К. Б. Уэджерс - Превыше Империи

– Ты имеешь в виду наши сердца?

– Да, мэм. Вот вы звучите очень уверенно и стабильно. Как пульсирующая звезда. Даже в атмосфере страдания и трагедии пульсация не меняет ритма.

– Как у тебя это получается?

Фазе сжалась и издала неясный гортанный звук.

– Не знаю. Со мной что-то происходит, но я не знаю, что именно. Может быть, я пойму через некоторое время. Вы говорили с майором Морри?

– Да. Я сказала ей, что не могу отпустить сейчас ни одного корабля, равно как и ни одного из вас.

– Хорошо. – Фазе улыбнулась.

– А ты сама с ней разговаривала?

– Об этом? – Фарианка похлопала себя по груди. – Нет, здесь не место и не время разговаривать о том, что происходит. Весть о моем проступке уже отправлена домой. Мы ждем ответа от Педалиона.

– Что такое Педалион, Фазе?

– Наши мудрейшие, – ответила она через минуту, подбирая слова. – Трудно перевести на индранский. Это управляющий совет, наподобие вашего Совета матриархов, но при этом нечто более глобальное.

– А я могу с ними поговорить?

Судя по тому, как удивленно фарианка посмотрела на меня, прежде чем громко засмеяться, вопрос поверг ее в шок.

– Ни один чужак никогда не стоял перед Педалионом, ваше величество. Даже во времена первых контактов с людьми все разговоры велись через эмиссаров.

– Рано или поздно все случается…

Внезапный стук прервал мои слова, и я оглянулась через плечо на Гиту, открывающую дверь. В комнату вошел Хао, и я вскочила на ноги.

– Ты нашел их?

– Да, но… – Хао поймал меня за руку, едва я ринулась мимо него к выходу. – Хейл, все не так просто.

Я молча смотрела на него, пока он со вздохом не отпустил меня. Вылетая из комнаты вместе с Гитой, следующей по пятам, я крикнула Кисе и Изе, чтобы они шли со мной. Хао проскочил мимо них и догнал меня.

– Где Накула? – спросила я, останавливаясь на лестнице.

– Внизу, – ответил Хао.

Мы спустились, и я посмотрела на девственно-чистый теперь мрамор, где еще пару часов назад Хафиз умирал в луже собственной крови. Словно следуя по своим же, ранее оставленным, кровавым следам, я прошла за Хао в тот же самый офис, зарычав на Гиту, когда она попыталась опередить меня. Внутри я увидела Накулу и юную девушку-гвардейца с лицом, залитым слезами. Она сидела в том же кресле, где раньше Стася смывала кровь с моих ног. Услыхав шум, она обратила к нам взгляд широко распахнутых, темных глаз. Руки ее были скованы наручниками перед грудью.

– Ваше величество, – поклонился Накула.

– Кто это? – спросила я у него.

– Ваше величество, это младший сержант Патка Моди. Они с полковником Бристолем… – Накула прочистил горло. – В общем, они были любовниками.

Я удивленно воззрилась на него. Вообще, такое было не редкостью, особенно у военных. Официальные браки заключались скорее для выгодных альянсов, а не по любви. И тем не менее я удивилась. Хафиз никогда не попадался на лжи, когда говорил о жене и семье, – все его слова были пронизаны любовью и преданностью.

– К сожалению, прошлой ночью полковник разоткровенничался с девушкой о готовящейся вылазке. Младший сержант Моди почему-то была уверена, что вы пойдете вместе с нами.

– Он не говорил, что идет вместо вас. Я подумала, что с деньгами, которые мне заплатили за информацию, мы сможем сбежать от всего этого. Хафиз был хорошим человеком. Он не знал о том, что я сделала. Я просто хотела, чтобы война закончилась… – Девушка вновь залилась слезами, и мое терпение лопнуло.

– Заткнись!

От неожиданности она подскочила на месте.

– Мы можем отследить кого-нибудь из убийц? – Мой вопрос был адресован Накуле. В груди билась горячая ярость, пока ответ не охладил ее, поскольку принес мне ужасное осознание того, что теперь предстояло сделать.

– Да, мэм. Она сообщила нам все имена. Мы уже их отследили.

– Отлично. Я хочу, чтобы головы Травоя и Постоева лежали у моих ног до заката. – Сделав пару шагов вперед, я подняла младшего сержанта Моди за воротник. Потуже намотав ткань на кулак, я потащила ее наружу. Киса и Иза резко подскочили, когда я ногой вышибла дверь.

– Мэм? – Киса смотрела на меня в смятении.

– Уйди с дороги! – заорала я, продолжая тащить упирающуюся и рыдающую девушку через холл и на улицу.

Солнце золотило верхушки палаток на рынке Ташт, расположенном прямо за главными воротами дворца. Гвардейцы у центрального входа удивленно смотрели то на меня, то на мою пленницу и телохранителей, но не шелохнулись. Те, что стояли подальше от дверей, напряглись и подтянулись, и я уверена: по смати тут же понеслись короткие обсуждения происходящего.

– Хейл, что ты творишь? – Хао догнал меня и зашептал мне на ухо, несмотря на то что тихие разговоры людей вокруг все равно заглушили бы его. Накула шагал рядом с беспристрастным выражением лица, но его глаза выдавали озабоченность ситуацией.

– Подаю пример! – Я бросила Патку на землю. – А точнее, вершу правосудие.

Это были самые простые ответы, которые я смогла в тот момент придумать, потому что времени на подробные разъяснения не было. Не знаю почему, но я была точно уверена, что Уилсон все увидит, и моя реакция на предательство Патки Моди должна быть мгновенной и бескомпромиссно жесткой. Все это было мне ненавистно. Противно думать, что он специально загнал меня в этот угол. Очень жаль, что молодая, но эгоистичная девушка умрет просто потому, что утратила веру в меня. Если, конечно, она вообще когда-нибудь в меня верила.

– Правосудие или месть?

– Не надо морализировать со мной, Чен Хао, после всего, через что мы прошли вместе. Эта девушка обвиняется в государственной измене и пособничестве врагу. Она виновна в смерти моего родственника и подвергла нас риску по собственной глупости и из банального эгоизма. Я могу запросто перечислить больше десятка законов, которые она нарушила. – Я яростно выдернула из кобуры свой «КЛЗ-77», навела его на Моди и возвысила голос, чтобы толпа за воротами меня отчетливо слышала: – Младший сержант Патка Моди признана виновной в предательстве Индранской Империи. Ее действия привели к смерти полковника Хафиза Бристоля. Мы на войне. Кто не со мной, тот против меня.

– Хейл, не нужно. Пусть суд с этим разбирается. – Хао попытался опустить мою руку.

– Я поклялась, что возьму на себя любую ответственность. Ты убивал и за меньшее! – Я стряхнула его ладонь. – Почему же сейчас ты пытаешься меня остановить?

– Потому что у тебя еще есть надежда, – пробормотал он, с грустью глядя на меня своими золотистыми глазами.

– Больше нет. – Я перевела взгляд обратно на сержанта Моди.

– Умоляю, ваше величество, – слезы заливали ее лицо, – простите меня! Я не хотела! Я не…

Я нажала на спусковой крючок. Казалось, все в толпе вздохнули одновременно, а затем наступила оглушительная тишина. Эммори и Зин выбежали наружу. Я прошла мимо своего экама, не поднимая глаз, и втиснула пистолет ему в руки, прежде чем войти обратно во дворец.