Александр Житников - Осколки языческой доктрины. От первоязыка к протоцивилизации Брабанта, Атлантиды и Гипербореи

Акеру – два бога-Льва (два лаби-носного вулкана), охраняющие оба конца пути ночного и дневного солнца, есть два вулканоподобных бога земли, которые помогают возродится дню вчерашнему во дне сегодняшнем, а Ра-Амону – совершить восхождение к Утар-Раннему рассвету дня. Из вулкана Ночи (Нут, Машу, Мих-хаила, Еноха…, Абал-Алан-Анаш-Ашани), солнце-сын уходит в пол-лун-ноч-чное пал-лав-вание, пройдя от одного берега земноводного Гори-зонта до другого берега Горизонта (земного моря-да-океана, Халисантона, Халихантона, баллабантона…); а дойдя подземно/вулканическим путём до вулканического бел-горючь алатырь-камня Абал-Алаб-Абана (обор-рот-тня Абар-Арат-Атана, Арарата…), Ра-атум восходил в дневное поле неба Бр-раб-бан-нта (Бл-лав-ван-нта).

«Махат (Разум) … включая грубые (непроявленные) элементы, образовал Яйцо… и Владыка Вселенной Сам пребывал в нём, в качестве Брамы. В этом Яйце, о брамины, заключались материки и моря, и горы, планеты и подразделения планет, боги, демоны и человеческий род» («Вишну Пурана»).

«О ты, кто пребывает в своём яйце (как Ра), кто сияет ослепительным светом своего Диска (бола) и поднимается над своим горизонтом и кто сверкает подобно золоту в небесных пределах, ты, кому нет равных среди богов (НТР или НЧР), кто проплывает над столпами (горно/вулканическими колоннами или пилонами) Шу (по небесно/воздушному океану), кто изрыгает изо рта пламя (Три языческих вулкана Каппадокии: Абаллассахллан, Абалланнас и Абаллаббан. Прародители солнца-принца и всего сущего во Вселенной), кто заливает своими лучами две великие страны, спаси благочествого Небсени от ужасного бога, чьё обличье скрыто и чьи брови подобны коромыслу Весов в ночь расплаты и уничтожения (извержения вулканов, землетрясения и наводнений). Кто же это? Это Анаф (Небо)». Анаф есть одно из имён бога Амсу (Анас, АбалланАнас), бога потенции и плодородия (плодородящее лоно билиродно-лучной Иони или Билони; Хиста или биста Мати; Букама…).

Рождение Ра из «сука бога в дереве Асер» есть сегодняшнее рождение солнца: Ра это волосы Нун, лицо Диска, глаза Хатор, уши Апуата, нос Хенти-хаса, губы Анпу (Амсу), зубы Серкет (Скорпионихи), шея богини Исиды, ладони Банеб-Татту, – «Барана, Властелина Татту» (Баллан-Неббен, небный, небесный…), руки Нейт (богиня охоты и ткачества: Мехурет, Исида…), позвоночник Сета, фаллос Осириса (бога возрождения), почки Повелителей Хераха, грудь Могущественного Бога Ужаса, живот и спина Сехет, ягодицы Глаза Гора, бёдра и ноги Нут, ступни Птаха, пальцы Ориона, кости ног Живых Богов Живых Змей. «Нет ни одной части моего тела, которая не была бы частью тела того или иного бога. Бог Тот защищает моё тело со всех сторон и Ра есть день за днём». Ра «господин короны Уререт… живёт в Уаджете (в яйце), когда он закрыт… обличия мои переходят друг в друга. (Как) Уннефер, перехожу из одного времени в другое… (Осирис, как бугористан есть) «стена, рождённая из стены», Единственный от Единственного, «Побег, рождённый от Ну» (Уоллис Бадж, «Египетская Книга Мёртвых», гл. 42-XLII? Cn/ 432—434) матерью которого была протокосмическая богиня Нут, сын её, – РаГор освещает это вулканическое яйцо миллионы лет подряд.

