Андрей Шум - Веллоэнс. Восхождение

В открытое окно пахнул аромат лесной травы и первоцвета. Вся природа говорит, что сегодня стоит посетить озерцо…

Детвора Авенира полюбила. Недолгие свободные от работы и книг (потерял память, а любовь к чтению не утратил) минуты он уделял ребятам. Рассказывал истории, делился знаниями о травах и земле. Вот и сейчас, обсохнув и согревшись после купания, юноша оказался в окружении горящих интересом глаз.

– Расскажи нам что-нибудь… Ну что- нибудь… Ну пожалстааа…

– Хоро-о-шо-о, – зевая, протянул юноша. Несколько месяцев тяжелой работы, свежего воздуха и хорошей еды, которой щедро делились местные, благотворно сказались на его внешнем виде. Ноги наполнились крепостью, плечи походили на мельничные крылья, а руки покрылись тугими жилами. Природная худоба смягчала мужественный облик, придавала фигуре стройность и изящность.

– В этот раз расскажу притчу о братьях, которые могли изменить мир.

– А почему не изменили? – хором воскликнула детвора.

– А потому что это вы узнаете в конце истории, если будете внимательно слушать…

« Их было четверо. Четверо братьев-марлийцев. Редко удается встретить представителей их расы. Племя воинственно и многие из них пали в битвах. За гордость, непреклонность и прямоту были они шилом в паху многим нечистым на руку, за что их и в мирное время перебивали, травили и всячески притесняли. Кроме того, исполняли марлийцы очень странный обет – одна женщина на всю жизнь и только из своего рода. Видимо, еще и из-за этого они немногочисленны, а впрочем…

Так вот. Четверо дружных мужчин жили в земле Уц. Просторная глиняная хижина, удобные травяные циновки и маленькая кухня за домом. Старший брат, Эндиар, был пламенным, вздорным человеком. Только слово скажи – даст по думке, чем под руку попадется. Часто можно его видеть на кулачных боях, много дрался, много людей побил, много и сам получил по шее за недолгие двадцать шесть весен.

Средний, Кельмау, жесток и расчетлив. Воды в озере не допросишься. Любимое дело – считать оболы в сундуках, да листать долговой пергамент. Ни на день не продлит обязанное по долгу – сразу отправит в тюремный дом. Все делал из личной выгоды, стремился получить для себя лучшее.

Младших же, Айя и Дита, отличало небывалое по их годам, остроумие и интерес к жизни. Чурбаны тополиные были в сравнении с ними активными дельцами. День и ночь слонялись они по базарной площади, ища, куда бы приспособить удаль молодецкую. Эх, не одарил их Мардук светом в голове, гулял там один лишь ветер.

Было ли в них что хорошее? Наверное, было. Только вот сказание об этом умалчивает.

Напала как-то на братьев кручина угрюмая. Жизнь не сладкая. Да и как можно радоваться, когда весь народ на тебя зуб точит? Горевали, горевали и стали размышлять, как бы им любовь народа, да уважение заработать? Пошли к мудрецу Талдузу, что жил на отшибе селения, в каменном гроте.

Изложили горе. Старец долго думал, смотрел на облака, чертил что-то на песке и пыхтел под нос. Затем поднял голову и, неторопясь, рек:

– Трудна ваша нужда, не могу я вам помочь. Живет за иссоповой долиной возле Синей горы мой учитель, великий маг. К нему обратитесь за помощью. Я же поделюсь с вами лишь одним советом – река времени точит сердце.

Пошли ходатаи к великому магу. Кумран сидел у входа своей лачуги, перебирал косточки на ожерелье и смотрел вдаль. Лицом жёлт, станом худ, в длинном синем балахоне. Его брови были седы и тяжелы, братьям показалось, что если тронуть их, то рассыплются от ветхости.

– Знаю, зачем пришли. Дал ли вам мой ученик совет?

– Дал, – ответили братья. – Вот только не хватает у нас мудрости понять его. Да и не помог он этим, к тебе отправил.

– Стало быть, так. Помогу я в вашей нужде, если исполните моё желание. И даже одарю особыми дарами. На вершине сей горы живет жемчужный грифон. Должен он мне перо вдохновения, огненный волос и ледяную слезу. Достаньте, тогда помогу.

Каким образом? – история умалчивает, но достали братья уговоренное. Руки-ноги поободрали, одежку поизорвали, а добрались до гнезда и с животинкой мирно договорились.

Сотворил Кумран снадобье и раздал братьям. Эндиару досталось зелье из слезы. Потушило оно пыл юноши и подарило силу управлять снегами.

Кельмау, получил ароматное масло из пера грифона. Натерся и ощутил в теле и душе необычайную легкость. Нахлынули на него волнами чувства милости, нежности и заботы. Даром же его стало чудное пение и способность летать. Как подумает о чем возвышенном, так и воспаряет ввысь.

Айю и Диту протянул Кумран порошок из волоса. Благо, волос толщиной с мизинец, обоим хватило. Прилила к сердцам их кровь, вострепетал дух и загорелся огонь жизни в глазах. Дана им сила управлять огнем и водой.

– Исполнил я свою часть уговора, – молвил старец, – но снадобьям разойтись надо по телу. Потому даю наказ – прежде, чем слово произнесть, или дело сделать, время выждите, поразмыслите, силу грифонову воле вашей подчините. Иначе, еще худших дел, чем прежде, натворите. Помните совет Талдуза – река времени точит сердце.

– Спасибо, мудрец. Обязательно твой наказ исполним, – ответили юноши.

Вернулись братья в селение. Через несколько дней Эндиар собрался в путь. Захотел скрыться от людей, да обдумать свое бытие – что делать, как использовать дар? Простился с братьями и ушел в пустыню Гершет – люди не доберутся, никто не помешает, а прохладой дня он теперь не беден.

Кельмау, Ай и Дит остались втроем. Тянулись месяцы, а Эндиар не появлялся.

Заскучали братья. Кельмау тянул грустные рулады, посматривал в окно, слегка покачиваясь на невидимом воздушном гамаке… Ай от скуки игрался с огнем. Язычок пламени случайно ухватил Дита за пятку. Тот обиделся на проказника и в отместку пролил ему на макушку чашу воды. Вспыхнула искра раздора и разожглась в пылкую ссору. Принялся было Кельмау их успокаивать, да поздно – взяла воля грифонова верх над юношами. Обратился гнев братьев на среднего – стали они его жечь огнем и топить водою. Улетел от них брат к Эндиару, но не было сил преодолеть жестокие пустынные ветра… Говорят, что Ай, Дит и Кельмау умерли, а Эндиар, узнав об их кончине, озлобился, впустил в душу демонов и стал Повелителем льдов. Отныне жгучие пески Гершета сосуществуют с льдами Эндиарского Царства – и человек обходит те места стороной.

Не нужно было им принимать дары от мудреца, поторопились. Хотели, чтобы снадобья изменили характер. Но лишь река времени точит сердце».

Ребятишки слушали, затаив дыхание. Как жалко Кельмау. Как глупы Ай и Дит. Каким чуждым стал Эндиар…

Тишину прервал смущенный голос.