Артём Скороходов - Черный дождь 2

— Йорхотеп, — прошептал я.

И вдруг, всё смолкло.

Я лежал на мостовой в обнимку с Тушканом. У меня снова почти не осталось хитпоинтов. Рядом, кряхтя, поднимался старик. Взгляд его был пустым. Он с трудом отряхивал штаны негнущимися пальцами. Откидывая спутавшиеся волосы с лица, поднималась девушка. Я дернул Тушкана. Уходим. Еще не очень придя в себя, мы забрались на крышу. Лапы соскальзывали с мокрого камня стен, но, к счастью, мы не упали. Знаете, что я понял? Мне надо передохнуть.

Система предупредила меня карами небесными, грабежами и каннибализмом. В паровозью топку их. Тушкан, братишка, пригляди за мной.

/logout

Я мрачно ходил по квартире. Попил чаю. Посмотрел в окно. Попался под горячую руку Евы, которая меня остановила и сказала, что она устала, готовить ей лень, а доставка ей надоела. А еще я туда–сюда хожу. Бесит аж. На коротком совещании было предложено решение пойти в кафе. И выпить чего–нибудь. Вина, например. На слабое возражение, что может дома посидим с вином–то? Было сказано, что они знают прекрасное кафе и относительно недалеко. Душа, мол, женская, просит кафе и вина. Или погулять. Между этими двумя ужасами, я, по–мужски решительно, выбрал кафе. Вперед.

— Васёк притащил этот попкорн быстрого приготовления. Засунул его в микроволновку. Включил и ушел, — Ева ко второму бокалу повеселела и стала рассказывать, что же происходит на моей бывшей работе. — Попкорн благополучно задымился, сработала сигнализация.

— Прямо с разбрызгивателями? — удивился я.

— Да ну брось, какие разбрызгиватели. Включилась система оповещения о пожаре. Ну все сидят дальше на местах, думают, очередная проверка системы. Только Талгат подорвался.

— И чего дальше?

— Всыпал он Ваську. Прям в бешенстве был. Приехали пожарники и тоже добавили. Штраф выкатили Василию.

— Пожарники?

— Какие пожарники?

Я обратил внимание на трех парней в деловых костюмах, которые подходили к кафе. Один из них, худощавый и высокий, остановился рядом со входом. Он достал из кармана небольшую губку для обуви и счистил несуществующие пятна с идеально чистых, черных туфель. Потом достал расческу и помогая себе рукой, расчесался. Поправил воротник пиджака. Прям аккуратист.

— Ты меня слушаешь? — спросила Ева. — Я тебе говорю, не пожарники, а Олег Игоревич. Новый шеф.

— Как новый? А старого куда?

— Черт его знает. Не пришел на работу. Вместо него вот этого прислали. Мужик серьезный, сразу видно. Но поговаривают, что его к нам отправили в наказание за…

Те трое парней, на которых я раньше обратил внимание, зашли в кафе. Как–то по–хозяйски оглянулись и заняли удобные диванчики недалеко от нас. Переговаривались и негромко смеялись. Высокий почему–то смотрел в нашу сторону. Я его знаю? Вроде ни разу не видел.

— Ну Дашка и говорит, что у нее зуб выдрали. И скидывает фото в общий чат. Я не понимаю, что у нее в голове? Она бы еще фото из…

Длинный парень всё так же смотрел на нас. Я напрягся. Хотя конечно же зря. Блин, да что со мной? Всё, Серега, успокойся. Это всё твои игрища. Ты так с ними совсем параноиком станешь. Это там ты маньяк и преступник, а тут никому не нужный айтишник. Вообще никто. Смотрящий в нашу сторону парень позвал официантку и жестом указал на наш столик. Девушка налила две рюмки какой–то настойки и, подхватив поднос, пошла в нашу сторону. Шла она быстро и уверенно, налитое даже не шелохнулось, когда она поставила рюмки нам на стол.

