Андрей Голицын - Мальчик из Лупанария

А в разговоре, который длился около часа, она узнала, что он весьма образованный человек, с очень ранимым сердцем и невероятно доброй душой. Она с оживлением слушала его увлекательный рассказ из детства, когда он, сбежав от своих учителей, впервые увидел море. Синее, бесконечное и прекрасное. После того случая, он практически каждый день, спускается со склона Фароса и часами смотрит на волнующую, изумрудную воду Адриатического моря, слушая гоготание чаек и представляя себя в роли капитана судна.

Когда он закончил свой рассказ, наступила неловкая пауза и этой минутой воспользовалась Елена. Когда он повернулся, он встретил карие глаза девушки и почувствовал сладковатый аромат её духов. Она взяла своей рукой руку Аристона и наклонившись, прильнула своими губами в закрытые губы юноши. Он с недоумением забрал свою руку и отвернулся. Она заметила это и, смутившись, начала лепетать свои извинения.

– Прости, не знаю, что на меня нашло,– проговорила она.

Аристон что-то хотел сказать, но вместо этого, он махнул рукой и направился прочь из сада. Когда он ушёл на достаточное расстояние, девушка закрыла лицо руками и тихо заплакала.

Глава IV

На следующий день, Аристон хотел снова пойти к своей возлюбленной Флоре, но неожиданно планы его нарушил отец. Он запретил впредь уходить из дома, во-первых без сопровождения рабов, во-вторых невесть куда и на такое длительное время. А в-третьих, ему не нравилось то, что его сын так часто посещает гимнасий и грезит о военной жизни, сам Аристид не переносил все солдатские штучки и никогда не служил, и хотел, чтобы и его сын продолжил его ремесло.

Он часто приглашал его с собой, но тот, под разными предлогам, всё время отнекивался.

– Пойдешь в школу для скульпторов к Изоклу,– сказал отец за обедом и посмотрел на реакцию сына. Тот старался казаться невозмутимым.

– Разве мне пригодиться это в жизни? Я же не сын скульптура,– возмутился Аристон и увидел укоризненный взгляд отца.

– Я уверен, что тебе понравиться. Как раз найдёшь себе там нормальных, тебе под стать, друзей, а не этих грязных рабов.

– Но Антиох…

– Я всё сказал, можешь идти.

Аристон встал из-за стола и, попрощавшись, вышел из мужской половины в атриум. Там его ждали несколько рабов, к неудовольствию юноши, среди них не оказалось Антиоха-преданного раба и друга. Он накинул гиматий на голову и вышел на улицу. Так, в сопровождении рабов, он дошёл до дома Изокла.

Когда он зашёл в открытую деревянную дверь, он увидел большую комнату с мозаичным полом. Вокруг стояло несколько мраморных камней, около двух метров, а далее стулья, на которых сидели люди. Они внимательно слушали говорившего Изокла и поэтому не заметили его прихода. Аристон приказал рабам остаться снаружи, а сам сел на пустующий стул и стал слушать учителя, который, впрочем, по всей видимости, уже заканчивал. Рядом с ним сидели его сверстники, с которыми он вместе учился. Они не нравились ему из-за того, что с детства глумились над его женоподобной внешностью и часто сравнивали с девчонкой. Но теперь, когда он стал мужчиной, они перестали над ним измываться, но зато начали завидовать, поскольку сами они не наделены были красотой.

У Калька – главаря этой группы, было, словно обожженное солнцем лицо, у Диона растопыренные уши, у Деметрия– кривые ноги, и только один из них, Аякс, был более или менее красив собой, но и у него были свои недостатки– он был ужасным пьяницей и дебоширом.

После окончания их совместной учёбы, он старался не попадаться им на глаза, как и сейчас. Он прикрылся гиматием, и отвернулся. Когда Изокл закончил, он стал раздавать своим ученикам по острому скребку, молотку и железному колу. Когда Аристон подошёл за своей порцией, Изокл добродушно улыбнулся ему. Это был грек с черной, короткой бородой и длинными, кудрявыми волосами, убранными в хвост. На вид ему было не менее тридцати, а то и более.

– Ты, Аристон, верно?– Спросил тот, пристальным взглядом рассматривая его, словно интересный рисунок.

– Да, отец заставил меня сюда прийти,– ответил Аристон.

– Аристид сказал, что ты очень талантливый, сейчас я увижу, насколько,– сказал всё тем же ласковым тоном Изокл.

– Он так сказал?– Удивился Аристон,– клянусь богами, что он несколько переоценил меня и сейчас вы в этом убедитесь.

Он встал возле камня и, как и все, смотря на образец, нанёс удар, словно это был меч, а не скребок. Изокл усмехнулся и подошёл к Аристону.

– Нет, нет, ты всё делаешь неправильно,– учитель взял руку Аристона и стал в нужном направлении резать камень.

Это не понравилось юноше и он забрал свою руку.

– Я сам,– выпалил недовольно тот, чем несколько смутил учителя. Он оставил его и пошёл к другим своим ученикам.

Пока он что-то выковыривал из камня, думая, впрочем, о своём, к нему подошла сзади фракция Калька.

– Если ты хочешь изувечить мрамор, то это у тебя прекрасно получается,– сказал Кальки усмехнулся, этот смех, эхом, повторили его товарищи.

Аристон отложил инструменты на рядом стоящий стульчик и посмотрел на бывших одноклассников.

– Это не помне, я привык заниматься фехтованием и греческой борьбой, но ваять скульптуры – это дело настоящего мастера, кем я не являюсь,– ответил Аристон, стараясь не допустить конфликта.

– Глупо всё время упражняться в гимнасии, ведь девочки сейчас любят парней, которые могут их изваять,– сказал Деметрий и все стали соглашаться с ним.

– Эй, вы не слышали?– Удивился наигранно Кальк,– так ведь он уже помолвлен с Еленой, поздравляю тебя, Аристон,– он похлопал того по плечу. Сказал он это нарочно, чтобы уколоть его, ибо они прекрасно знали, кем занято его сердце.

– Так, господа, на сегодня занятие закончено,– оборвал струнку, надвигающегося конфликта Изокл.

Аристон, проводив ненавистным взглядом шайку Калька, тоже собрался уходить, как вдруг его остановил учитель.

– А тебя Аристон, я попрошу остаться.

– Зачем, ведь занятия уже закончились,– возмутился юноша.

– Твой отец разрешил мне тебя изваять, попозируй мне, прошу тебя,– взмолился Изокл и Аристон, вздохнув, повиновался ему.

– Только недолго,– попросил юноша.

Изокл стал готовить новый камень для изваяния. Он вытащил свои инструменты – скребки разных размеров, молоточек и кол. Он затянул покрепче свой хвостик и, взяв льняную, белую ткань, подал её Аристону.

– Разденься и накинь на пояс вот это.

Аристон снова повиновался. Он остался лишь в одной набедренной повязке и по указанию, прикрыл таз тканью. Изокл отошёл назад и, немного посмотрев на него с разных ракурсов, проговорил:

– Нет, так не годиться, разденься полностью.

Аристон рассердился на глупые капризы учителя, но набедренную повязку, он всё-таки снял, привыкший всё время исполнять приказы своего отца.