Сергей Анисимов - Гнев терпеливого человека

– Стоим.

Они остановились за его спиной, изобразив на земле растянутый треугольник. Растянутый вдоль стены, как же иначе? Капитан-лейтенант постарался не сильно поворачивать голову влево и вправо, а разглядывать очередной раздолбанный домик скошенными глазами. Один этаж, да и тот в дальней от них стороне вроде бы начали сносить, а потом бросили. Не особо далеко виднелся остов недостроенного четырехэтажного здания – то ли будущего офисного центра, то ли просто многоэтажной парковки. Но до него был еще один ряд развалюх, а дальше торчал верхний край довольно высокого сплошного забора, выкрашенного в ярко-синий цвет.

– Неплохо вы тут устроились.

– Грех жаловаться. И выходы хорошие, и обзор в самую меру свободный… И пешком можно дойти, куда желание есть… Вон с той стороны, не видно сейчас, такой здоровенный новый дом был, из нескольких блоков с переходами. Я сам это не видел, но наши говорили, что он в самом начале сгорел. И вроде бы сам, без бомбежки. Питер же не бомбили особо. Здесь не центр, конечно, здесь всякое бывало, но… Это как-то сами. ГИБДД общими усилиями жгли, а это сами. Зато вот на Крестовский остров вообще никто даже посмотреть через прицел не посмел… И там сейчас такого понаставили, мы туда даже не пытаемся подходить, себе дороже стоить будет…

Антон отвлекся на подходивших вдоль стены здания людей и перестал слушать разговорившегося парня. Трое в непривычно сером камуфляже. Не вытертом и грязном до серости зеленом, как он привык, а именно исходно сером. Светло-серые и темно-серые вперемешку маленькие прямоугольнички, с вкраплениями чисто-черных и чисто-белых, – это он разглядел, когда трое подошли уже вплотную.

– Ну, здравствуйте.

– Здравствуем.

Взгляд командира подошедшей тройки Антону категорически не понравился. Слишком он был безмятежный и уверенный для человека, находившегося на оккупированной территории, в захваченном городе. Предатель? Прикидывающийся своим, а на самом деле уверенный в своем будущем?

Остановившись на этой смазанной мысли лишь на неуловимую долю секунды, он сам поморщился от неудовольствия. Никаких причин думать так плохо об этом человеке у него не было и быть не могло. Нервы. Вплотную достигающие того самого уровня «вот и завелся первый таракан», о котором упомянул тот же парень, проводник по хитрому двору.

– Командир взвода разведки Сомов, временное воинское звание старший лейтенант. Мои бойцы: командир отделения Петрищев, сержант, кадровый; стрелок Федотин, временное воинское звание младший сержант. А вы и есть, значит, те везучие ребята, которые… Угу, угу. Ничего… По вам видно, конечно, что не одним везением обходились.

Улыбка у старшего лейтенанта оказалась хорошая, спокойная. Она сняла то неприятное ощущение, которое у Антона возникло по отношению к самому себе.

– Капитан-лейтенант ВМФ Дмитриев, Калининградский Военно-морской институт… Преподаватель, кафедра радио… Курсанты Сивый и Иванов, оттуда же.

Ему все же не хотелось говорить о себе этому человеку все и сразу, в деталях. Как-то это не выглядело безопасным. Хотя, очевидно, делать это придется еще не раз. Вчерашняя проверка, с перекрестным допросом, была явно не самой последней. Не зря же их привели не на базу, а на что-то промежуточное. На карантин.

– Сивый, Сивый… Редкая фамилия…

Рома не ответил и даже вообще ничем не выразил, что услышал сказанное. Он разглядывал разведчика с выражением на лице, которое капитан-лейтенант затруднился интерпретировать. Ни разу такого не видел: ни у парня, ни вообще, за столько-то лет жизни.

– Ну, хоть кто-то без позывного будет. А может, и нет. Может, все равно придется… – Командир разведчиков в очередной раз оглядел их с головы до ног. – Ладно, не будем здесь стоять, ждать приключений. Пойдемте в гаражик, почирикаем.

