Николай Дронт - Придворный. Гоф-медик

Напряжение сгустилось настолько, что его можно было нарезать ломтями.

– Что им грозит?

– Сами сказали – ерунда. Парень в больнице. Если умрет, то сочтут убийством дворянина группой простолюдинов. Бунт при отягчающих обстоятельствах, а это четвертование. Если жертва оклемается, то их всего-навсего повесят за разбой.

– Как повесят?! За что! Они же дети! Просто озорничали…

– Как повесят? За шею. Кошель, вещи у жертвы забрали? Голову гирей пробили? Группой? Типичный разбой с отягчающими обстоятельствами, любой судейский подтвердит. У парня несколько золотых вещей отняли, неизвестно еще, сколько в кошельке денег было. Придет в себя – расскажет. Тогда может добавиться хищение в крупном масштабе.

Венкранц с надеждой спросил:

– А если кто из Сузиковых приспешников за деньги на себя вину возьмет?

– По смертной статье? Не получится. Дураков нет, на том свете золото не нужно.

– Может, судейские подношение примут? Готов заплатить сколько скажут.

– Здесь вам не прежние грешки, когда сунули десяток-другой золотых потерпевшему, подмазали околоточного, и дело замялось. Сейчас по закону следствие вести будут. Суд состоится сразу, как получат подписанные показания или свидетельство о смерти. Если гимназист умрет – никаких шансов нет. Но если выживет, будем пробовать свести случай к драке. Коли парень не станет настаивать на разбое, а согласится принять компенсацию, то дело обернется нанесением тяжких телесных повреждений вооруженной группой. Виновным, согласно Уложению о наказаниях, дают до десяти лет каторги. Можно пробовать уговорить судью на нижний предел срока – два года каторжных работ. Меньше никак не получится.

– Заплатим гимназисту. Мошна стерпит.

– Может заартачиться и не взять, – предупредил адвокат.

– Чтобы не артачился, – весомо пробасил опытный купец, – надо дать очень много. Столько, чтобы уж точно взял. Лишь бы выжил. Сам поеду в больницу, договорюсь. Мэтр, вы прикиньте, как Сузика с каторги выкупать будем.

Как же мне хреново! После вчерашней драки? Открываю глаза и слышу оглушительный вопль толстухи в белом фартуке и монументальном накрахмаленном чепце. Причем на улице едва начало светать. Простая просьба: «Простите, я спать хочу. Пожалуйста, перестаньте кричать», – почему-то привела женщину в неистовство. Она вскочила и убежала. Когда очнулся вновь, около кровати стояли уже двое – та тетка в чепчике и доктор в халате. Оба смотрели на меня как на именинника. Просыпаться не хотелось, но еле-еле разлепил глаза, приподнялся и спросил: «Где я? Почему не дома?» Эта тирада отняла остаток сил, упал на постель и опять провалился в беспамятство. В третий раз проснулся от шороха платьев и тихого шепота: «Он уже дважды приходил в себя». Это сиделка говорила симпатичной девчушке лет шестнадцати, в маленькой шляпке с вуалеткой, в нитяных перчатках и в шелковом бледно-розовом платье. На втором плане маячила фигура взрослой женщины, тоже в дорогом одеянии. Решил похулиганить и вслух громко произнес:

– Значит, я все-таки умер. Это минус. – Потом смотрю на девицу. – Но попал в рай. Это плюс. – Решительно спросил: – Вы ангел?

Девочка не поняла юмора и стала разубеждать:

– Стах, вы живы. Это больница.

Говорить мне больновато, однако терпимо.

– Но вы ангел? – продолжал настойчиво вопрошать.

– Нет, я Лаура, пришла вас навестить.

– Жаль. Если ангелы похожи на вас, то не страшно умирать.

Сопровождающая дама устроилась на стуле, а Лаура выложила из корзинки апельсины, коробку конфет и красивую баклажку. Потом сказала, что я скоро-скоро поправлюсь, целитель папе обещал. Надеюсь, ее папе: нам целитель не по карману. Девчушка зажурчала, как она мне очень-очень благодарна и как ей очень-очень жаль меня, а может, шрам будет не сильно заметен.

– Шрамы украшают мужчин, – возразил слабым голосом, – а судя по размеру, я непременно стану первым красавцем. – Пока она не переварила мое заявление, переспросил: – Вы точно не ангел? Такая красивая и пахнете флердоранжем с нотками сирени.

– Это духи, – мило покраснела она. – Мне их мачеха подарила.

Следующую пару минут Лаура мялась, рассказывала о погоде на улице и наступающем лете. Когда попробовала перейти на обсуждение вчерашнего происшествия, я прервал ее:

– Тсс! – приложил палец к губам. – Ангелы не должны вспоминать о низких вещах. Ничего не было, просто вам привиделся дурной сон. А меня вы навестили потому, что ангелы иногда посещают юношей, чтобы те на всю жизнь могли сохранить в своей памяти светлый образ самого красивого в мире создания.

– Я не похожа на ангела, – смутилась девица, – и не очень красивая.

– Да, это ангелы похожи на вас. – Избитый комплимент нашего мира, но ей он явно понравился. – И вы очень красивая. Не надо спорить, а то мне придется рассказать вам о прелести ваших сияющих лучистых глаз. А такое нельзя говорить девицам, они могут загордиться.

Девочка раскраснелась. Ей явно приятны комплименты, но она еще не привыкла их слушать. Однако обвинять себя не прекратила. Стала лепетать, как она очень-очень виновата передо мной и очень-очень хочет искупить вину. Мне пришлось вновь прервать тираду.

– Я же сказал, что вам приснилось. Случившееся вчера – только мое решение, и вы тут совсем ни при чем. Скажу по секрету, я никогда не планировал жить вечно, а смерть в бою – достойная смерть.

– Вы несносны! И совсем не хотите слушать меня! Я виновата в том, что хотела сбежать от папы. Если бы не вы!.. Они такие мерзости говорили! Вас из-за меня ранили! А я растерялась и вовремя не убежала. – Тут Лаура всхлипнула, и слезинка соскользнула по ее щеке. Не знаю, что она себе надумала, но явно что-то безумно страшное. – Поэтому вы должны попросить меня о чем угодно, и я это выполню! Не смогу сама – брошусь в ноги к дедушке. Он не откажет.

Как-то надо привести девчонку в чувство, а то занесет ее куда-нибудь не туда.

– Ваш отец глупый, злой и мелочный скупердяй? Как в сказке, морит вас голодом, заставляет донашивать старые платья служанок и каждый день бьет каминными щипцами?

– Что вы такое говорите?! Он самый добрый, благородный и щедрый человек!

– Тогда вы прямо сегодня пойдете к своему отцу, объясните, какой он добрый. Причем искренне и громко, как мне сейчас. Потом поцелуете и скажете, что сильно его любите.

– Зачем вам это?! – Бедная девушка не ожидала такого. Она думала, я попрошу у нее денег? Или поцелуй? Или что-нибудь еще в этом роде?

– Мне это не нужно. Это нужно вашему папе и очень нужно вам. Не знаю вашей семьи, но уверен, что каждый родитель желает только самого лучшего своему ребенку. А я буду счастлив, когда мой ангел разрешит маленькое недоразумение со своим самым близким и дорогим человеком.