— От господина за тем столиком, — указала она на длинного и, не оборачиваясь, ушла.

Ева с удивлением посмотрела туда и встретилась глазами с парнем. Я увидел, как она замерла и как застыло ее лицо. Она повернулась и посмотрела на меня.

— Ев, а что…

— Сереж, пошли отсюда.

— Но…

— Пожалуйста, — довольно жестко сказала она.

— Хм, хорошо, — я подошел к барной стойке, махнул карточкой по терминалу, помог Еве надеть пальто, и мы пошли на выход.

А там, за дверью, нас уже ждали трое в костюмах.

— Ева, нам надо поговорить, — сказал длинный. Его друзья стояли рядом и ухмылялись.

— Не о чем, — коротко отрезала Ева. И обходя его, подняла телефон, вызывая такси.

— Стой, — резко сказал длинный и схватил ее за локоть.

Меня пронзила молния. Прям не знаю, что на меня нашло. Хотя, знаю. В глазах потемнело, и не очень контролируя, что я делаю, изо всех сил я ударил парня в челюсть. Мой кулак пронзило острой болью. Черт! Но вот длинный внезапно обмяк и, раскинув руки, упал на мостовую, покрытую мокрым, истоптанным снегом.

Его друзья замерли, испуганно уставившись на распростертое тело. Я без замаха, снизу ударил второго парня в челюсть. Его зубы лязгнули, он отшатнулся назад. Правда в этот момент моя удача кончилась. Третий жестко ударил меня в живот. Это было чертовски больно. Второй шагнул назад и попытался пнуть меня. Фигня. Не так важно, как мне больно, важно, как больно врагу, и я кинулся на третьего, заваливая и его. Тяжело вцепившись, мы яростно пытались расквасить друг другу лица. Я даже не чувствовал, как третий товарищ меня ожесточенно пинал.

— Ай! Да что ж это такое!

— Это йод, успокойся, — сказала Ева, смазывая мне разбитую скулу.

— Да я спокоен. Щипит просто.

— Щипит, — усмехнулась она. — Вот скажи мне, мой рыцарь, зачем ты Павлику ухо прокусил?

— Блин, попадется мне этот Павлик еще раз, второе прокушу. Серьги будет куда вставлять. Ай! Я одного не пойму, как ты могла связаться с таким хлыщом, как этот Иннокентий?

Ева не ответила. Да уж. Дал я сегодня жару. Сам не ожидал. Чего это на меня нашло? Шансов победить в той драке у меня не было. Я, конечно, воспользовавшись внезапностью, отправил в нокаут этого длинного Иннокентия. Но вот его друзья начали лихо урабатывать меня на пару. Ну точнее я лупил одного, а второй лупил меня. Иннокентий в это время, к счастью, впитывал в свой дорогой костюм грязную лужу.

Спас меня бармен. Огромный, бородатый дядька. Он в одно мгновение оттащил меня и встряхнул. Рыком успокоил Еву. Не подпустил к нам мажоров. Посадил меня в такси и предупредил оставшихся, что есть две минуты до прибытия полиции. Уезжая в машине, я видел, как два молодца тащат длинного Иннокентия прочь. У того же где–то потерялся ботинок. Но вот спустя минут пять, в машине, у меня все начало болеть. А через полчаса, я лежал, страдал и с трудом терпел экзекуции Евы.

— И еще. Для протокола. Ухо Павлика на вкус было отвратительное.

Ночью мне снились кошмары. В свете зеленых фонарей я бежал по темным улицам Счастья. За мной, плавно изгибаясь, скользили киты. Несмотря на то, что я бежал изо всех сил, я еле двигался. Пролезая сквозь мокрую и грязную решетку, я зацепился за нее ногой и не мог ее вырвать из этой ловушки. Надо мной склонились огромные гарганты зданий, глядя на меня безумными глазами окон. Широкий подъезд полный острых черных зубов навис надо мной, и я проснулся.