш пытался выудить из-за стола штепсельную вилку. Джек достал ее и протянул Ражешу.

– Ее пространственное ориентирование и распознавание лиц впечатляют, – он не владел компьютерным жаргоном, но не сомневался, что Ражеш его понимает.

– Доктор Грир? – Анна пыталась привлечь его внимание.

Ражеш выпрямился с лицом еще красным от напряжения:

– В значительной степени благодаря улучшению оптики.

– Доктор Грир? – тянула Анна монотонным вежливым голоском.

После третьего раза Ражеш проявил строгость. Он указал Анне на Джека и произнес:

– Не занудствуй. Мы с доктором разговариваем, – он повернулся к Джеку. – Я вам говорил, она как десятилетний ребенок.

Анна погрустнела:

– Извините меня. Я только хотела, чтобы доктор Грир ответил на вопрос.

– Если ты задаешь вопрос, а кто-то не отвечает, ­– просветил ее Ражеш, – это значит, он занят или не хочет отвечать.

– Или не слышал вопроса, – Анна улыбнулась Джеку.