Татьяна Живова - Дети Зоны: альтернативная история

— Ну что, идём на Кордон? — спросила девочка.

— Идём… Сухой, поднимайся.

— Сейчас, командир… — проговорил третий монолитовец и встал. Его вдруг качнуло и резко повело в сторону. Кузнец успел поддержать его, подпёр плечом.

— Он что, ранен? — забеспокоилась Ксана.

— Нет. — хмуро сказал Репейник и отвернулся. — Просто… не ели мы давно… Когда у тебя Монолит в голове звучит, про это не думаешь. А сейчас… Мы тут уже несколько дней сидим, и сюда с боем прорвались… Не волнуйся, он дойдёт. В крайнем случае — на себе дотащим.

Девочка посмотрела на него, как взрослая — на неразумного ребёнка (хотя в дочки ему годилась) и, кажется, едва удержалась от того, чтобы покрутить пальцем у виска.

— Так! — по-детски безапелляционно заявила она, уперев руки в бока. — Никто никуда не идёт! Во всяком случае — в ближайшее время! Но давайте-ка сперва куда-нибудь под крышу залезем. А то этот дождь меня уже достал! Да и от чужих глаз спрячемся.

— Что ты собираешься делать?

— Во-первых — вы голодные, и как я сразу не сообразила? Правда, еды у меня с собой немного, но вам троим хватит червячка заморить. А во-вторых — дам вам чего-нибудь, чтобы вас с ног не валило. А то и правда не дойдёте… и тащить вас на себе придётся мне!.. И не спорьте! — вскинула она ладонь, останавливая всякие попытки протеста со стороны мужчин. — Я вам обещала помочь? Обещала. Ну так теперь терпите! — она вдруг хихикнула и по-хулигански показала им кончик языка.

Репейник покачал головой в ответ на это дурачество, но спорить не стал. Он подобрал автоматы — свой и Сухого — и побрёл вслед за девчушкой и своими товарищами в тот самый ангарчик, где она до этого пряталась.

Выбрав подходящее место, Ксана извлекла из рюкзачка тряпицу, расстелила и выложила на неё две банки тушёнки и полбуханки чёрного хлеба. Ловко вскрыла консервы, нарезала хлеб.

Взгляды изголодавшихся беглецов потянулись к еде, ноздри дрогнули.

— Чего стоим, кого ждём? — приподняла брови Ксана. — Присаживайтесь к столу, чего вы как не свои?

— А сама-то? — сдержанно осведомился Репейник, вежливо пытаясь не смотреть на яства.

Ксана хмыкнула, отломила крошечный кусочек хлеба, макнула в тушёночный сок. Отправила в рот.

— Всё, я сыта! — радостно заявила она. А потом снова по-хозяйски упёрла руки в бока. — Не, народ, ну кончайте вы фигнёй-то страдать! Садитесь и ешьте, чего вы на меня-то смотрите? Я уже ела… недавно. А вы — которые сутки голодные! Пожалуйста, хоть сейчас не ведите себя, как дураки! Вам ведь силы нужны!

Её добродушно-ворчливый тон и ненавязчиво-властные манеры оказали своё действие. Мужчины подчинились. Усевшись вокруг импровизированного стола, они налегли на скромное угощение, изо всех сил стараясь быть сдержанными перед этой непостижимо доброй и заботливой девочкой-девушкой.

Та довольно улыбнулась и отошла к проёму — наблюдать за дорогой.

Потом, увидев, что беглецы поели, она достала из рюкзачка аптечку и флягу.

— Я хочу вам кое-что дать. Одна травка из Зоны. Она хоть и аномальная, но её сок очень хорошо взбадривает и придаёт сил. Вы не испугаетесь такого… лекарства? Ощущения поначалу будут не самые приятные. Но у людей они всегда такие.

Репейник посмотрел на товарищей. Те кивнули.

— Мы не боимся.

— Хорошо. — Ксана развернула кусочек влажной тряпочки и достала свёрнутый кольцом длинный стебель, похожий на осоку. Разве что нормальная осока была зелёная, а этот стебель — почти синий. Девочка оторвала от него три кусочка и протянула монолитовцам. — Это надо жевать до тех пор, пока весь сок не выйдет. Потом выплюнуть.

Мужчины осторожно положили травинки в рот.

— Горькая… — скривился Кузнец. — И мозги продирает, как наждак!

— Правильно. — кивнула травница. — Сейчас ещё голова кружиться будет, шум в ушах появится… Но не бойтесь, это с непривычки, это пройдёт. Немного посидите спокойно, с закрытыми глазами.

Через некоторое время мужчины заметили, что первоначальные негативные ощущения исчезли, уступив место ясности ума и бодрости. Куда-то ушли усталость и вялость мышц. Ноги будто сами просились в путь.

— Удивительное дело… — проговорил Сухой. Он выглядел гораздо лучше, чем в момент знакомства. — Если бы раньше знать, что есть такая полезная травка… Как она называется?

— Ведьмина осока. Она часто встречается в низинах. Но вы на неё лучше особо не зарьтесь: свойства растений Зоны постоянно меняются. Так что лучше не рисковать. Я её тоже далеко не всегда рву.

— Жаль. А ты что же, умеешь распознавать свойства растений?

— Ну я же травница! — Ксана, чтобы избежать дальнейших расспросов, подала им флягу. — Здесь чай. Самый обычный. Правда, он давно остыл, но зато сладкий! Запейте, а то потом во рту такое начнётся — словно там зомби ночевали!

Беглецы с видимым наслаждением выхлебали чуть ли не всю флягу, но потом спохватились, что не останется питья для дороги.

— На осоке можно долго идти без еды, питья и сна. — успокоила их Ксана. — Правда, если съесть её слишком много — то потом будет слабость, сонливость и страшная головная боль. Но нам это не грозит — до Кордона недалеко, хватит и того, что вы сжевали.

Всё же остатки чая решили приберечь. Ксана убрала обратно в рюкзачок флягу, скатёрку и аптечку, а опустошённые консервные банки сложила в пакет из-под хлеба и приторочила сбоку.

— Мусор. — пояснила она. — Негоже оставлять. Да и тем, кто может сюда забрести после нас, незачем знать, что здесь только что кто-то был. Попадётся какая-нибудь лужа студня — брошу туда, пусть булькает.

Она слегка попрыгала. Еле слышно звякнули язычки «молний» рюкзачка, как заметили монолитовцы, обмотанные изолентой.

— Вы готовы идти?

— Готовы.

— Отлично. Не забывайте, что я вам говорила про порождений и всё прочее.

— Есть, мэм! — Репейник шутливо приложил пальцы к капюшону комбинезона. И вслед за Ксаной бывшие монолитовцы покинули ангарчик и направились к выходу из Долины на юго-запад.

— Тату, нужна твоя помощь! — запыхавшись, выпалила Ксана прямо с порога отцовой лавки, куда ворвалась, едва не врезавшись в кого-то из сталкеров, затаривавшихся продуктами.

Жаба вытаращил глаза: на его памяти приёмная дочка почти никогда ни о чём его не просила. А если такое и случалось, то поводы были самые наисерьёзнейшие.

— Что у тебя стряслось, доню? — спросил он. — Врываешься, как будто выброс вот-вот грянет…

— Да не у меня стряслось! — нетерпеливо отмахнулась девочка и стрельнула глазами на народ у прилавка. — И никакой там не выброс, далеко ещё до него… Но мне тебе по-секрету надо что-то сказать.

Сталкеры понимающе захмыкали и один за другим потянулись на выход. Кто-то необидно шлёпнул Ксану пальцем по носу и сунул в руки пакетик солёных сухариков: