Пирс Браун - Утренняя звезда

Вижу себя не охотником, а дичью.

Хуже того – чувствую себя террористом. Такое со мной второй раз, с тех пор как я отправился на церемонию на Луне с бомбой на груди. Танцор и Теодора уже давно вынуждают Севро искать союзников. Пытаются преодолеть пропасть между Сынами и остальными группировками. Наконец Севро согласился, хоть и неохотно. Поэтому на этой неделе меня и остальных гадюк послали через тоннели на северный континент, Арабия Терра, где в портовом городе Исмения засел Алый легион. Танцор надеялся, что я, в отличие от Севро, смогу договориться с ними и вывести их из-под контроля Гармони, но вместо союзников мы нашли лишь массовое захоронение. Серый, лежащий в руинах город разбомбили прямо с орбиты. У меня до сих пор стоит перед глазами бледная развороченная масса тел у побережья. По трупам боком пробираются крабы, поедая мертвечину, а одинокая струйка дыма все вьется и вьется, поднимаясь к звездам, словно древнее беззвучное эхо войны. Эта картинка преследует меня, а вот Виктра, похоже, уже выкинула ее из головы и полностью сосредоточилась на тренировке. Точнее, не выкинула, а задвинула в огромную камеру в дальнем уголке сознания, где у нее хранится под замком все зло, которое ей довелось увидеть, вся ее боль. Жаль, что я не похож на свою подругу. Притупились бы страх и острота переживаний, так нет же, не выходит из головы та струйка дыма, и первое, о чем я думаю: дальше будет еще хуже. Будто это дурное предзнаменование, будто Вселенная показывает нам, как выглядит конец света, к которому мы несемся на всех парах.

Уже поздно, зеркала в зале запотели, мы заканчиваем тренировку и идем в душ, мирно беседуя через пластиковую перегородку.

– Ну это уже прогресс, – улыбаюсь я. – По крайней мере, она с тобой разговаривает.

– Нет! Твоя мама всегда будет меня ненавидеть! И я ничего не могу с этим сделать!

– Попробуй быть с ней повежливее…

– Я всегда вежлива, – обижается Виктра, выключает душ и выходит из кабинки.

Закрыв глаза, намыливаю голову и жду, что Виктра скажет дальше. Она молчит, поэтому я смываю пену и делаю шаг вперед. Понимаю, что произошло нечто непредвиденное, еще до того, как замечаю обнаженную Виктру на полу. Руки и ноги у нее связаны, на голову накинут мешок. Чувствую за спиной какое-то движение, оборачиваюсь и успеваю увидеть через пар душевой полдюжины фигур в плащах. Затем кто-то с нечеловеческой силой бьет меня, обхватывает сзади и зажимает мне руки. Он дышит мне в затылок, и я застываю от ужаса. Шакал нашел нас! Он здесь! Но как это возможно?!

– Золотые! – кричу я. – Золотые!

Я весь мокрый после душа, пол скользкий. Пользуясь этим, выкручиваюсь из хватки противника словно угорь и врезаю ему локтем в лицо. Раздается стон. Пытаюсь вывернуться еще раз, но спотыкаюсь. Падаю на бетонный пол, разбиваю колено, тут же вскакиваю. Еще двое, тоже в плащах, нападают на меня слева. Подныриваю и бью одного плечом под колени. Он перелетает через меня – прямиком в пластиковую перегородку душа. Второго беру за горло, блокирую удар и швыряю врага в потолок. Третий кидается сбоку, хватает меня за ногу, чтобы вывести из равновесия. Я высоко прыгаю, разворачиваюсь в воздухе движением из кравата, смещаю центр тяжести противника и приземляюсь, зажав его голову между бедрами. Остается слегка сжать ноги, и я сломаю ему шею, но тут появляются еще две пары рук, бьют меня в лицо, кто-то цепляется за ноги. Фигуры в плащах дрожат в тумане. Я ору, отбиваюсь, плююсь, но их слишком много, держат крепко, бьют под колени, чтобы я не дергал ногами, и пережимают нервные волокна на плечах, отчего руки словно наливаются свинцом. Потом мне на голову набрасывают мешок, запястья связывают за спиной. Тяжело дыша, я лежу, охваченный ужасом, не в силах пошевелиться.

