Вячеслав Бец - Мечты марионеток

Долгое время отряд не нес потерь. Погибшие во время «Освобождения» почти не учитывались. То были временно приписанные к группе люди, их мало кто знал. Но Чеканкин – это было совсем другое, его потеря нанесла серьезный вред моральному духу остальных. Только сейчас большинство заново переосмыслило риски, которые они берут на себя, все они спустились обратно с небес на землю, где долгое время витали после учений. Тогда, пройдя суровую школу, они почувствовали в себе огромную уверенность, возомнили, что способны сдвинуть горы, предвидеть и преодолеть любые опасности, и вот теперь провидение послало им предупреждение – вы просто люди. Хрупкие создания, чья жизнь обрывается в считанные мгновения по воле случая.

Больше всех о похоронах боевых товарищей знал Корнеев. Он присутствовал на них не раз, и не два, и понимал, в каком состоянии пребывают остальные. Потому он решил нанести превентивный удар с целью укрепить пошатнувшуюся мораль, и первым заговорил, нарушив тягостное молчание.

– Мир изменился, – твердо начал он. – Все мы это понимаем. Смерть ожидает нас повсюду: её сеют кретины, вроде «степных волков», она скрывается в засекреченных лабораториях, прячется в земле, ожидая, когда её найдут. Мы знаем о ней, а значит вооружены.

Он сделал короткую паузу, предоставляя возможность обдумать его слова. Несколько пар глаз устремились на него, ожидая, что ещё он скажет.

– Нас объединяет одно – мы боремся за то, чтобы всего этого не было. И Чеканкин – вы все это знаете – тоже горячо поддерживал эту борьбу. Поэтому как бы ни сильна была боль утраты, наша цель останется неизменной. Мы не отступим. В память о Сереге, ради тех, кто нам дорог, ради всех нас.

Теперь почти все слушали Алексея. Только Вурц и Шелковский по-прежнему стояли, опустив головы, в которых, словно черви, ползали мрачные мысли.

Встречаться ночью больше было нельзя. Поначалу Аня думала, что на вечерние выходы к ней просто буду приставлять охрану, но на деле отец пошел ещё дальше и вообще запретил ей покидать дом после сумерек. А чтобы у неё не было искушения нарушить его распоряжение, у дома постоянно дежурили бойцы из его охраны.

Прошло уже больше недели с той ночи. Некоторые синяки почти полностью исчезли, некоторые просто пожелтели, но ссадины зажили ещё не все, и лицо Ани до сих пор выглядело ужасно. Рассматривая себя в зеркале, она впервые отметила, что на неё смотрит не уверенная в себе сильная красавица, а хмурая и задумчивая девушка.

Правильно ли это было? Стоило ли того? Кто его знает… Теперь уже поздно задумываться об этом. Дело сделано и все, что она может – довести его до конца.

В дверь постучали.

– Войдите!

На пороге возник парень из охраны. Сергей, кажется. Впрочем, они часто менялись и Аня не особо заморачивалась тем, чтобы запоминать их имена.

– К вам пришел Ткаченко, – доложил он.

– Спасибо. Уже иду.

Солнце клонилось к закату, потому Сергей посчитал нужным напомнить Ане о правилах.

– Эм-м… Пожалуйста, не забывайте, что вы должны вернуться вовремя. Иначе я буду вынужден доложить об этом Игорю Алексеевичу.

В его голосе не чувствовалось угрозы, лишь простая констатация факта. Конечно же, Аня не обладала какой-либо властью, но всё равно с ней считались и никто, даже личная охрана Владова, не хотел бы портить отношения с ней без причины. Аня окинула мужчину безразличным взглядом, но ничего не ответила. Одев шубку и красивую лисью шапку, она выскочила из комнаты и поспешила вниз. Было начало четвертого – вскоре солнце уже сядет, значит времени у неё совсем мало.

Саша ожидал на улице. Стоял небольшой морозец и из его рта вырывались клубы пара. Аня поздоровалась, но Ткаченко проигнорировал её и просто молча пошёл к выходу со двора. Девушка посеменила за ним. Во время её прошлого визита к Тане, первого после того случая, они с Сашей заранее оговорили время встречи и место, куда пойдут, чтобы поговорить без лишних свидетелей. Таня об этом, разумеется, ничего не знала.

Для этого они выбрали один из заброшенных кварталов. Все дома здесь были аварийными, потому тут никто не жил и не было ни одного объекта, к которому стоило бы приставить хотя бы одного полусонного сторожа, а значит, в этом месте они могли рассчитывать на уединенность.

Всю дорогу Саша молчал. Аня тоже ничего не говорила, собираясь с силами перед предстоящей битвой. Совесть уже почти не мучила её, но все равно внутри сидело неприятное, давящее чувство.

– Итак, – первым начал Саша, когда они пришли на место. – Что же ты хочешь мне сказать?

Его взгляд выражал презрение, которое он и не пытался скрывать. Аня прекрасно понимала его чувства, но он сам во всём виноват. Она честно предупреждала его, что если он не захочет помочь ей по-хорошему, то у неё есть способы усложнить ему жизнь.

– Для начала хочу извин…

– Оставь эту чушь для кого-нибудь другого, – спокойным тоном перебил её Саша.

– Ладно.

Несмотря на то, что Аня допускала нечто подобное, реакция Саши всё же была для неё неприятна, но в целом такое поведение Ткаченко лишь развязывало ей руки.

– Тогда раздевайся, – потребовала она.

– Что? – от такого заявления удивился даже Ткаченко.

– Что слышал. Быстро! У меня мало времени.

Лицо Ани стало таким, словно было высечено из камня. Вся страстность её натуры сейчас куда-то испарилась, и девушка превратилась в лёд. Выбранный путь заставил её очень низко пасть в собственных глазах, но зато сомнения теперь почти не мучили.

Саша замер и несколько секунд оторопело смотрел ей в глаза.

– Зачем?

– Затем. Давай, быстро.

Поняв, что она не шутит, Ткаченко неторопливо снял шапку и куртку, и положил на снег. Он имел предположение, зачем она это делает, но его ещё предстояло подтвердить.

– Дальше, – потребовала Аня.

Ткаченко нехотя стянул с себя свитер.

– Полностью. И скорее!

– Ты дура, что ли? Я не собираюсь раздеваться догола на морозе…

Он попытался протестовать, но Аня была к этому готова.

– Что ты сказал? Не собираешься, значит? Тогда, может, мне рассказать отцу, что я вспомнила, что это именно ты пытался меня изнасиловать?

– И ты действительно это сделаешь? – с ноткой сомнения спросил Саша и продолжил. – Оговоришь меня и подвергнешь Таню страданиям?

– Таня здесь ни при чём, – зло бросила Аня, а через секунду добавила. – Заткнись и раздевайся.

Пришлось Ткаченко повиноваться. Аня дождалась, пока Саша снимет штаны и футболку. Тогда она быстро проверила футболку и карманы штанов, ощупала штанины, а затем передала их обратно Ткаченко. Пока тот одевался, она сгребла в охапку его верхнюю одежду и, приказав ему оставаться на месте, отнесла её подальше.