Борис Батыршин - День ботаника

– Видел такое, случалось. А бывает – просто зажаливают до смерти и очищают скелет от плоти, хоть в музее его выставляй!

Егерь с кряхтеньем поворочал шеей.

– Болит, проклятая…

– А ты ещё покрути, тогда и до завтра не пройдёт! – ворчливо ответил завлаб. – Может, всё-таки подождать пару дней, пока не заживёт? Насчёт комнаты в общежитии я договорюсь. А то давай у меня – места полно, выделю тебе роскошный диван…

– Спасибо, но нет. Если ты, и правда, хочешь обтяпать это дельце – минуты терять нельзя. Клык на холодец, о том, что я в Универе, к утру будет знать каждая собака. Если свалить быстро – есть шанс уйти незамеченными. Но если застрять…

– Тебе виднее. Как добираться-то думаешь? Проще всего по реке, до Строгинского моста. А там до Курчатника совсем близко, если повезёт – за день можно обернуться. А ну, руки убери!

Сергей поспешно отдёрнул пальцы от щеки.

– Ты только не обижайся, Израилич, я тебе один умный вещь скажу. Во времена моей молодости, ещё до Зелёного Прилива, был такой термин – «диванные вояки». Так называли тех, кто трындел в Интернете о войне, стратегии и прочей лабуде, ни рожна в них не шаря. Так ты сейчас, уж прости, совсем как они. Ты хоть представляешь, что такое Щукинская Чересполосица? Сплошные Разрывы, с одного бока упырятник, а с другого – развалины НИИ эпидемиологии и микробиологии. Туда, не то, что я – конченые отморозки из сетуньцев не суются. Хрен его знает, что в тех краях водится и что за заразу там можно подцепить? И к тому же, ты действительно считаешь золотолесцев дурее себя? Они меня по всей реке ищут, фермеров трясли, Кузнеца… Или, думаешь, патруль к роднику случайно вышел? Ждали меня там, клык на холодец!

– Да, ждали. – вздохнул завлаб. – И если бы не Чёрный рой… как думаешь, кстати, откуда он взялся на Воробьёвых?

– Кто ж его знает? Обычно так далеко от Чернолеса эта дрянь не забирается.

Завлаб спрятал пузырёк с мазью в кармашек «Ермака».

– Везучий ты, Серёга. И от дедушки ушёл и от бабушки ушёл… Ты что, всегда таскаешь с собой столько файеров?

– Нет, конечно, максимум – один-два. Но тут, считай, повезло: подвернулся заказ в Замоскворечье, возле Чернолеса, вот и запасся на всякий пожарный. Как видишь, пригодилось. Ты, вот что: дай знать местным фермерам, пусть примут меры. Надо срочно найти трупы и выжечь нахрен, пока личинки не повылуплялись. А про то, что я там был – ни гу-гу. Знаю я этих, с Метромоста, заявят, что я их людей нарочно подставил. А оно мне надо – оправдываться?

– Не надо, конечно. Они и так на тебя в последнее время даже не зуб вырастили, а цельный бивень.

– Ты уже пятый, кто мне это сообщает. – невесело усмехнулся егерь. – Ну, я-то ладно, а вот ты с чего менжуешься? Вроде у вас, университетских, с золотолесцами любовь до гроба?

– Понимаешь… – завлаб замялся. – Я тут на днях получил любопытную информацию… точнее, прояснил кое-что.

Егерь покачал головой.

– Темнишь, Яша! Хочешь, чтобы я вам помог – колись до донышка.

– Если начистоту, то появилась возможность получить информацию о причине возникновения Зелёного Прилива.

Сергей от неожиданности выпрямился на табурете.

– О как… не больше и не меньше?

– Именно. А руководство Университета и золотолесцы об этом догадываются.

– Так ты и от своего начальства шхеришься? Умеешь ты, Яша, делать себе вырванные годы…

Шапиро встал и в волнении заходил по кабинету.

– Тут вот какой момент. Недавно мой сотрудник нашёл на квартире учёного, работавшего в Курчатнике, важные документы. Это тут, поблизости, на Строителей.

– Знаю. – кивнул егерь. – Жил я в тех краях, правда, давно.

– Я специально послал новичка, который ещё ни с кем здесь не связан. Для конспирации, чтобы утечки не было, понимаешь?

– Конспиратор, ёшкин кот! И что, новичок твой вот так взял и всё обделал?

– Не в одиночку, конечно. Гоша помог.

– Кто бы сомневался. То-то у нас выходит, как в сказке: «Поди туда, не знаю куда…»

– «Принеси то, не знаю что?» Это-то как раз известно: документы, записи об экспериментах, лабораторные журналы. А вот с «куда» пока сложнее. Ясно, что в лабораторию Новогородцева, но этого мало. Ничего, пока вы доберётесь до места, я всё выясню.

– Мы?

– Именно. Парень пойдёт с тобой.

Егерь покачал головой.

– Забудь. Мало мне гемора – ещё и сопли ему утирать…

– Я всё понимаю, Бич. Но мало добраться туда – надо ещё понять, что именно брать. Ты, может, у нас физик? Тогда так и скажи, мне же спокойнее.

– Геолог… был когда-то. Четвёртый курс.

– Вот видишь! А у него бакалавриат физфака Новосибирского университета. Да ты не сомневайся, малый толковый, спортсмен, сибиряк, стреляет отлично. Обузой не будет.

Сергей задумался. Доцент терпеливо ждал. Мазь на щеке егеря медленно подсыхала, стягивая кожу.

– Ладно, раз так – пусть идёт. Остаётся прояснить насчёт «куда». Ты, вроде, сказал, что выяснишь, пока мы будем добираться до Курчатника. А я-то как об этом узнаю?

– Перешлю сообщение с белкой.

– Разумно. Только не с абы какой. Я предупрежу Яську, чтоб была наготове. Когда понадобится – явится к тебе, самое позднее, через час.

– Хорошо. На случай, если её всё же перехватят, я зашифрую сообщение. У моего сотрудника будет ключ к шифру.

– И вот ещё что… – Сергей сделал паузу. – Ты его предупредишь насчёт золотолесцев?

– К чему зря тревожить парня? К заданию это не относится. А у него, вроде, отношения с девчонкой из Золотых Лесов, лаборантки наши болтали. Надо будет – сам скажешь. Чует моё сердце, Бич, самые большие проблемы создадут вам не они.

– А кто?

– Знать бы…

Лампочки горели редко, тусклым жёлтым светом. Гул маленьких стальных колёс грузовой тележки отражался от стен и улетал вглубь тоннеля. Поначалу Егор пытался считать повороты, но быстро сбился. Коридоры становились всё запущеннее, с труб под потолком то тут, то там свисали серые неопрятные клочья. На облупившихся стенах – потёки и чёрные пятна плесени.

Егерь остановился перед стальной, толстенной даже на вид, дверью. Ни ручки, ни замочной скважины: вместо них короткая ось, заканчивающаяся четырёхгранником. Яков Израилевич взял с тележки массивное спицевое колесо и вместе с Егором зафиксировал его на оси. Древний механизм проржавел и не поддавался. Пришлось вогнать между спицами лом, и после нескольких рывков колесо, наконец, дрогнуло. – А ну, навались! – воодушевился завлаб.

Пронзительно заскрежетало железо, между дверью и косяком возникла узкая тёмная полоска. – Пошла! – крикнул Егор. – И-и-и – вместе!

Дверь медленно, с пронзительным скрежетом, распахнулась. – Тележка пройдет?