Сергей Анисимов - Гнев терпеливого человека

Захватить его удалось тем же способом, каким им удавалась большая часть дел. Тщательнейшим, без экономии времени, планированием. Оставшись окончательно без бензина для своей, а точнее Роминой, легковушки-«девятки», их четверка который день осваивала пешие маршруты. Сперва по окраинам Красногорского – не особо крупного поселка на десяток улиц, располагавшегося сбоку от дороги 508, что чуть севернее Гусева. Оставив пулемет и обойдя с полдюжины домов с задушевными разговорами, морпех нашел бодрого дедка, удивительно похожего на него манерами и даже выражением лица. Тот поселил всю четверку в задней комнате своего маленького дома, дал по очереди помыться в своей совсем уж микроскопической бане на заднем дворе, и вообще отогреться и успокоиться. Потом он начал совершать на пару с морпехом все более дальние выходы в треугольнике между Двинском, Ильиным и тем же Гусевом. Но уже через день у старого комбата стало совсем хреново с ногами, и его начали по очереди менять все трое. Дня через два они наткнулись на этот «SMTS», приткнувшийся задом наружу в воротах одного из домов Очакова – очередного мелкого поселка еще на пару километров к западу. Окраска под хаки или «охотничий зеленый», эмблема сухопутных войск Республики Польша сзади, а как выяснилось позже, вообще с каждой стороны. Запаска в необычном месте, под брюхом. Легкая лебедка спереди. Автомобильчик был похож на ремонтную «летучку» не особо понятной специализации – то ли по электрике, то ли по двигателям. Слишком мал для универсала. Экипаж у него состоял из двух человек: один был сержантом, второй старшим капралом. Оба крепкие парни лет тридцати, очень уверенные в себе. Вооруженные и очевидно привычные к оружию. Дружные. Категорически не голубки, а как раз наоборот – те еще жеребцы. Впрочем, не стремящиеся перепортить всех девок вокруг, а минимум три дня подряд захаживающие в один и тот же конкретный дом с парой молодок. Как без большого труда выяснил местный дедок у ближних соседей – разведенки и просто молодой девчонки. Очевидно, особо сильно нуждавшихся в продуктах из-за неудачных для наших хреновых дней профессий: преподавательница и вроде бы секретарь, только что добравшаяся к ним откуда-то из областного города.

К третьему дню распорядок визита бравых вояк к голодным дамам был известен уже в деталях. Как и пара других фактов. Округу контролировала 21-я Подгальская стрелковая бригада, являвшаяся отдельной. Она то ли служила резервом для всех трех воюющих в первом эшелоне, продвинувшихся уже далеко на восток дивизий польского 2-го Механизированного корпуса, то ли чем-то в этом роде. И ее бойцы испытывали сейчас совершенно идеальную пропорцию нервозного ожидания скорой отправки на настоящую линию фронта – и шанса пользоваться пока всеми благами пребывания в глубоком тылу успешно оккупированной территории. Где за стандартный натовский суточный паек в картонной коробке можно купить массу комфорта, включая девочку по своему выбору на несколько часов. За два или три – даму из тех, кто глядел на тебя свысока столько лет подряд. И так далее, кому что нравится. И где если тебе не нравится реакция девки на вежливое и даже лестное предложение… С ней можно сделать вообще почти все, что угодно, лишь бы без особого шума. Ты победитель, тебе можно! Ну, пусть не сделать, пусть пока просто намекнуть – этого уже вполне хватает. И, главное, как же здорово, что русские не могут смотреть тебе в лицо, стараются не сталкиваться глазами. Столько лет не боялись, а вот теперь наконец-то научились. И это все, это уже навсегда. Партизан здесь почти нет – а если слушать новости по ТВ, то нет уже совсем и окончательно. Впечатляющие результаты комбинированной засады, в которой двумя «МОНками», ручным пулеметом с оптикой и парой карабинов их импровизированная диверсионная группа положила полтора десятка человек безвозвратно, не озвучивались нигде и ни разу. Этого как бы не было, и вот этот факт заставлял задуматься отдельно и особо.

В общем, к третьему дню наблюдения моряки и дедок были на этой улице уже совершенно своими. Окончательно распланировав все возможное, они заблаговременно подтянулись во двор дома сябра [2] Сябер, также шабер – сосед, обычно сосед напротив (диалектизм). , где и засели. Причем сябр повел себя совершенно правильно. Столкнувшись с заходящим в калитку вооруженным трофейным М4 незнакомым капитан-лейтенантом в форме ВМФ России, с погонами, он только моргнул. Когда моряков в его дворе стало четверо, приоткрыл дверь сарая. И пока трое сидели в полумраке, начал ходить туда-сюда с какими-то ненужными деревяхами и инструментами типа клещей. Изо всех сил не глядя на сидящих и ждущих кого-то в его дворе вооруженных людей. Что-то бормоча себе под нос, постукивая инструментами или теми же деревяшками о стену дома, – то есть демонстрируя что-то типа «я при деле». Машина приехала к его соседкам ровно в то же время, что и вчера, почти минута в минуту. Капитан-лейтенант предполагал, что ремонтники освобождаются от своих служебных занятий по-разному в разные дни. Сделанная ошибка в расчете, из-за которой они мерзли и волновались лишние два часа, не расстроила его совершенно.

Дождавшись, пока громкие приветствия во дворе напротив стихнут и дверь закроется, Антон посмотрел на часы. По его расчетам, четверти часа должно было молодежи хватить, чтобы покончить с прелюдией и оглохнуть, как тетерева. Но волновался он так, что назначенное самому себе время не выдержал и дал отмашку уже через десять минут с копейками. И даже странно, что так волновался. В дом пошли комбат и Рома, оставившие большие стволы позади и взявшие по пистолету в карман. И по ножу. Капитан-лейтенант даже глаза прикрыл, чтобы не смотреть в сторону чужой двери. Стрелял он уже давно без колебаний, но никак не мог представить себя убивающим врага ножом. Просто не укладывалось в разуме, в голове.

Рома Сивый вернулся через три минуты – заглянул в калитку и спокойно кивнул.

– Ну? – не выдержал офицер. Ему самому стало неловко перед молодым парнем, но слово уже вырвалось.

– Нормально прошло, спокойно. С крючком повозились, а там… – он не закончил, махнул рукой. Капитан-лейтенант машинально проводил его ладонь взглядом и снова передернулся.

В дом ему заходить не хотелось, но, разумеется, пришлось. Обе молодые женщины были уже кое-как одеты и сидели рядом на одном диване перед выключенным телевизором, бледные от страха. Стараясь не глядеть в угол комнаты, где Дима сноровисто и деловито перетряхивал карманы форменных курток и брюк. Оба тела лежали прямо под его ногами, лицами вниз. Крови особо видно не было – если и напачкали, то не здесь. Одного перенесли или перетащили с дивана, второго… из другой комнаты, наверное, – откуда же еще? Дом был обычным: сени, кухонька да горница, а на втором этаже наверняка спальня. Значит, оттуда снесли.