– На колени их! – рычит искаженный динамиками голос. – На колени их, на хрен!

На хрен?! Сразу сообразив, кто это, я позволяю им поставить меня на колени. С головы снимают мешок. Свет в душевой погашен, на полу стоит несколько десятков свечей, на стенах танцуют тени. Слева от меня разъяренно сверкает глазами Виктра. Из разбитого носа течет кровь. Справа появляется Холидей – она в одежде, но тоже связана, ее тащат две фигуры в черном. Серую заставляют встать на колени, и она широко улыбается.

Вокруг нас в заполненной паром душевой маячат десять демонов – лица выкрашены черной краской, глаза горят из-под волчьих шкур, свисающих с головы почти до колен. Двое стоят, прислонившись к стене, морщась от боли после моих попыток отбиться. Рядом с Севро возвышается Рагнар, в медвежьей шкуре. Упыри готовы принять в свои ряды новичков и ради этого вырядились на славу.

– Поздравляю, маленькие засранцы! – рычит Севро, снимая синтезатор голоса, выходит из тени и встает перед нами. – До меня дошли слухи, что вы неимоверно коварные, жестокие и совершенно испорченные существа, обладающие выдающимся талантом в искусстве убийства, мастера хаоса и войны! Если я ошибаюсь, поправьте меня!

– Севро, ты нас до смерти напугал! – хмурится Виктра. – Какого черта?

– Не смей профанировать священный момент, – с издевкой произносит Рагнар.

– Ты мне нос сломал! – плюет одному из упырей под ноги Виктра.

– Вообще-то, это я, – подмигивает ей Севро, – а Соня только помог, – кивает он стройному упырю с алыми знаками на руках.

– Ах ты, карлик недоделанный!

– Ты вертелась как уж на сковородке, дорогая, – говорит Крошка, но я не могу обнаружить, где она стоит; голос отражается от стен.

– И если ты не заткнешься, то нам придется защекотать тебя до смерти, – вторит зловещим тоном Клоун. – Так что потише…

Виктра качает головой, но умолкает. Я пытаюсь не расхохотаться, чтобы не испортить торжественный момент. Севро продолжает свою речь, расхаживая взад-вперед:

– За вами наблюдали, и теперь вы призваны! Если вы примете наше приглашение присоединиться к братству, то должны будете присягнуть на верность вашим новым братьям и сестрам! Вы обязуетесь никогда не лгать нам и не предавать нас! Ваши любимые и родные теперь для вас на втором месте, на первом – мы! Если вы не согласны и такой договор не устраивает вас, то скажите об этом сейчас и можете уйти!

Он ждет, но мы молчим. Виктра не говорит ни слова.

– Хорошо! Теперь, согласно уставу, обратимся к нашему священному писанию, – продолжает он, доставая черную книжечку с загнутыми страницами и головой белого воющего волка на обложке. – Вас необходимо очистить от данных ранее клятв и проверить, чего вы сто́ите. – Он воздевает руки. – Добро пожаловать в чистилище!

Упыри вскидывают голову и воют как сумасшедшие. Дальше начинается полный хаос калейдоскопических картинок. Где-то звучит музыка. Мы продолжаем стоять на коленях со связанными руками. К нам бросаются упыри, подносят к нашим губам бутылки, и мы судорожно глотаем, а бойцы разражаются какими-то странными песнопениями, причем Севро уверенно запевает. Рагнар издает удовлетворенный рев, видя, что я осушил бутылку до дна. Меня чуть не выворачивает – спиртное обжигает пищевод и желудок. Где-то за спиной кашляет Виктра. Холидей выпивает свою порцию мелкими быстрыми глотками, и упыри разражаются одобрительными возгласами. Мы с Холидей слегка покачиваемся, а наши мучители, заливаясь соловьями, окружают Виктру. Она давится, судорожно сглатывает, льет алкоголь на себя.