Захар Петров - Муос: Чистилище

— Покрепче привязать по-твоему — это похоронить?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду тех, кто меня встретил по выходе из каторги; тех, кого вы послали меня убить.

— Кто хотел тебя убить?

— Не прикидывайся дурой. О том, что я пойду на каторгу, знала только ты, потому что именно ты через Татьяну Ситник меня туда направила. А значит, ты сама или через посредника натравила на меня Чёрную Пятёрку, вернее троих головорезов, двое из которых давно мечтали о моей смерти. Поняв, что Татьяна солгала, я почуяла опасность, и только благодаря этому мне едва удалось их ликвидировать и сорвать ваши планы.

Жанна озадаченно задумалась:

— Ты что-то путаешь. Я не офицер и не Советник Верховного Администратора, мне не подчиняются военные… Чёрная Пятёрка — что-то слышала, но думала, что это слухи… Убить тебя? Зачем мне это? Ты — моё самое драгоценное детище! Я послала тебя на каторгу, чтобы ты дискредитировала себя как следователь, выявив наличие личных связей. После этого с тобой легче было бы играть…

— Кто кроме тебя знал об этом?

— Штаб. Я сообщила в Штаб о предполагаемом мною наличии у тебя намерения вмешаться в дело другого следователя по мотивам сохранения личных связей. Эту информацию должны были передать в следотдел для начала проверки и возбуждения внутреннего расследования. Почему тебя пошли встречать какие-то боевики — понятия не имею.

— Ладно, пусть так. Так зачем же тебе было меня дискредитировать, что ты ещё хотела от меня?

— О! Ты разрешаешь мне продолжить мою мысль… Итак, ты, Вера, не ведая того, представляешь огромную опасность. Пора было обезопасить Муос от тебя, а значит, надавить на привод в лице Вячеслава, что и было мною своевременно сделано. Пока что это подействовало — ты пошла к нему, оставила запись о посещении узника, не связанном с расследованием, и попала в ловушку. Я думаю, внутреннее расследование в отношении тебя уже начато. Тебя интересует, что будет с тобой дальше?

— Для начала скажи, зачем ты отца Андрея опорочить хотела и устроила это похабное представление в Монастыре? Я имею в виду тот период, когда ты была Софьей?

— А как ты догадалась, что это я?

— Так мастерски, подло и пошло играть могла только ты. Да и совокупность внешних черт: тёмные волосы, блестящие глаза, большой рот — это твой портрет. Так что же ты там делала?

— Конечно же мне, как психологу, было интересно посетить Монастырь, эдакое хранилище сокровенных истин, которым уже больше двух тысяч лет. Библию я читала, читала от начала до конца — и что-то меня она не зацепила. Вот захотелось воочию понаблюдать за теми, кто отрешился от мира сего и живёт в небесных сферах. А заодно проверить, насколько сильна их решимость не возвращаться к мирским мира. Поставила такой вот психологический экспериментик над первым попавшимся монахом…

— Это был не первый попавшийся монах, ты выбрала самый слабый в психологическом плане материал, как ты любишь выражаться.

— Но так или иначе, монахи — эта твердыня Господня на земле, и один из них готов был сдаться.

— Но ведь не сдался?

— Будь уверена, ещё пару недель, и он сам бы попросился ко мне в постель. Просто времени у меня не было — нужно было выполнить основную задачу по дискредитации Монастыря.

— Я так и предположила, но вот зачем это было делать? Неужели и монахи, по твоему мнению, приближали Крах?

— Они мешали нашим планам, внушая людям то, что происходящее с Муосом — не важно, решение проблем государства — второстепенно, засоряли людям мозги застаревшими правилами и табу, которые и в прошлые тысячелетия не особо спасали мир от войн и бедствий. Христианство свою роль в Муосе отслужило ещё во времена Присланного и войн с ленточниками. А потом постепенно отмирало и всё равно бы рано или поздно ушло в небытие. Монастырь и без моей помощи лет через несколько стал бы никому не нужной замкнутой сектой, а всякие там крестики, которые и сейчас по привычке носит половина людей в Муосе, стали бы не более священными безделушками, чем серьги и кольца. Но времени ждать у нас не было, реформы нужны уже сейчас, а для этого Муосу нужна только одна истина, та, которую предложим ему мы. Никакой другой, даже поблекшей и поношенной альтернативы, типа веры в воздаяние и загробную жизнь, допускать нельзя. Поэтому мы вынуждены были форсировано развенчать этот надуманный ареол, который Монастырю незаслуженно пририсовали тёмные людские массы. И я ж ничего особенного не сделала, просто показала, что монах — он обычный человек, как каждый из тех, кто собрался в Монастыре перед Вербным Воскресеньем. Но это, как ты выразилась, маленькое представление напрочь вычеркнуло Монастырь из сознания людей…

— Его вычеркнула не твоя нагота, а резня, устроенная в Монастыре после твоего ухода.

— Вот про это ничего тебе сказать не могу. Поройся в рапортах своих следователей и выясни сама, что там у монахов произошло с их соседями через неделю после моего ухода. Быть может, моя нагота, как ты едко подметила, открыла этим слугам Божьим глаза на то, кто они есть на самом деле. А там, где дана воля похоти, появится алчность, злоба и какие-то там ещё грехи из христианского перечня.

— Ладно, с Монастырём разберёмся, а вот чем вам диггеры помешали? Раз вы считаете Крах неминуемым, то зачем было, манипулируя мной, начинать эту бессмысленную войну?

— Диггеры? Спасти Муос можно, только сделав из него единое целое. Республика охватывает сейчас девяносто процентов Муоса. Оставшаяся часть оседлых поселений войдёт в состав Республики уже в ближайшее время. А вот диггеры — их психотип просто непробиваем, и ими невозможно управлять. Наглядный пример — ты: побыла там всего пару лет, а сколько с тобой теперь возни. Окончательное решение о начале войны с диггерами было принято по результатам изучения твоих записей — тех, которые ты нам оставила в ту нашу первую встречу, стараясь в них доказать, что ты не агент диггеров. Этот твой подробный отчёт о численности, иерархии, принципах миграции, жизненных целях, быте диггеров оказался для нас бесценной разведывательной информацией. Инспектора-психологи, изучив твои мемуары, пришли к однозначному выводу: диггеры никак и никогда не впишутся в число граждан Республики. Они пытаются оставаться нейтральными к нам, но по сути — это чуждая идеология, которая причиняет вред Республике намного больший, чем мог бы причинить явный враг. К тому же они не привязаны к какому-то месту, то есть их невозможно захватить. Они, сколько существуют, столько будут бродить по Муосу, расшатывая и без того некрепкие нервы его обитателей. Своим примером бродяжничества, своими дурацкими песенками будут отвлекать народ от работ, разрушать то зыбкое единство, над которым мы корпим день и ночь. Выход один — тотальное уничтожение самого непокорного и неисправимого народа — от мала до велика!