Никита Шарипов - Новый Мир

Стрелки будто услышали мои мысли и разом прекратили стрелять. Наступила тишина, нарушаемая только звуками капающей с потолка воды.

Филиппыч скинул рюкзак и извлек на обозрение фонарь. Стало относительно светло.

— Как нас вычислили? — спросил я, скинув сумки на ровный выступ. — Пещера слишком большая. Где река и обещанный узкий проход? Нас гранатами закидают на раз два…

— Не закидают! — рявкнул Филиппыч, извлекая из рюкзака гранату «Ф-1».

Прошло мгновение и маленький стальной снаряд, начиненный взрывчаткой, отправился в полет.

— Уши закрой! — крикнул Артем, падая на камни.

Уши я закрыл. И рот открыл. Только вот в пещере мы. Сомневаюсь, что поможет…

Рвануло не по-детски. Замкнутое пространство усилило звук и ударную волну. В голове зазвенело, будто граната разорвалась внутри неё.

Справившись с нагрузкой, я поднялся на ноги. Даже не помню, когда упал. Филиппыч сидит на коленях и держится за голову. Фонарь валяется рядом, но продолжает святить. Артём прислонился к стене, вытянув ноги. Носом и ушами у него идёт кровь. Ну и баран Филиппыч! Нельзя гранатами в пещерах швыряться без дополнительной защиты. Так Матвей говорил.

Отыскав автомат, я подполз к краю выступа. С той стороны виден свет. Значит противник тоже зажег фонари. Осторожно выглянув, я увидел четырех бойцов, как ни в чем не бывало стоящих на ногах. Убитых и раненых нет. Как такое возможно? Прилетевшая в правое плечо пуля заставила меня спрятаться. Рука отстегнулась и повисла плетью. Автомат упал на камни.

Ранение оказалось серьезным. Кости и мышцы в хлам. Закрыв рану свободной рукой, я кое-как дополз до Артёма.

Филиппыч наконец-то отошел, и схватив моё оружие, стал поливать пещеру из-за выступа короткими очередями. Звука почт не слышно. Контузия дает плоды. Толку от такой стрельбы мало. Противник ляжет, но урона не понесет. Может кого-нибудь зацепит случайно. Может быть…

Я осознал, что сижу на камнях, а Артём болезненно хлещет меня по щекам.

— Идиот, ты зачем высунулся?

Слова Артёма послышались на грани шёпота. Слух постепенно возвращается. Ну и вляпались мы!

Взглянув на плечо и увидев раздробленные кости и рваное мясо, я испугался. Голова закружилась и сознание решило уплыть. Артём схватил меня за подбородок и повернул к себе.

— Рана пустяковая. — сказал он. — Жить будешь, но с рукой можешь попрощаться. Терпи пару минут и не смотри на плечо. Думай о хорошем. Я сейчас разделаю стрелков, и мы свалим из пещеры.

Я кивнул, но смысла, сказанного не понял. Боль в развороченном плече разгорается как сухая трава. Терпеть невозможно…

Артём берет автомат и меняя Филиппыча, начинает стрельбу. Я зачарованно наблюдаю за вспышками. Время бежит медленнее, чем обычно. Слишком медленно. И боль забывается…

На лице Артёма нет злобной гримасы. Абсолютное спокойствие. Профессионал занялся любимым делом. Пули летят, поражая цели. Одна, вторая, третья…

Ошибка. Артём высунулся слишком сильно. Слишком сильно…

Я вижу, как пуля попадает Артёму в шею и рвет мышцы, сосуды и сонную артерию в клочья. С таким ранением не выживают. До позвоночника самую малость осталось. Но и этого хватило.

Артём падает, машинально зажимая спуск и выпуская оставшийся боекомплект. Филиппыч рывком втягивает его за выступ, не давая противнику добить. Артём держится за горло двумя руками, но кровь все равно хлещет. Её слишком много…

Я пытаюсь помочь Артёму, не взирая на рану. Что-то кричу Филиппычу, но тот качает головой и подхватив автомат, начинает отстреливаться. Вот так просто. Для него Артём уже мертв. Скоро он будет по-настоящему мертв…

В глазах Артёма нет боли. В них нет страха. Есть только безразличие и покой…

Он с трудом разжимает руку, и не контролируя дрожь, показывает большой палец. Я даже успел заметить промелькнувшую улыбку… А затем рука падает и взгляд становится мертвым. Это конец…

Филиппыч стреляет. Слезы мешают, залив глаза. Выстрелы противника. Филиппыч вздрогнул и осев на камни, завалился на бок. Очередь прошила его. Одна из пуль разнесла сердце. Он умер мгновенно…

Что мне делать? Однорукому и с неподдельной яростью. Закидать противника гранатами? Нет, не получится. Расстрелять? Я не терминатор. Убьют! Хотя какая разница? Жить осталось совсем немного. Кровь хлещет из развороченного плеча, а в ногах слабость. Слабость, которая постоянно усиливается… Зато боли нет… Нужно что-то предпринять, пока не отключился. Я не сдамся так просто! …

Отщелкнув пустой магазин левой рукой, я вставляю полный. Передернуть затвор совсем не сложно. Прижал коленом, и проблема решена. Одна рука очень много. Но отдачу не удержать.

Вскинув автомат, я делаю шаг. Затем второй. Третий. Четвертый, и я под огнем. Даже на спуск нажать не успел. Толчки в тело — прошивающие его пули. Где же боль? Даже ненависть ушла…

Узорчатый потолок слабо освещенной пещеры. Кровь во рту хрипы в легких. На этот раз помощь не придет. Знаю наверняка. Ну здравствуй, Костлявая…

Воткнув вилку в котлету, я откусил от нее кусок и не чувствуя вкуса, стал жевать. Сутки назад о подобном изысканье можно было только мечтать, а сейчас кусок в горло не лезет. Приходится есть только чтобы восстановить организм.

Артём вошел на кухню и сел, напротив.

— Чего недовольный такой? — спросил он. — Сон нехороший приснился?

— Не то слово…

Сон был просто ужасен. Таких реальных снов у меня не было никогда. Я проснулся в холодном поту и с жутким мандражем. Потребовалось несколько минут чтобы понять, что всё было нереально. Перед глазами стоял стеклянный взгляд Артёма, смерть Филиппыча и мое тело, пробитое пулями. Сон может быть вещим, но рассказывать о нем нет желания…

— Филиппыч собирает рюкзаки. — заговорил Артём. — Давай ешь. Помоешься в душе и тоже будешь собираться. Еще два часа, и отправимся к «Северному Клеверу».

— Хорошо. — я натянуто улыбнулся.

Артём встал, похлопал меня по плечу и удалился…

Помывшись, я отыскал Филиппыча в одной из кладовых убежища, и невзначай расспросил о подземной пещере и резервных выходах. Приснившееся никак не совпало с реальным. Пещера очень маленькая и очень длинная. Выход она имеет, но Филиппыч не знает, где он находится. Только предположения. Так же из убежища имеется третий выход. Длинный туннель, ведущий на противоположную сторону холма. И этот выход рабочий, но Филиппыч убедил, что нам он не понадобиться.

После разговора с Филиппычем настроение немного изменилось в лучшую сторону. Смысла приснившегося я так и не понял, но точно узнал, что это не предупреждение. Игра воображения и не более. Некоторые вещи нужно забывать навсегда и никогда о них не вспоминать.