Анна Коршунова - Защитники. Отражение

Сколько должно пройти времени, чтобы все здесь рвануло? Если осталась в мире еще справедливость, то немного, чтобы не успеть сойти с ума.

Он перешел к следующему пульту, выкручивая до максимума все приборы. Несколько рубильников, когда Добро их толкнул, издали жалобные стоны и задрожали, несколько экранов замигали сигналами тревоги. Инопланетная техника противилась такому бесцеремонному вмешательству, даже бездушный корабль сопротивлялся собственному уничтожению. А что же он, человек? Решение принято, это ясно, но, может, есть способ спастись? Если он прямо сейчас побежит, что, если успеет? Доброслав даже глянул на выход: там в узком проходе толпились три резиновых робота. Их бессмысленные плоские лица ничего уже не выражали, утратив последнее сходство с живыми существами.

Нет, и Доброслав это знал. Никуда он не побежит. Когда он выкрутил последний переключатель, то снова сел в кресло и стал ждать, представляя зеленые глаза дочери.

Механизм расселения был запущен, но не завершен. А значит, оставалось еще немного времени. Значит, оставался еще у человечества шанс.

Разрушительный взрыв прогремел, когда Арсус и Ксения почти добежали ко входу, и мощная взрывная волна отбросила их далеко в озеро. Тишина оглушила. И с тишиной к каждому из них пришло отравляющее чувство вины. На месте сияющей станции полыхал голубой столб огня.

После происшествия Леру, Хану, Ксении и Арсусу поступил приказ немедленно вылетать в Москву. Там вся команда несколько недель составляла бесконечные подробные рапорты, пытаясь объяснить фактический провал операции. Вскоре на основании этих отчетов руководство Патриота разработало новые программы тренировок, значительно усложнив их.

Полковник Казачанский позволил Защитникам ознакомиться с личным делом Доброслава Абельчука. Так подтвердилось почти все, что тот им рассказывал, кроме одного. Защитники навестили в Минске его родителей, которые до последнего не верили в смерть сына.

В Великобритании вскоре вышло посмертное издание книги Адама Свитта «Тайны Запретного города», которая имела среди специалистов большой успех. Отчасти благодаря ей Запретный город через несколько лет был занесен ЮНЕСКО в список всемирного культурного наследия. Шпионская деятельность писателя навсегда осталась в секрете. Хотя руководство МИ-6 владело информацией, что произошло на самом деле, официальный Лондон в то время не готов был к ухудшению отношений с Москвой.

Советско-китайский дипломатический конфликт, напротив, вскоре вылился в пограничное столкновение на острове Даманский на реке Уссури. Посол КНР вернулся в Москву лишь два года спустя, а отношения с этой страной начали улучшаться только с началом перестройки.

Каменный мост, построенный Лером, так до сих пор и остается единственным мостом через Подкаменную Тунгуску.

Несколько месяцев в районе Круглого озера работала группа военных экспертов, которая пыталась отыскать следы корабля пришельцев, но, по документам, ничего необычного им найти не удалось. Все необыкновенные случаи в этих местах теперь фиксировались областным отделом КГБ, и не прошло и полгода, как Казачанскому на стол легло первое подобное сообщение.

Местный водитель, желая сократить путь, въехал в закрытую зону, а через три километра машина встала. Больше никаких подробностей не было. Это заставило полковника крепко задуматься. Мог ли у машины просто заглохнуть мотор или, быть может, взрыв, устроенный Доброславом, уничтожил не все? Не всех?

Июль 1968 года

Он сидел у окна в душном, раскачивающемся на горных дорогах автобусе и думал о том, как сегодня увидит «Артек». Время от времени между горами и деревьями мелькало море. Оно сверкало, рассыпая искры по сине-зеленой воде, и чем-то было похоже на бурятские озера. Только на родине Вити они были синими – в цвет неба. От скуки он передвигал по небу облака – сбивал в кучу, собирал в фигуры. Показывал пальцем на нужное облако и, мысленно зацепив, двигал в нужную сторону. С такими пушистыми безобидными облаками это было легче легкого.

Водитель коротко обернулся к нему и, сверкнув золотыми зубами, окликнул:

– Эй, парнишка, не спишь? Подъезжаем уже!

Витя вздрогнул, и овечка в небе рассыпалась на лохмотья облаков. Пузатый автобус, кряхтя, заехал в распахнутые ворота лагеря, чихнул и остановился.

У дверей автобуса, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стояла девочка. На вид – Витина ровесница. Белая рубашка, синяя юбка, красный, летящий на легком ветерке галстук. Нос облез на солнце, коленки ободраны, волосы белые, вьющиеся – невиданные! Глаза прищурены – узкие, почти как у Вити, но только в них плещется море, а не ночь, как у него.

Витя подхватил с пола чемодан, вежливо попрощался с водителем и медленно спустился по ступенькам. Куда и зачем спешить, если главная мечта его жизни уже сбылась. Он в «Артеке»!

– Ты новенький? Витя? Меня Катя зовут, здрасте! – затараторила девочка и, не дав ему ответить, продолжила: – У нас сейчас тут к празднику все готовятся, День Нептуна. Послезавтра уже. А ты чего в середине смены приехал? Ты болел, наверное? Или вместо кого-то послали?

Витя хотел что-то сказать, но в горле запершило от волнения, он закашлялся, и Катя, не дожидаясь ответа, снова затарахтела:

– Я сейчас тебе быстро покажу, где палата, ну где ты спать будешь. И столовую покажу. И мне бежать надо будет, потому что я в спектакле участвую. Я – Царица Морская! – и прыснула, как будто сказала что-то очень смешное.

Витя вежливо улыбнулся.

– Это новенький? – раздался окрик откуда-то со спины, и их нагнала пионервожатая. Статная, высокая, а волосы заплетены в такие же смешные тугие барашки с бантами, как у Кати. И значок. Витя присмотрелся: ГТО 3-й степени, ух ты, неслабо! – Ты Витя? Здравствуй! Я Таня, твоя вожатая. Катя! Почему ты еще здесь, тебя все ждут? Бегом на репетицию! А то мигом тебе замену найдем!

– Танечка, но я же новенького встречала! – закричала беловолосая Катя. – А автобус опоздал!

Вокруг них была неимоверная кутерьма, дети разных возрастов и национальностей быстрым шагом, а то и бегом перемещались от корпуса к корпусу. От суеты, шума и солнца у Вити начала болеть голова. Он поставил тяжелый чемодан на землю и сел сверху. Мимо пробежал чернокожий мальчик. Витя, впервые в жизни увидев негритенка, от неожиданности чуть не упал. Распахнув рот от удивления, он провожал глазами стайку китаянок, разрезами глаз похожих на него самого.

Таня и Катя все так же кричали друг другу что-то о репетиции и празднике. «Как будто нельзя говорить тихо и спокойно!» – подумал Витя, раздражаясь. Не такой прием он надеялся получить в «Артеке».