Он плавно развернулся спиной к ним и направился в том же направлении, откуда пришел, едва не царапая шершавую стену своей курткой. Остальные потянулись за ним. При этом капитан-лейтенант совершенно без удивления отметил, что и два остальных разведчика, и снова онемевший боец-проводник посматривают чаще на их тройку, чем по сторонам. И оружие держат соответствующе.

– Здесь постоим минутку.

Одна из створок высоких сплошных ворот была почти полностью открыта наружу и загнута; выкрашенный в бурый цвет гофрированный железный лист согнулся неровно. Через эту половинку ворот можно было видеть заросший чахлыми кустами берег канала и сразу за ним – двор, заставленный поддонами со стройматериалами. Короткое взлаивание невдалеке – и старший лейтенант удовлетворенно кивнул. Звучало натурально: то ли настоящий пес гавкнул, то ли человек – но не отличишь.

В пустом гараже оказалось неожиданно уютно. Свет падал из нескольких застекленных узких окон под самым потолком. Все было привычным: обычное оборудование «не дилерской», частной автомастерской: подъемники, яма, системы для балансировки колес, верстаки. Высокие полки с инструментами и разнокалиберными железяками. На одной из полок Антон увидел открытый, но выключенный нетбук и рядом с ним целую стопку разнокалиберных автомобильных атласов. В противоположном углу прямо на полу стоял покрытый пылью то ли бензиновый, то ли дизельный генератор.

Старший лейтенант Сомов покопался в стопке атласов и достал «Страны Прибалтики» и «Калининградскую область». Оба атласа были довольно потрепаны, но самого свежего года выпуска – 2012. Вместе с курсантами капитан-лейтенант показал маршрут движения, но потом пришлось вернуться к самому началу, к выходу из Калининграда.

Сомов и один из его ребят кивали, переспрашивали. Треть названий с того этапа маршрута капитан-лейтенант забыл, и курсанты его то и дело поправляли или дополняли. Описание первых двух засад смеха не вызвало – были втроем, со считаными патронами для считаных стволов, без оборудования… Сплошная импровизация. Понятно, что четыре пятых таких любителей оставались после своих смешных попыток на месте – убитые бойцами охраны колонн, убитые или плененные рейдовыми поисковыми группами, накрытые с воздуха. А им повезло, и это вызывало некоторое уважение даже у профессионалов.

– Личные карточки вы видели? – спросил Антон. – Я вчера вашему контрразведчику отдал всю стопку, сколько было.

Сомов отмахнулся, что Антона несколько обидело. Каждая из снятых с тела личных карточек означала убитого врага: как ни мало их было, они были самые настоящие. И в общей пачке лежали и те, что принес им старый комбат – морской пехотинец, и те, что он добыл уже при них своим пулеметом. Как обычно, при этом воспоминании настроение испортилось.

Рассказали разведчикам обо всех пережитых боевых эпизодах – последовательно, с самого начала: с училища у двоих и с квартиры у третьего. Поведали о личных впечатлениях, о предположениях. И все же пришлось раскрывать детали, но постепенно это становилось легче. Комментарии, которыми по ходу дела обменивались разведчики отряда, были ссылками на какие-то эпизоды из собственного опыта, такого же неровного. И микропобеды, и микропоражения, и серьезные, трагические потери. Выглядели они как отражение приключений их собственной тройки. Начав воевать в Ленобласти в составе армейской мотострелковой бригады, командир отделения Петрищев прибился к отряду после разгрома его бригады в ночном бою. Выйдя из окружения в составе небольшой группы. Главным его достижением был к данному моменту сожженный «Страйкер» – отлично вооруженная, но посредственно бронированная гусеничная боевая машина, которую моряки не часто видели на дорогах. Второй из молодых сержантов, Федотин, – бывший полицейский. Про самого себя командир разведчиков не сказал ничего.