Валерия Осенняя - Книжный клуб заблудших душ (CИ)

— Знаю, неприятное, но надо выпить все, чтобы подействовало противоядие.

И я выпила. До дна. Тошнота стала просто невыносимой. Я подскочила на ноги, инстинктивно собираясь бежать в уборную комнату. Знать бы еще, где она?! Но в очередной раз оказаться в неприглядном свете при мужчине не хотелось.

Вот только я не ожидала, что будет настолько плохо. Перед глазами замельтешили точки, к горлу подкатил горький ком. Не в силах удержаться на ногах, ослаблено пошатнулась, в одно мгновение, оказываясь в заботливых руках мистера Данкарэ. Он ловко успел предотвратить мое падение. Испуганно посмотрела на него, встречаясь взглядом с внимательными и встревоженными синими глазами. Мистер Кольд волнуется? За меня?

Мы так и смотрели друг на друга в странной неудобной паузе. Но никто не спешил первым отвести взгляда. Я совершенно обо всем позабыла, даже тошнота отступила. Сердце громко стучало в груди, словно желая выпорхнуть. Все очарование момента исчезло в тот самый миг, когда медленно сползла ночная сорочка. Память услужливо подсказала, в каком виде я нахожусь и где именно! Да и еще наедине с мужчиной… меня бросило в жар.

Кажется, мистеру Данкарэ было не до моих душевных терзаний. Он уверено и крепко подхватил меня на руки, заботливо прошептав на ухо:

— Возьмитесь за шею.

Я послушно обвила его руками, понимая, что просто не в силах что-либо сделать сама. Слабость накатила неожиданной волной, лишая возможности двигаться. Меня куда-то понесли, но я не видела, только чувствовала мерные шаги мужчины и тихий стук его сердца. Такой спокойный и ровный, не то, что у меня. Мое, казалось, вот-вот выпрыгнет и даст деру.

Озноб становился все сильнее. Мне никогда не было еще так плохо. Я лишь одного не могла понять — лицо горит от смущения или от этого ужасного состояния? Поднялась температура? Я не знала. Да и не сильно сейчас пыталась над этим думать. Слишком дурно…

Следователь занес меня в уютную небольшую спальню, освещенную настенными светильниками. Бережно усадил на широкую кровать, отошел, чтобы снять с нее покрывало.

И только сейчас, оставшись без поддержки мистера Данкарэ, ощутила себя совсем плохо! Даже сидеть оказалось невероятно трудно. Сознание плыло, тело казалось тяжелым и чужим. Захотелось поддаться слабости, упасть в беспамятство, не беспокоясь о том, как при этом буду выглядеть.

— Не беспокоитесь, это нормальная реакция на противоядие. Поверьте мне, просто стоит немного перетерпеть.

Его слова совсем не обрадовали. Мне становилось все хуже, и чувствовала я себя теперь как при высокой температуре.

— Вам необходимо уснуть, тогда перенесется все намного легче.

С этими словами он склонился надо мной, протягивая ладони, за которые я неуверенно взялась дрожащими руками. Мужчина помог мне приподняться и обхватил за талию, в то время как я переместила ладони ему на плечи. Никогда не думала, что буду столь беспомощной! Противное чувство. Хотя присутствие и помощь мистера Данкарэ вызывали необычное приятное чувство тепла в груди. Эти эмоции не объяснишь словами — их можно только ощутить. Когда замирает сердце и становится тяжело дышать, в ладошках появляется странное покалывание… или пульсация? Не знаю. Признаться честно, это впервые меня охватывали такие чувства. Странные, в моем ужасном состоянии, и одновременно волшебные…

Может, это все из-за жара? Отчаянно зажмурилась, старалась отвлечься от мучавших меня мыслей. Что я уже успела придумать себе? Это ведь всего лишь помощь. Но почему тогда мне так неловко рядом с ним?

Холодные простыни обожгли сильнее любого огня даже через тонкую ночную сорочку. Я невольно вздрогнула, но мистер Кольд недовольно покачал головой, легонько коснулся плеч, настойчиво укладывая обратно. Потом меня укрыли пуховым одеялом и подогнули края. Хотела поблагодарить, что-нибудь сказать, но усталость накатила неожиданно. Белоснежный потолок с красивой люстрой расплылся перед глазами и пошел маленькими волнами. Вновь затошнило, но слабость взяла свое, и меня утащило куда-то далеко вниз, словно чьи-то руки схватили за талию и дернули на себя. Темнота полностью поглотила все вокруг, я лишь услышала отдаляющие шаги и в страхе зашептала пересохшими губами:

— Не уходите…

Сквозь сон ощутила знакомое горькое питье, коснувшееся губ. Но оно показалось столь мимолетным, что даже не поняла: не приснилось ли? Картины были сумбурными и непонятными. Я куда-то бежала, что-то говорила и кого-то звала. Иногда чувствовала чье-то теплое прикосновение к лицу и успокаивалась.

В какой-то момент я проснулась и открыла глаза, замечая, что еще глубокая ночь. В комнате горела лишь одна настольная свеча, отражавшая мрачные тени на стене. Из приоткрытого окна дул легкий уже по-летнему теплый ветерок, колыхая темные шторы. Рядом в кресле задремал мистер Кольд. Он не оставил меня? В груди заныло от переполнивших теплых чувств. Ведь, по сути, следователь никто мне. Мы даже не друзья, но почему-то этот мужчина заботится обо мне. Всегда рядом в трудную минуту…

Словно почувствовав, что смотрю на него, следователь зашевелился и открыл заспанные глаза. Даже показалось, я перестала дышать. На дне синих глаз проскользнуло нечто новое. Какая-то эмоция, которую раньше не замечала. Беспокойство? Тепло? Я была слишком измотанной, чтобы понять.

— Как вы себя чувствуете?

— Уставшей, — честно ответила и попыталась встать, но тут же была остановлена.

— Вам не стоит пока что подниматься. И желательно еще поспать, как минимум до утра, чтобы организм полностью восстановился.

Губы мужчины тронула одобряющая и ласковая улыбка. Кажется, я еще не видела у него такой … настоящей счастливой улыбки!

— Знаете, Рэбекка, вы очень храбрая девушка, — неожиданно проговорил следователь, сильно смущая. — Не каждая бы стала помогать…

Меня кротко погладили по волосам, словно маленького ребенка, и бережно поправили одеяло. Я хотела что-то ответить, сказать, но губы почему-то не слушались. Слабость забрала все силы. Веки налились тяжестью, и я провалилась в уже знакомое, даже родное небытие.

Последнее, что запомнила, как бережно коснулись лба…

***

Всю ночь я промучилась от сильного жара, моментами просыпаясь от того, что перехватывало дыхание и ужасно ломило кости. Однако постоянное присутствие мистера Данкарэ успокаивало. Иногда он со мной говорил, и я снова крепко засыпала, зная, что не одна.

Наутро я почувствовала себя намного лучше, хотя легкая слабость в теле еще оставалась. Яркий солнечный свет пробивался сквозь небольшую щель между тяжелых синих гардин. Протерев от сна глаза, я села и осмотрелась. Место, в котором я провела эту ночь, оказалось совершенно незнакомым. Совсем небольшая, но богато убранная спальня. Я не сразу осознала, что живу теперь у следователя и эта комната его. Но стоило мне облокотиться на руку, чтобы подняться, как предплечье неожиданно пронзило режущей болью. Перед глазами всплыли картины вчерашнего вечера. Мистер Кольд аккуратно обрабатывающий рану и изучающий яд в крови…