Андрей Буторин - Метро 2033. Полуостров Надежды (трилогия)

Внезапно Нанас отчетливо вспомнил молодого верзилу, который набросился на него после обеда с обвинениями в трусости… Он сумел тогда постоять за себя, и охранник сказал, что на первый раз его простил, но что, если на самом деле он затаил обиду и решил отомстить?.. Однако Косте, да и вообще кому-либо еще, Нанас об этом случае решил пока не рассказывать. Ведь на самом деле он вовсе не был уверен, что по голове его ударил именно тот парень. И что, если он все-таки не виноват, а его после слов Нанаса «поставят к стенке»?.. Нет, это не годится! Никак-никак не годится!.. С верзилой он поговорит потом, наедине, и все выяснит сам. А сейчас… Что же ответить Косте?..

— Ага, обидел!.. — пришла вдруг в его больную голову светлая мысль. — Я варвара обидел, которого на пост доставил. Может быть, он убежал из подвала?..

— Не говори глупостей! Оттуда не сбежишь, там охрана.

— Ну, не тот варвар, а какой-то другой, — принялся фантазировать Нанас. — Вдруг кто-то сумел перелезть через стену или дырку нашел… Вот и ходит теперь по городу, лупит людей дубиной!..

— Я бы тебе искренне посоветовал не болтать такой ерунды внутренникам, — надулся Костя. — Если не хочешь выдавать того, с кем успел поцапаться, то лучше уж ничего не выдумывай. И впрямь скажи, что не успел заметить.

— Так я же и правда не успел заметить! — воскликнул, приподнявшись на локте, саам. В голове опять стрельнуло болью, и он невольно поморщился.

Парсыкин заметил это и буркнул:

— Ладно, не прыгай!.. Давай-ка спать лучше. Как говорится, сон — лучший лекарь.

Утром, когда Нанас проснулся, Кости уже не было. А на столе в небольшой тарелке лежала пара бутербродов с колбасой и поблескивал гранями стакан компота.

Нанасу стало очень приятно на душе от заботы нового друга, и он почувствовал сожаление, что обидел того вчера, не рассказав о ссоре с охранником. Впрочем, обдумав ситуацию снова, он решил, что все-таки поступил правильно. А когда по-быстрому и с аппетитом позавтракал, почувствовал себя, можно сказать, совсем хорошо. Тем более, что и голова уже почти не болела, разве что все еще немножко кружилась.

И тогда Нанас подвел черту под событиями вчерашнего вечера и вывел для себя два важных правила. Во-первых, он должен всегда и везде вести себя, как в полном неожиданных опасностей лесу. Расслабиться, забыться — с большой вероятностью значило попасть в беду, а то и погибнуть. Во-вторых, нужно всегда думать, прежде чем что-то сказать, и лучше не сказать вообще ничего, чем ляпнуть лишнее. Неважно, кому. Даже Наде не стоит слышать его глупостей, она их от него и так уже наслушалась.

Вспомнив о любимой, Нанас нестерпимо захотел ее увидеть. И когда внезапно распахнулась дверь, он радостно подскочил, уверенный, что это пришла она. Но в комнату, постукивая о пол деревяшкой, вошел комендант общежития Михалыч, а следом за ним шагнул невысокий, средних лет мужчина в черной форме внутренней охраны.

Смурнов поздоровался с Нанасом за руку и, перед тем как уйти, едва заметно кивнул на внутренника:

— К тебе…

Мужчина в черном поздоровался сдержанно, без рукопожатия, и сразу попросил предъявить документы. Нанас поднялся с кровати и достал из кармана куртки временное удостоверение. Увидев вместо настоящего паспорта «справку», внутренник брезгливо поджал губы, и несчастный саам почувствовал, как у него похолодело внутри. А ну как ему сейчас скажут: «Это не документ, прошу встать к стенке!»

Сотрудник внутренней охраны такого, к счастью, не сказал, зато стал задавать скучным голосом вопросы, главными из которых были: откуда, куда, в какое время шел вчера потерпевший, кто, чем, куда и с какой целью ударил его? По меньшей мере на половину из них у Нанаса не имелось ответов; на остальные же он отвечал исходя из выведенного им сегодня правила, а именно думал, прежде чем что-то сказать, и изо всех сил старался не ляпнуть лишнего. О своих подозрениях насчет сослуживца-здоровяка он, разумеется, промолчал. В результате внутренник не узнал от него ничего, что могло пролить хоть какой-то свет на это дело. Да еще ночью намело довольно много свежего снега, и от вчерашних следов, по которым хоть что-то можно было узнать о нападавшем, ничего не осталось.

Даже самому Нанасу было понятно, что с такими скудными данными найти злоумышленника невозможно. Понимал это и внутренник. И принимать такое безнадежное дело ему, разумеется, не хотелось, поэтому он, недовольно поморщившись и скосив в сторону взгляд, произнес:

— Мы его не найдем.

— Да, — пожал плечами саам. — Никак не найдете.

— Поэтому заявление лучше не пиши.

— Не буду, — немного подумав, сказал Нанас, решив не пояснять насчет своего неумения это делать.

— А если передумаешь…

— Не передумаю, — перебил внутренника юноша, на что тот снова поморщился и сухим четким тоном повторил:

— А если передумаешь, нам придется «раскрыть», что ты нанес себе травму сам, умышленно, чтобы «откосить» от службы.

— Что?.. — Нанаса удивил поначалу не столько смысл услышанного, как тот факт, насколько эти слова были схожи с теми, что говорил ему по этому поводу Костя. А потом, когда до него дошло, что это ему говорит человек, который должен его защищать, ему стало вдруг настолько противно и гадко, что он едва сдержал приступ тошноты и поспешно отвернулся к стенке.

— И не вздумай болтать, тебе все равно никто не поверит, — услышал он перед тем, как хлопнула, закрываясь, дверь.

Убедившись, что он снова один, Нанас с отвращением прошептал:

— Третье правило дикаря Лопарева: ни у кого не проси защиты, защищай себя сам!.. — Затем он вздохнул, помотал перевязанной головой и добавил: — И четвертое: старайся поменьше расстраиваться, когда слышишь гадости. А то здоровья не хватит…

Дверь внезапно распахнулась снова, и Нанас невольно сжался, почти уверенный, что это вернулся внутренник, подслушавший за дверью его изречения.

Но это оказалась Надя, которая порывисто ворвалась в комнату и, вытянув руки, бросилась к его кровати.

— Нанас!!! Нанас, что с тобой?! Как это?! Кто?..

Он постарался улыбнуться так широко, насколько это было возможно. Впрочем, от радости снова видеть любимую ему не особо пришлось притворяться.

— Да все со мной хорошо! Не переживай.

— Тебя невозможно оставить одного ни на минуту, — принялась осторожными прикосновениями пальчиков ощупывать его повязку девушка. — Сначала стрела в шапке, теперь и самой голове досталось…

— Откуда ты узнала? — спросил Нанас, мысленно поблагодарив всех духов, что Надя еще ни от кого не услышала, как его чуть не раздавил белый змей.

— Женским сердцем почуяла, — буркнула та, убедившись, что ее любимый живой и вроде бы помирать в ближайшее время не собирается. — А теперь я хочу выслушать твою версию.