Игорь Гетманский - Стратегия вторжения

Он развернулся к незнакомцу и раскрыл рот от удивления.

Такого он еще не видел за все время обитания в мире КАРРАТ.

От ближайшей кущи фруктовых деревьев к Логу продвигалась удивительная фигура. Незнакомец был выше Керста на две головы, облачен в длинный, глухой, серый балахон без рукавов, а вместо лица являл миру напяленную на физиономию маску. Маска представляла собой накладку с изображением улыбающегося лица паяца. Намалеванные алой краской, расторможено растянутые в широкой улыбке губы, длинный узкий рисованный нос и темные щели для глаз вкупе создавали впечатление, что маска глумливо ухмыляется.

Незнакомец передвигался совершенно бесшумно и плавно – так, как будто плыл по воздуху, а не шел по земле. Подобным образом в КАРРАТЕ не передвигался ни один аватар. То же самое Томас мог утверждать и о биотах и монстрах, которых перевидал в этом мире видимо-невидимо. Разработчики КАРРАТА изо всех сил старались как можно реалистичнее воспроизвести физические условия и явления Земли в своем мире и к формированию походки персонажей, а также шумов, производимых ими при ходьбе, относились ответственно. Персонажи КАРРАТА двигались очень выразительно и естественно для своих ролей и условий передвижения: покачиваясь, спотыкаясь, подпрыгивая, печатая шаг, припадая на ногу – как угодно. А уж о стуке башмаков, шорохе одежд и звоне доспехов при ходьбе и говорить не приходилось. От этих звуков на многолюдных улицах города Аватаров порой и собственного голоса можно было не услышать.

Но паяц в балахоне двигался бесшумно и плавно. Он проплыл к Логу в нескольких метрах от Керста. Томас заглянул в глазные щели маски и не увидел в них ничего, кроме черноты. Глаз у паяца, похоже, не было.

Глумливая усмешка на рисованном лице была усмешкой слепца.

Незнакомец «подплыл» к краю обрыва и, ни на секунду не замешкавшись, шагнул вперед. Паяц, как и положено по законам мира КАРРАТА, под действием силы тяжести ухнул вниз и исчез из виду. Но перед тем, как серый балахон скрылся за травяной кромкой обрыва, Томас успел заметить: на затылке пришельца – точно такая же маска, что и на лице, только алые губы на ней не растянуты в улыбке, а сомкнуты в скорбном изгибе. Вторая лицо слепца выражало откровенное страдание…

Двуликий Янус, пришло на ум Томасу, мифическое божество дверей, входа и выхода…

На дне оврага раздался торжествующий рев монстров. Они завидели добычу.

Томас поспешно подался к краю обрыва, чтобы наблюдать ход схватки незнакомца с Големами.

Он уже понял, что паяц – не аватар и не биот КАРРАТА: его облик и манера перемещения противоречили установкам разработчиков этого мира. Двуликий Янус являлся программным кодом, независимо функционирующей программой, в которую заложена возможность визуализации в трехмерных пространствах Сети, – в том виде, в котором незнакомец предстал перед Томасом. Причем эта программа была чрезвычайно сложна: она взаимодействовала с громадой «движка [7] Движок – целевая графическая программа для создания трехмерной динамической картины виртуального мира, подчиняющегося определенным физическим законам. » КАРРАТА, анализировала его работу и на основе собственных предпочтений и ситуации выбирала, подчиняться требованиям законов мира или нет. Так, паяц передвигался в пространстве вопреки всем установкам КАРРАТА, а свалился в Лог в такой манере, как это произошло бы с любым аватаром, шагни он с обрыва. То есть к силе тяжести незнакомец проявил уважение…

Все эти соображения пронеслись в голове Томаса, пока он подходил к обрыву. Из них должен был следовать важный вывод, но его сделать Томас не успел: он уже смотрел вниз.

На то, как целых три Голема одновременно и с разных сторон с ревом бросаются на безрукого, то ли плачущего, то ли ухмыляющегося паяца в сером балахоне.

Все произошло мгновенно и страшно. Глинянные великаны сомкнулись вокруг незнакомца – их широченные спины, изуродованные трещинами и кавернами от ударов аватарских мечей и палиц, закрыли от Томаса серый балахон – и обрушили на него удары могучих дланей. А в следующую секунду рев гигантов перекрыл оглушительный взрыв, и все три Голема выстрелили обломками своих тел в стены Черного Лога. От великанов остались только короткие тумбы ног, вбитые по щиколотку в грязь оврага.

Паяц в сером балахоне стоял на дне рва, целый и невредимый. Затылочная маска скорбно взирала на глиняные глыбы – останки Големов, валявшиеся у ног незнакомца.

Томас нервически сглотнул набежавшую слюну: ничего себе! Так эффектно справляться с Големами не мог даже он, обладатель всех возможных спецскиллов для борьбы с монстрами! Удивляться, впрочем, ему пришлось недолго. В следующее мгновение он сделал тот самый вывод, который напрашивался быть сделанным до схватки.

Очевидно, что незнакомец, этот Двуликий Янус, являлся визуализацией программы искусственного интеллекта (или Х-существом, как называли подобные виртуальные представления специалисты) с беспрецедентно мощным средством взлома любой компьютерной защиты.

Теперь, после того, как Томас увидел схватку паяца с монстрами, он в этом не сомневался.

Уклониться от боя незнакомец не мог. Ведь Големы приняли его за аватара. И произошло это не случайно. Он с какой-то целью взаимодействовал с «движком» КАРРАТА так, что определял себя как участника игры. По-сути, в момент нападения он был аватаром. И как аватар мог вполне пострадать от рук Големов. Во всяком случае, в случае неудачного для незнакомца исхода схватки планы его были бы нарушены… Паяц сориентировался в ситуации мгновенно и мгновенно же принял соответствующие меры.

Но только искусственный интеллект Х-существа мог провести столь быстро гигантскую работу анализа «движка» и программ монстров в режиме реального времени и найти эффективное средство защиты от нападения.

И только хакер высшей квалификации мог создать условия для такой работы – вскрыв защиту программного кода мира КАРРАТ. Мира, над созданием и безопасностью которого работали программисты-профессионалы экстра-класса.

Томас, как зачарованный, стоял и смотрел на незнакомца. Тот с момента нападения монстров не сделал ни шагу. Скорбная маска по-прежнему внимательно осматривала обломки Големов. Но вдруг паяц развернулся, задрал голову и уставился черными слепыми прорезями для глаз на Керста. На Томаса смотрела молчаливая маска с глумливой ухмылкой, и теперь эта ухмылка показалось ему зловещей. Он инстинктивно попятился от края обрыва. А потом увидел, как из сумрака Черного Лога проявляются доселе не участвовавшие в схватке Големы. Монстры двигались к фигуре в сером балахоне.