Владимир Моисеев - Астрономы идут [СИ]

— Есть вещи, о которых лучше не знать, — ответил монах уклончиво. — Известно, что ему достаточно одного взгляда. А вот как он это проделывает — не знаю. Может быть, если тебе, Андрей, удастся проявить себя с хорошей стороны, и д'Иванов вдруг посчитает тебя достойным, он и расскажет о своем умении. Но что-то я сомневаюсь, вряд ли вы найдете с ним общий язык. Слишком уж вы разные. Вот и я не могу похвастаться особой близостью к столь важной и влиятельной особе. Да мне это и не нужно. Лучше я на своем месте покажу свою прыть. Мое дело простое — рисковать жизнью, доставлять из Резервации обученных парней, вроде тебя, и защищать Монастырь от набегов врагов. Вот когда я был молод, меня тоже тянуло к наблюдательным башням! Были и у меня свои идеи и надежды. Но не вышло, не доверили, в таком важном деле как наблюдение за небом многое зависит от удачи. Тебе везение тоже не помешает.

Андрей смиренно потупил взор.

— Что-то не так? — спросил Никодим.

— На везение я рассчитывать не могу.

— Почему это? — удивился монах. — Ты еще ничего в жизни не попробовал. Не сумел до конца познать свое предназначение. Здесь, в Монастыре, ты начнешь свою жизнь заново. Никто не может предсказать, какая сторона твоей натуры раскроется в ближайшее время. Зависит это от удачи и помощи высокочтимых.

Никодим был Андрею симпатичен. Ему нужно было кому-то довериться, найти человека, который придет на помощь, если случится беда. Или поможет разобраться в себе. На новом месте без помощи опытного человека не обойдешься.

— Есть у меня недостаток, который любому везению преграду поставит. Мое любопытство. Слишком часто я не могу сдержаться и задаю вопросы, когда правильнее было бы промолчать. Вот сейчас спросил про высокочтимого д'Иванова. А ведь знаю, что без разрешения вести себя нужно скромнее.

— Ошибаешься, Андрей, — усмехнулся Никодим. — Высокочтимые примечают любопытных. Главное, чтобы вопросы ты задавал правильные. Я тебя недавно знаю, но считаю, что у тебя с этим делом все в порядке. Хорошие вопросы задаешь. Не хочу загадывать, но мне кажется, что астроном из тебя обязательно получится. Будешь работать в наблюдательной башне. Да не простым сотрудником, а каким-нибудь начальником. Помяни мое слово!

— Спасибо за теплые слова, но я пока — никто. Это я понимаю. Неизвестно даже, оставят ли меня в Монастыре. Даже мечтать о наблюдениях, не имею права. Захотят ли высокочтимые разговаривать со мной? Я не знаю, какую роль они для меня приготовили. У меня в Монастыре нет знакомых. Вот если бы я мог рассчитывать на помощь людей, которых назвал бы друзьями. Понимаю, что это непростительная наглость с моей стороны предлагать вам дружбу. Вы — монах, а я всего лишь простой парень, стремящийся к славе и подвигам. Но вы отнеслись ко мне по-человечески. И я как брошенный ребенок ищу у вас защиты.

— Запомни на будущее, Андрей, в Монастыре часто самые, казалось бы, очевидные знакомства оказываются вывернутыми наизнанку, — усмехнулся Никодим. — Мне почему-то кажется, что быть тебе знаменитым. И когда это произойдет, хочется оказаться поблизости, погреться в лучах твоей славы. Так что еще неизвестно, кто у кого помощи и защиты будет просить. Дружбу твою я принимаю. И со своей стороны сделаю для тебя все, что смогу. Если помнишь, я обещал научить тебя боевым приемам рукопашного боя. Боюсь, что однажды тебе это умение пригодится. Есть у нас внешние враги, есть и внутренние. На всякий случай меч в руках надо держать крепко, от этого умения будет тебе только польза.

Андрея поселили в маленькой комнатке с круглым окном, больше похожей на келью отшельника, чем на жилье образованного человека. Особого внимания к своей скромной персоне Андрей не почувствовал. В свое время наставник Тарас говорил, что к образованным в Монастыре относятся почтительно и с уважением. Ничего подобного! Неразговорчивый монах проводил Андрея до кельи, коротко приказал не покидать своего жилища без специального разрешения, после чего ушел, даже не удосужившись назвать свое имя.

Да уж, встречу нельзя было назвать теплой.

Однако всегда можно обнаружить что-то хорошее в любой ситуации. Андрей воспользовался тем, что впервые за многие годы его оставили в покое, и выспался в своей новой кровати. Ему раньше и в голову не приходило, что обычный сон может доставлять такое удовольствие! Еще бы, впервые за многие годы его никто не разбудил!

Андрей открыл глаза и почувствовал себя счастливым и бодрым. Ему даже пришлось убеждать себя в том, что он и в самом деле находится в Монастыре. Обстановка в его келье была на удивление привычной. Та же мебель, что и в Резервации — кровать, тумбочка, полки для личных вещей, табуреты. Даже одеяло и подушка выглядели так, словно он привез их с собой.

Он встал, сделал зарядку, как привык в Резервации, и стал ждать дальнейших событий.

Уже через полчаса в келью заглянул монах и пригласил Андрея на завтрак. Деликатесов не предложили, пища была привычной: кусок хлеба, немного маслица и кисель из ревеня.

Покончив с едой, Андрей спросил у монаха:

— Что мне делать дальше?

— Пойдешь со мной, — ответил монах, с интересом посмотрев на Андрея. — Тут такое дело, молодой человек, вызывает тебя высокочтимый Игнатий. Говорить с тобой желает. Не знаю, что и сказать… Непонятно, как дело обернется… Многие из наших предпочитают держаться от высокочтимых на расстоянии. Вот и я не хотел бы сейчас оказаться на твоем месте. Слишком уж высоко ты взлетел. Больно падать будет.

Они направились к Главному зданию. Охрана была предупреждена и пропустила их без лишних переговоров. Андрей чувствовал себя уверенно. То, что Игнатий был не монахом, а высокочтимым, Андрея не смутило. Наоборот. Наставник Тарас рассказывал, что Игнатий был лично заинтересован в его судьбе, так что нетрудно догадаться, что он захочет поговорить с новичком. И лучше, чтобы это произошло как можно раньше. Сам Андрей ждал от этой встречи только хорошего. Ему не терпелось приступить к настоящей работе. Они шли по мрачному и холодному каменному коридору. Андрею было интересно узнать, какие обязанности ему поручат. Неужели сразу доверят ночные наблюдения? И лишь у двери кабинета он подумал о том, высокочтимый Игнатий может устроить очередной экзамен. И задаст вопросы, на которые он не сможет дать ответы. И все. Провал неминуемо обернется катастрофой.

Сопровождавший Андрея монах доложил о прибытии и довольно ощутимо подтолкнул его в открытую дверь. Сам остался в коридоре. Получилось, что Андрей оказался в кабинете прежде, чем успел перепугаться. Он огляделся. Никогда еще ему не приходилось находиться в таких роскошных помещениях. На полу толстый половик. Вдоль стен изящная мебель, которую изготовили истинные мастера. Внимание сразу же привлекли книжные полки, на которых обнаружилось штук десять настоящих книг. На стене висело изображение какого-то серьезного лысого человека. Андрей сообразил, что это настоящая картина, о существовании которых ему приходилось слышать еще в деревне. За столом, в удобном кресле сидел не старый еще человек и что-то писал.