Никита Шарипов - Выжить любой ценой

— Если как эта, женись! — сказал Леха, слегка хлопнув по столу. В этот раз я решил промолчать.

Девушка аккуратно поставила поднос на стол, а затем обратилась к Алексею приятным протяжным голоском:

— Лёш, ты обещал меня потренировать! Или ты забыл?

— Не забыл! — сказал он слегка грубовато. — Сейчас некогда. Вечером.

— Ну хорошо. Я подожду… — взглянув на меня, она наклонилась и чмокнула Смирнова в щеку.

— Давай беги уже. — сказал он, слегка шлепнув ее ладонью по одному месту. Весело засмеявшись, Катя удалилась в сторону коттеджа, при этом напоказ покачивая бедрами. Даже Артем с Егором замерли, провожая ее взглядом.

— Катя Катерина… — напел Леха, а затем опомнившись повернулся ко мне, и спросил. — Так на чем мы остановились?

— Быстро ты… — сказал я с легко улыбкой на лице.

— А что такого? — возмутился Леха, разливая чай по кружкам. — Мужик я видный, не семейный. Могу делать все, что захочу!

Он не соврал. По части женщин у Смирнова и вправду не было отбоя. Не знаю, чем он их привлекал, но знаю, что никогда не заводил долгих отношений, ограничиваясь парой тройкой встреч. Какие у них проходили тренировки, мне было известно. Искусства, но совсем не боевые…

— А знаешь Игнат, — продолжил Алексей. — я, наверное, женюсь! Смотрю вот на своего брата Матвея. Дожил он до сорока с лишним, а семьи нет. Служба да служба. Для кого старался?

— Для государства. — ответил я, и сделав несколько глотков, продолжил. — Какое-то неправильное время ты выбрал для женитьбы, не кажется?

— А что в нем неправильного? — спросил он возмущенно. — Это та же самая война. Я живой человек, имею право. Тем-более надо увеличивать численность населения. — Алексей поставил кружку на стол и продолжил. — А по поводу государства. Так на месте оно, никуда не делось. Только вот людей в нем почти не осталось. Так-что не для него мой брат старался, а для власти, чувствуешь разницу? Страна есть, а власти нет!

— Согласен, но давай сменим тему. — сказал я. — Расскажи мне все, что ты знаешь про вирус.

— Все не расскажу, — сказал он. — только-то, что известно. Хреново нам скоро станет Игнат! После второй волны, придет третья. — Леха тяжело вздохнул.

— А подробнее можешь? — попросил я.

— Могу. Первая волна — вирус, уничтоживший почти все население планеты. Вторая волна — повышенная агрессия, которая как оказалось у всех по-разному выражалось. Кто-то вообще не поддался ее влиянию. — Леха налил себе еще чаю. Попытался налить мне, но я жестом отказался. Он продолжил. — Третьей волной будет мутация.

— Мутация? Нормальных людей или зараженных?

— Зараженных конечно. Они начнут изменятся, но как, я пока не знаю. Мне известно, что они станут умнее и сильнее и начнут приспосабливаться.

— Но как такое возможно? — спросил я. — Чтобы запустить мутацию, нужно вмешаться в наше строение, изменить ДНК.

— Твои знания слишком малы Игнат. Все, что с нами происходит, это действие программы зачистки. «Vivens mortem» — в переводе с латинского «Живая смерть». Я сперва думал, что это сам вирус, который превращает людей в зомби, но все оказалось хуже. Это сложная энергетическая структура, которая может развиваться. Она будет создавать волну за волной, пока не добьется тотального уничтожения человечества. — закончив монолог, Алексей встал и начал ходить около беседки.

— Когда начнется мутация и что нам делать? — спросил я, вставать не было желания, но я пересилил себя.

— Когда начнется не знаю. Но знаю, что мы будем делать! — он подошел ко мне и положил руку на плечо. — Игнат, мы будем пытаться выжить любой ценой! Чего бы это не стоило…

Я продержался два дня. В последний раз посетив Алену, чтобы она сняла мне все швы. Было поразительно наблюдать за столь быстрым процессом регенерации. Поговорка заживает как на собаке тут не уместна, я восстановился гораздо быстрей. Покидая санитарный пункт, в который парни превратили обычную комнату, я увидел много слез. Алена не хотела меня отпускать. Нет, между нами ничего не было. За исключением нескольких объятий. Я обязан жизнью этому человеку, не окажись ее рядом, лежать мне рядом с Семеном и Леонидом.

— Что тебя так манит туда? — спросила она со слезами на глазах.

— Там мой дом. — ответил я совершенно спокойно. Так уж сложилось, но прощаться — не мое.

— Возьми меня с собой! — воскликнула она, в надежде что-то изменить.

— Я не могу. Скоро приедет Добрынин. Они перевезут всех в более безопасное место. — настоял я. Алена разревелась пуще прежнего. Приобняв, я начал нежно поглаживать ее по голове. — Все будет хорошо, вот увидишь. — шепотом сказал я.

Она подняла голову и прекратив реветь, мгновение смотрела мне в глаза, а потом приподнявшись на цыпочках попыталась поцеловать. Поворотом головы я прекратил ее кроткую попытку. Даже если часть меня хотела этого, я не стал это делать. Не стоит давать человеку надежду на несбыточное.

Вырвавшись, она отбежала и встала у окна. На этот раз без слез.

— Я правда не могу. Прости. — сказав, я вышел из комнаты.

— Все решил? — просил меня Матвей. Мы сидели в лесу и разговаривали.

— Более чем. — ответил я. — А ты?

— Да. Я не успокоюсь, пока не найду Хасана. — сказал Матвей. — Он не заслуживает жизни.

— Не передумаешь? — спросил я, в надежде изменить решение Матвея, но он покачал головой. — Хорошо. Делай как считаешь нужным. — я поднялся с земли, отряхнув сухие сосновые иголки со штанов и сказал. — Пойдем. Ради нас устроили целый праздник…

Прощались не долго. Женщины ревели. Броневик стоял у развороченного забора. Снаряжение лежало внутри. Парни заранее заправили. Мы долго спорили кому достанется «Волк», и на правах владельцев отстояли его. Маршрут простой. С Матвеем до избушки Филиппыча, а дальше разбегаемся. На том и порешали.

— Судьба сведет, еще встретимся! — сказал Артем, сковав меня в своих стальных объятьях.

— Обязательно встретимся! — ответил я, сжав его так, что захрустели кости.

— До встречи дружище! — сказал Артем напоследок, и хлопнув меня по больному плечу, ни сказав не слова больше развернулся и пошел.

Артем должен уехать завтра. Он был у входа, когда я крикнул ему:

— Артем! Братишкам из ГРУ привет! Передай, что мы помним!

Подняв вверх сжатый кулак, он простоял так несколько секунд, и зашел внутрь.

— Значит я буду последним! — сказал Смирнов. Он уже поговорил с братом и теперь шел ко мне.

— Нет. Надеюсь последних не будет еще долго. — ответил я.

— И я надеюсь. — Леха сжал меня в своих объятьях. — Долго не прощаемся!

Мы закончили, и я сел в машину. Матвей уже сидел за рулем, а мотор приятно шелестел.

— Игнат, будь осторожен! — сказал Леха. — Нам еще мир спасать…