В многочисленных Священных Книгах Язычества, осколках Древнейшей Языческой Доктрины, показано, что Языческое «Яйцо даёт рождение четырём Элементам, внутри Пятого Эфира, и оно покрыто семью оболочками, которые впоследствии становятся семью верхними и семью нижними мирами. Разбиваясь на-двое, скорлупа становится Небесами, а содержимое Землёй, причём белок образует Земные Воды. Затем уже возникает из Яйца Вишну с Лотосом в Руке… Из Яйца Леды были рождены Аполлон (Абаллан) и Латона (Балатон, Лаотун, Лейцзе… Болтун…), а также Кастор и Пол-Лукс (Куш и Лава; Бол Лавван, Сол-лавван, Сар-Руккин), светлые близнецы» (Е, П. Блаватская, «ТД», т. 1, кН. 2, ст. 453).

В теогонии Мохуса Эфир (Абал, Ебил), затем Воздух, – два начала, породили Улом (Булом, Былым…), Познаваемое (Noetos) Божество, визуально видимую Материальную Вселенную, из Языческого Яйца.

В Орфических гимнах Эрос-Фанес возникает из Божественного Яйца. Паньгу (Пангор), восточно/азиатский Бог-Демиург, выходит из протокосмического Яйца; и превратив своё тело в материальные аспекты Вселенной, растворяется в пространственных объектах космоса: галактиках, созвездиях, звёздах, планетах, солнце, земле, луне, атероидах, горах, вулканах, океанах, водах морей, рек и озёр, минералах, деревьях и травах, животных и человека…

«В скандинавской Космогонии…, в поэме Волюспа, в Песне Пророчицы, Мировое Яйцо снова встречается в зародыше – Призраке Вселенной, который изображен лежащим в Гин-Нуг-Гагапе, в Чаще Иллюзии, Майи, Беспредельной и Пустой Бездне. В это Мировое Чрево, бывшее прежде областью ночи и запустения, Нефель-Хейм, Страною Тумана, небесных туманностей, как называется это сейчас, в этот Астральный Свет упал Луч Холодного Света, который переполнил Чашу и замёрз в ней. Тогда Невидимый вызвал палящий ветер, который растопил замёрзшие Воды и разогнал Туман. Эти воды (Хаос), называемые Потоками Эливагара, пролились, как живительные капли и создали землю и Гиганта Имира (Инмира), который имел „только подобие человека“ (Небесный человек) и Корову Аудумлу (Балалутун-малу), из вымени которой потекли четыре реки молока – четыре страны Света; четыре истока четырёх райских рек и т. д., эти четыре символизированы Кубом, во всех его разнообразных и мистических значениях» (Е. П. Блаватская, «ТД», т. 1, кН. 2, ст. 455).

праязыческое яйцо с языческой свастикой корне/субстанциональных прообразов Бытия

Всё вышеописанное есть мифологическая атрибутика языческих аспектов миропроявления, интересная по своему содержанию, но нисколько не проясняющая суть проблемы, а наоборот только запутывающая её, создающая, так сказать, мировоззренческий «шум» вокруг уяснения сути Первичной Субстанции и последующих, слого/обратимых, субстанциональных образований в сфере понятий по Уму и по Природе. Вокруг и около Первичной Субстанции и прочих, слого/обратимых субстанций понасочинёно столько, что за этими сочинениями не видно сути самой этой Первичной Субстанции, то есть того, что стоит за этим понятием, за этими терминами. И даже само понятие субстанциональности стало настолько зыбко/расплывчато, что сама суть этого понятия, применяемого по делу и без дела, стала неуловимо/туманной, многозначно/думной… Хотя начала этих понятий, Первичной Субстанции и просто Субстанции, были вполне конкретны и прилагались к вполне достойным по думному смыслу явлениям природы, и, – отождествляемыми с ними, корне/субстанциональным тетроидам, предтечам слов времён словотворения.