Никита Шарипов - Выжить любой ценой

Видимо медведь просто проходил по лесу рядом с деревней и наткнулся на несколько зараженных тварей, которые, почувствовав свежее мясо, его атаковали. Для медведя не было сложностью уничтожить несколько тварей, но видимо на шум, который он создал, начали сбегаться другие обращённые, и через какое-то время вокруг него собралась нехилая толпа.

Одолеть разъярённого медведя, тварям было не под силу, и он рвал их в клочья своими зубами и лапами…

— По-моему тут собралась почти вся деревня. — сказал я Матвею, наблюдая за происходящим.

— Да. Жуткое зрелище. Никогда раньше не видел ничего подобного! Отличный способ зачистки местности. — ответил мне Савельев, наблюдая за тем, как примерно тридцать оставшихся в живых тварей, как на убой прут на взбесившегося «мишку».

— Матвей, пошли обратно. Скоро твари кончатся, и он может переключиться на нас. А убивать медведя мне не очень хочется!

Мы отправились в обратном направлении, немного изменив угол, в пользу нужного нам объекта. Но пройдя около трехсот метров, встретили зараженного. Заметив нас, он рванул на встречу, но приблизиться не успел: Савельев убил его выстрелом в голову.

— Зря мы шумим. — сказал я Матвею, — Медведь может прийти на шум выстрелов, твари его очень сильно разозлили!

— Тогда нам придется его убить. — спокойно ответил Савельев.

— Соглашусь. Другого выхода у нас просто не будет! Но убить медведя достаточно сложно. Уйдет много патронов…

Мы не дошли до дороги всего пятьдесят метров. Медведь догнал нас. Услышав его приближение, мы развернулись, и я сказал Савельеву:

— Вот надо было тебе стрелять в того зараженного? Теперь придётся убить ни в чем не повинное животное! — сказал я, и, сняв «Витязя» с предохранителя, перевел его в режим одиночного огня.

Расстояние до животного было чуть больше ста метров. Присев на одно колено, я прицелился и сделал выстрел. Пуля попала в туловище животного, не причинив ему особого вреда. Точно такую же позу занял Савельев, взяв в руки свой «Грач», но стрельбу пока не открывал. Прицелившись в голову животного, я сделал еще два выстрела, а на третьем оружие заклинило…

— Вот те на! — с удивлением сказал я, попытавшись перезарядить «Витязь», но патрон напрочь перекосило, и затвор совсем не двигался. Медведь был уже в тридцати метрах от нас, и Савельев открыл огонь из пистолета, но, сделав пару выстрелов, вскочил на ноги и рванул в сторону дороги. Бросив заклинившее оружие, я последовал его примеру.

Если бы медведь не был измотан боем с зараженными, который длился достаточно долго, и не был ранен в нескольких местах, то он бы очень быстро догнал нас. Но животное слишком устало, и не могло развить привычную для него скорость…

Савельев бежал очень быстро, быстрее меня и медведя, довольно быстро отдаляясь. Спустя тридцать секунд спринтерского забега, он сумел оторваться от меня на приличное расстояние, около тридцати метров. Между мной и медведем было примерно столько же. Но неожиданно Матвей остановился, и, вскинув оружие, закричал:

— Шухов, в сторону! — но я уже и так знал, что нужно сделать, и немного изменил направление, уходя с линии огня, попутно доставая свой «Стриж».

Матвей успел сделать четыре выстрела, когда я, развернувшись, остановился, и тоже открыл огонь по животному…

Через пару минут мы сидели на обочине, а в десяти метрах от нас, на дороге лежал мертвый медведь.

— Шухов, ты дурак! Говорил я не надо нам туда ходить!

— Да ну? Матвей, ты чего так рванул то? Мы бы вдвоем его, еще в лесу завалили!

— Сам не знаю! Походу испугался я! — с серьёзным видом ответил мне Савельев.

Через несколько секунд мы оба катались по асфальту, умирая со смеху…

Мы шли в сторону военной части. Плавный изгиб дороги не давал нам увидеть того, что находится впереди, дальше, чем на двести метров. Зараженные все чаще встречались нам по пути, и я убивал их своей импровизированной дубиной, в которую превратился заклинивший «Витязь».

— Вернемся к Филиппычу, обязательно расскажу им, как ты дал деру от медведя! — не сдержавшись, я снова рассмеялся.

— Ты теперь меня постоянно подкалывать будешь? — выражение лица Матвея было настолько серьёзное, что я рассмеялся пуще прежнего.

— Пару дней точно! — ответил я, немного успокоившись, — О, смотри: еще один тащится.

Навстречу нам шел зараженный, опустив голову вниз и подволакивая правую ногу.

— Интересно, они что, вообще ничего сделать не успели? — Матвей явно говорил о военных — Как весь личный состав мог заразиться? И какая, нахрен, военная база? Скорей всего обычная воинская часть! — Савельев произнес это с явным недовольством.

— Я тоже так думаю. По-моему, Филиппыч просто оговорился, — расстояние от нас до зараженного было около ста метров, и он до сих пор нас не почувствовал. — Матвей ты забыл? В армии служат солдаты-срочники. Чему их можно за год научить?!

— Думаешь все настолько плохо? — Савельев поднял камень и, с хорошим замахом, швырнул его прямо в зомби, — Чему их там тогда учат? Вернее, учили. — камушек шлепнулся на асфальт в трех метрах от обращенного и, отскочив, покатился дальше, но тварь ковыляла как прежде, не обратив внимания на происходящее.

— Какой-то этот заторможённый! — я очень удивился, и мы ускорились, шагая навстречу к зараженному. — Может глухой?

— А черт его знает! — спокойно ответил на мой вопрос Савельев, — Ближе подойдем, узнаем!

— Ну теперь все понятно! — когда мы подошли почти вплотную к зараженному, я развеселился, разглядев погоны на том, что осталось от формы, — Здравия желаю товарищ прапорщик! — громко отрапортовал я, остановившись в трех метрах от зомби, и поднял свою «дубину», приготовившись отправить его в мир иной.

— Походу этот сломался! — в голосе Матвея читалось удивление, когда зараженный спокойно прошел рядом со мною, — Товарищ прапорщик, ну куда же вы?

— Да он, наверное, бухой! — пошутил я, но посмотрев на серьезное лицо Савельева, понял, что шутка не удалась, — Что делать то будем? По сути, убивать негуманно, он же не проявляет агрессии.

— Шухов заканчивай, уже не до шуток! — по выражению лица было видно, что Матвей говорит на полном серьезе, — Нужно понять, почему он нас не атакует. Или это какой-то новый вид?

— Точно! Как же я раньше то не догадался. — опустив «Витязь» обратно, я посмотрел в сторону уходящего от нас обращенного, и сделав характерный щелчок пальцами, сказал: — Новый вид: прапорщик зомби! — и расхохотался так, что от смеха у меня пошли слезы из глаз. Спустя пару секунд вместе со мной засмеялся Савельев.

— Один обоснованный довод у меня имеется! — Матвей немного успокоился и, сделав пару глубоких вздохов, сказал: — Возможно он был очень пьян, когда заразился, и вирус подействовал на него иначе. Или они изменяются. — выждав паузу в несколько секунд, он продолжи, — Кстати, Игнат, хватит смеяться! Поговорку помнишь? Рано пташечка запела…