Вик Джеймс - Огненный город

Его рука на мгновение дрогнула, прежде чем лезвие блеснуло и опустилось вниз. Гавар слышал, как Сильюн тихо охнул от боли, у лорда Рикса вырвался стон, когда лезвие пронзило их сцепленные руки.

Окровавленный кусок мяса, насаженный на шампур. Отец жадно смотрел. Возможно, вид крови возбуждал его. А возможно, чужая боль. Настоящий псих.

Лорд Джардин положил пальцы на рукоятку ножа.

– Кровь смешалась с кровью! – провозгласил он. – Кровная связь закреплена.

Отец вытащил нож. На нем не было ни капли крови.

Лорд Рикс с удивлением посмотрел на свою руку, рана на глазах затянулась. Сильюн даже не взглянул на свою исполосованную ножом руку. На его лице блуждала отстраненная улыбка, словно он вознесся высоко на волне своего Дара.

Свет в зале странно перемещался.

Дом Света озарялся сиянием высших сфер, из запредельного, вызывающего ужас пространства, о котором Гавар, как и большинство Равных, старались не думать. Не думать о нем было легко, но только не сейчас. Там, высоко, за пределами стеклянных стен, что-то происходило.

И это заметил не только Гавар. Равные заерзали. По залу пробежал тревожный ропот.

Стало темнее? Или светлее? Как такое может быть, что нельзя сказать определенно?

Никто не знал, что ожило и задвигалось в потустороннем мире. Это было похоже на плывущие по небу облака или тени на земле от колышущегося ветром дерева. За ними можно было только наблюдать – Гавар старался никогда этого не делать, – чтобы понять, какой смысл стоит за этими движениями.

Сейчас тени плыли к стенам. Они увеличивались в размерах и делались ярче, группировались плотнее.

Несколько человек вскрикнули, когда золотой сгусток вспыхнул за стеклянной стеной и упал лучом на троицу, стоявшую у кресла канцлера. Лорд Рикс вскрикнул и отшатнулся. Лорд Джардин поднял руку, закрывая лицо.

А Сильюн?

Сил, запрокинув голову, смотрел вверх, он широко распростер руки и учащенно дышал. Что-то в нем было такое, от чего Гавару сделалось не по себе. Он ясно понимал происходящее. Ему захотелось, чтобы младший брат навсегда остался малышом, пусть бы он гулял на нетвердых ножках в саду, превращал черных дроздов в оранжевых и заставлял кошку экономки лаять.

Что делали лорд Рикс и канцлер Джардин?

Свет как неожиданно вспыхнул, так же неожиданно и погас, ничего не повредив в зале. Парламентарии с облегчением вздохнули, и зал накрыла волна радостно-возбужденных голосов.

Лорд Джардин вышел вперед и поднял руку, требуя тишины. Зал стих.

– Ну что ж, – сказал он достаточно громко, чтобы его услышали на самом верхнем ярусе, – теперь вы понимаете, почему большинство из нас предпочитают получать наследников так, как задумано природой.

Гавар услышал, как лорд Литчетт хрюкнул, сдерживая смех. Россыпью по залу пробежал смешок, снимая напряжение, и канцлер Джардин сделал жест, повелевая лорду Риксу и его новому наследнику преклонить колени для принятия их нового статуса.

Место, закрепленное за поместьем Фар-Карр, находилось сзади, на четвертом ярусе, – лестный средний статус в социальной иерархии. И когда лорд Рикс отправился на свое место, Сильюн остался стоять. Что еще им сегодня уготовано?

– Поскольку моему сыну исполнилось восемнадцать лет только две недели назад, – сказал лорд Джардин, – он нарекается: Дитя Дома Света. Наследник Броган, вы можете вернуться на свое место. Пожалуйста, передайте мантию наследнику Сильюну.

Наследник Броган оставил свое место сбоку от деревянного кресла канцлера, сунул ком бархата в руки Силу и поспешил на свой ярус, где ждала его мать. Он удалился молнией, Гавар не помнил, чтобы кто-то так быстро бегал в Доме Света.

Лорд Джардин уселся в кресло. Он сидел с прямой спиной, пальцами впившись в подлокотники, – вид человека, привыкшего повелевать. Сильюн стоял подле него.

Великолепно. Теперь Гавар мог лицезреть их обоих.

– На прошлой неделе вы избрали меня канцлером, чтобы справиться с чрезвычайной ситуацией, – произнес лорд Джардин, как лев, поворачивая голову и окидывая суровым взглядом зал. – События последних месяцев показали, что простолюдины Великобритании вынашивают злонамеренные замыслы. Возник заговор, и он оказался столь масштабным, что вовлек в свои сети одного из нас; это имело трагические последствия. Он сегодня присутствует в зале, и я рад видеть наследника Мейлира с нами, хотя, к сожалению, его пришлось подвергнуть необходимому наказанию. Но еще не были наказаны главные зачинщики – смутьяны и подстрекатели из среды простолюдинов. В ближайшие недели я представлю предварительный проект законов, регулирующих статус простолюдинов, в том числе и незаконнорожденных детей. Но моя первая обязанность как канцлера – защищать мир. Поэтому я немедленно принимаю следующие меры. Во-первых, я приостанавливаю деятельность парламентских наблюдателей. До тех пор, пока не будет абсолютной лояльности со стороны простолюдинов, их представители лишаются права присутствовать в парламенте и находиться в этом зале вместе с нами. Во-вторых, эта задача еще более значительная. Я доверяю ее двум молодым парламентариям, которые доказали свою эффективность и которые являются членами Совета юстиции.

Гавар сидел под устремленным на него взглядом отца, как под дулом пистолета. Взгляд был устремлен и на девушку за его спиной.

– Мы должны провести чистку городов рабов. Где возможно – силой правосудия. Где необходимо – радикальными мерами. Руководство этим мероприятием я возлагаю на Боуду, наследницу «Эплдарема», и – как доказательство того, насколько серьезно я воспринимаю нависшую над нами угрозу, – моему сыну и наследнику, Гавару.

Это было сказано в тот момент, когда Гавар думал, что его положение хуже некуда. Но оказалось, что даже такое положение можно еще больше усугубить.

Кресло канцлера являло собой головоломку, замаскированную под предмет мебели. Когда-то оно служило троном королям Англии. Но не легендарному Королю-чудотворцу, а всем тем, кто пришел после него – Бездарным.

Как это могло случиться, недоумевал Сильюн. Как власть от короля, обладающего Даром, могла перейти к Бездарным? Потребовалась тысяча лет, чтобы явился Ликус Парва, сверг Карла Первого – и последнего – и вернул власть наделенным Даром.

Важно понять причину перехода власти от Одаренных к Бездарным. Тогда можно просчитать, повторится ли это вновь.

И как это предотвратить.

День, когда началась парламентская сессия и его ввели в члены парламента, подошел к концу, и сейчас Сильюн остался один в опустевшем Доме Света. Он присел рядом с троном и провел пальцами по украшавшей его резьбе, истертой временем. Как наследник Фар-Карра, он мог беспрепятственно входить в Дом Света и покидать его, когда ему заблагорассудится. А как Дитя Дома Света, он получил место рядом с креслом канцлера. Идеально.