Сергей Лукьяненко - Три дня Индиго [СИ]

— Докажите, — сказал я.

— Доказать? — Иван развеселился. — Я хорошо отношусь к людям. Мы ведь одного вида. Наши отношения — это симбиоз, а не паразитизм.

— Только внутри вы другие.

— Внутри? Да такие же мы! Такое же сердце, такие же мышцы, такие же гормоны. Это всё и вызывает определённые эксцессы… Что смотришь так, Максим? Вспоминаешь Танечку с её шестикамерным сердцем? Так она — не Прежняя.

— Слуга?

— И не Слуга, — Иван вздохнул. — Я не люблю Слуг. Это простейшая, примитивная форма усовершенствования людей. Сила, подвижность, скорость реакции, выносливость, мышление — всё немножко лучше, всё вызывает дикий восторг, и люди готовы родную матушку продать, чтобы стать Слугой. Ах да, долголетие ещё, куда же без него. И метаболизм яростный, всё доставляет массу удовольствий: еда, секс, занятия спортом. Если нужны послушные и умелые исполнители, так это Слуги. У некоторых из нас их десятки и сотни. Многие уже вольноотпущенники, живут среди людей, наслаждаются благами этого мира. Все ваши сказки о зловещих рептилоидах, которые правят человечеством, большей частью основываются на поведении Слуг.

Я не знал, что на него нашло, почему он так беззаботно делится со мной информацией. Я слушал.

— А мы биологически — люди, — продолжал Иван. — Если бы ты меня разрезал на кусочки, — он снисходительно улыбнулся, — то отличий бы не нашёл. Совсем крошечные на уровне мозга, но тоже ничего сами по себе не значащие.

— Вы… не совсем биологические, — сказал я. — Так?

— Молодец. Мы больше, чем органическое тело. Помнишь свои ощущения в Призыве?

Я кивнул.

— Представь, что Призыв — всегда с тобой. Что ты можешь в любой момент потянуться к силе Гнезда. Что Гнездо часть тебя, в нём информация, сила, защита и оружие.

— Это круто, — признал я.

— Вот! — Иван кивнул. — Ты живёшь, старишься, но в любой момент можешь омолодиться. А можешь полностью изменить тело. Внешность, возраст, пол — всё, что пожелаешь. Я как-то довольно долго был женщиной. Даже родил несколько детей.

Может быть, он хотел меня шокировать, но я лишь сказал:

— Иван родил девчонку, велел тащить пелёнку.

— Жжёшь! — радостно сказал Иван. — Нет, ты молодец, Максим. Весь в отца, а я очень хорошо отношусь к твоему папе… Так вот, Татьяна Воробьёва не была Слугой, но не была и Прежней. А кем она была?

Я смотрел на здание Минкульта, закутанное в белёсые полотнища паутины. Интересно, Дарина ждёт в фойе? Наверняка.

— Личинкой она была, — сказал я. — Кандидатом в Прежние. Так?

Иван хлопнул меня по плечу.

— Верно. Именно Кандидатом. Мы не размножаемся как обычные люди, Максим. Наши способности не наследуются. Если мы считаем, что кто-то достоин быть среди нас, то помогаем ему измениться. Это цикл мутаций, среди которых есть и стимуляция мозга, и лёгкая перестройка тела, но основную работу выполняет сам Кандидат. Не все справляются, кстати. У Татьяны бы получилось, уверен. Поэтому очень раздосадован её смертью… И у тебя выйдет, кстати.

— Это что, предложение? — спросил я.

— Почему бы и нет? Ты на удивление легко перенёс Призыв. Значит, и Кандидатом станешь хорошим. Когда-то мы называли таких, как ты, имеющих потенциал, «детьми индиго». Потом термин просочился к людям, они его опошлили, как всегда. Но суть-то осталась, дорогой Максим! Огромные знания, сила, вечная жизнь, что плохого? А где-то в будущем переход через сингулярность и стадия Высшего.

— Как-то даже не знаю, — ответил я. — Я в институт собираюсь поступать, там знаете какая нагрузка? Ни на что времени не остаётся!

Иван хохотал так долго и заразительно, что я не выдержал — тоже стал улыбаться.

— Молодец, парень, — сказал он наконец. — Но я всё-таки не поверю, что ты, как в нравоучительной детской фантастике, готов отказаться от всемогущества. Я полагаю, тебя волнует судьба твоей маленькой жницы, а также все те гадости, которых ты про нас наслушался. И вот что я тебе скажу — Изменённые вне нашей компетенции. Пока Инсек жив и торчит на Селене, мы обязаны следовать правилам Высшего. А вот когда всё вернётся в норму, когда мы из Прежних станем Настоящими — подумаем и о Дарине. Вернуть Изменённого в обычное состояние несложно. Далее всё зависит от неё и от тебя. Захочешь — будет она с тобой. Окажется достойна — обещаю сделать её Кандидатом. А что? Это славная пощёчина Инсекам! Успокоил я тебя?

— А как насчёт гадостей? — спросил я. — Всё-таки кто вы, когда появились, что делаете с людьми?

— Всё это я готов буду рассказать, если ты примешь решение, — сказал Иван, посерьёзнев. — Но ты сможешь отказаться.

— Да?

— Да. Только если откажешься, то память обо всём рассказанном я тебе сотру.

Разговаривать с Прежним оказалось на удивление легко. Ещё и день был хороший — ни облачка на небе, лунное кольцо сверкает в лучах заходящего Солнца. Есть такой момент близко к закату, когда солнечные лучи падают на кольцо под углом и оно начинает блистать всеми цветами радуги. Словно над Землёй плыли кристаллики, которые мы продаём в Комки…

— Сложный вопрос, — сказал я. — Может, я уже принял решение, выслушал вас, отказался, и вы мне стёрли память.

Иван даже захрюкал от восторга, прижимая ладонь ко рту.

— Славно! Ну давай тогда я не буду от тебя требовать каких-то скоропалительных решений. Тем более ты пока ещё не заслужил статус Кандидата.

— А! — сказал я понимающе. — Надо заслужить?

— Всё в этой жизни нужно заслужить. Но я от тебя ничего особенного не потребую. Ты и так работаешь на Продавца, поработай попутно и на нас. Он ведь согласился на союз?

— Да. Они принимают ваши соболезнования. И готовы на временное сотрудничество.

— Насчёт постоянного ничего не сказал?

— Допустил, что оно возможно.

— Прекрасно, — кивнул Иван. — Может быть, зря мы когда-то им отказали. Но люди в ту пору были совсем дикие, появление Продавцов и сбор кристаллов вызвали бы кризис всех мировых религий, а они такие удобные… Кто ж знал, что эти засранцы войдут в альянс с Инсеками?

— Чего вы с ними-то не поделили?

— Все ответы потом, — Иван покачал головой. — Если узнаешь, кто убил Татьяну. Тогда ты кандидат в Кандидаты, задашь вопросы, получишь ответы и решишь — двигаться ли дальше. По рукам?

Я протянул ему руку, и мы обменялись рукопожатием.

— Так чьи Слуги на меня нападали? — спросил я.

— Буду выяснять, — Иван нахмурился. — Говорю же, нас достаточно много. Кто-то мог захотеть тебя убить, допросить, перевербовать. У нас нет такой жёсткой структуры общества, как у людей. Но я достаточно авторитетен, в силу ряда причин, чтобы начать своё расследование. Поддержка нужна? Охрана?

— Оружие. Такое, чтобы даже Прежних могло убить.

Иван погрозил мне пальцем: