Олег Колмаков - О том, как я вернулся в Советский Союз

Допускаю, что Вовка имел в видунечто иное. Возможно созвучную аббревиатуру некой компании по распространению каких-нибудь там бесполезных вещей. К примеру, Супер Современная Сковорода Российская или Революционная.

Эх, чёрт!.. Я вновь думаю совсем не о том!.. Быть может, это своеобразная защита моего организма!.. Защита от того, чтоб я случайно не сошёл с ума, ломая голову над одним единственным вопросом: идти ли мне сегодня, двадцать седьмого июня, на очередную встречу одноклассников?

Нет, не пойду. Чего я там не видел? Ладно, если ббыл какой-то круглый юбилей. А это так, обычная пьянка.

Две недели назад, как обычноя получил приглашение наочередную, тридцать первую годовщину нашего выпуска. Пусть я и ответил на то приглашение согласием, успел внести первоначальный взнос на предстоящее торжество. Это ещё вовсе ничегоне значит. Я имею полное право никуда не ходить. Быть может, у меня внезапно появились срочные и неотложные дела, авария, катастрофа, серьёзное ДТП. Да, со мной могло приключиться всё что угодно.

Попробуем представить, что может произойти на предстоящей тусовке, если я её тупо проигнорирую. Моё отсутствие могут просто не заметить. Либо вскользь вспомнив обо мне, подметить: дескать, жаль, что с нами сегодня нет Юрки Михайлова? А впрочем, могут вспомнить и с совершенно иными акцентами. Кто-то обмолвиться о моём увольнении. И понеслось. Смешки, хихиканья, приколы и как итог, моя персона превратиться в центральную тему для обсасывания в течение всей нынешней вечеринки. При мне ж, этого точно не будет. Мужики побояться, бабы постесняются!.. – ещё раз, глянув на часы, я решительно встал с кресла. – …Да, чего ж тут думать. Свой былой лоск я ещё не успел растерять. От меня всё ещё веет разумным риском, уверенностью и непокорностью. Мой BMW премиум класса, по-прежнему в гараже. Как не крути, а я ещё многим сумею утереть нос. Стоит лишь малость приврать, о чём-то умолчать, кое-что сгладить или приукрасить. Короче, прорвёмся! И не из таких переделок выбирались.»

– Вилена, я уезжаю!.. Вернусь к полуночи!.. – обращаясь к супруге, я выкрикнул уже из прихожей.

Обычно я называю её Леной. Так же к ней обращается большинство её подруг и наших общих знакомых. Однако когда ситуация требует некоего официоза, я предпочитаю называть жену полным именем.

Вилена. Да-да, именно это имя значиться в её паспорте. Производное от Владимир Ильич Ленин. Отец Виленки был весьма известным партийным функционером сталинской закалки, успевшим поучаствовать в Великой Отечественной. Хоть и родилась моя супруга во времена Брежнева, тем не менее, своими юношескими революционными идеалами, Борис Ефимович так и не поступился. Его старший сын, мой шурин, был назван Владиленом (всё от того же Владимира Ильича Ленина), а младшая дочь Виленой.

Именно с протекции тестя, того самого Бориса Ефимовича я, секретарь комитета комсомола крупного предприятия, после развала Советского Союза и попал в нефтяной бизнес.

Отец Вилены чуть-чуть не дожил до своего девяностолетия. Как вы, наверное, и сами успели догадаться, после его смерти (приключившейся около года назад) я и потерял всякое покровительство, свою былую непотопляемость, о которой ранее уже успел упомянуть.

Что же касаемо моей супруги, то она младше меня на четыре года. В детстве и юности мы жили с ней в одном дворе и учились в одной и той же школе. Она прекрасно знает всех моих школьных друзей и бывших одноклассников, которые когда-то казались Вилене едва ли не дядями и тётями. В отличие от меня, она никогда не была сторонницей встреч со своими бывшими школьными друзьями, считая подобные посиделки лишь дополнительным акцентированием своего нынешнего возраста, что может быть весьма вредным для женской психики. Однако супруга вовсе не была против уже моих аналогичных встреч. Быть может, Виленка просто не видела среди моих бывших одноклассниц более и менее конкурентоспособных ей барышень. Ну, а сегодня настойчиво отправляя меня на школьную годовщину, Вилена предоставляла мне возможность немного отвлечься от навалившихся на меня проблем, сменить обстановку и, чем чёрт не шутит, найти новое место работы или хоть что-то способное вернуть меня к жизни.

В целом, мне было грех жаловаться на свою судьбу. По крайней мере, с супругой я точно угадал. У моей Лены мировой, покладистый и вовсе не скандальный характер. Возможно, по этой самой причине мы и прожили с ней более двадцати лет, что называется, душа в душу.

Поверили?

А зря. Я соврал по привычке. Если у бюджетников или там пенсионеров принято плакаться по поводу нищеты, низких зарплат и пенсий, то у менеджеров среднего звена (коим я до последнего времени и являлся) и уж тем более у менеджеров нефтяного сектора принято напротив, пускать пыль в глаза. Данная привычка из профессиональной сферы, постепенно переходит и в бытовую, становиться даже не привычкой, а образом жизни, когда приврать что-то считается обычной нормой, сравнимой с утренней чашечкой кофе. Вот и о наших семейные отношениях я обмолвился мимоходом, отчасти выдав желаемое за действительное. В действительности наша совместная жизнь ничем не отличалась от тысяч российских семейных пар. Существует такое понятие, как «ровные отношения». Именно такие отношения, без каких-либо всплесков, отчётов или взаимных претензий на протяжении последнего времени установились между мной и Виленой. Как меня, так и супругу подобное положение вполне устраивало. А в последние лет пять, наш брак и вовсе перерос в некую привычку, а интим в строго нормированный обязательный ритуал. Однако это обстоятельство вовсе не могло поколебать многолетний статус нашей семейной пары, как образцово-показательной.

– Юра!.. Но ведь ты, кажется, собирался провести вечер дома! – Лена поспешила выйти в прихожую, дабы успеть застать меня в домашних стенах.

– Передумал. Необходимо встретиться с Фофаном… – соврал я, чуть потупив свой взгляд. —…Собираюсь кое-что с ним обсудить. В лёгкой, неофициальной обстановке договориться с ним будет гораздо проще.

– Быть может, тебе следует попробовать вернуться на прежнюю работу?.. Давай, я поговорю с твоим бывшим шефом, с Димой?.. То есть, с Дмитрием Ивановичем!

– Нет!.. Ни в коем случае! – ответил я в несколько резкой форме.

– Михайлов! А может, мы оставим свои амбиции?

– По-моему, мы уже обсуждали эту тему!.. – я уж собрался было вспылить, однако Виленка поспешила опередить мою жёсткую аргументацию.

– Ну, ладно-ладно!.. Делай, как знаешь!.. Ты, кстати, машину брать будешь?

– Нет! Мне наверняка придётся там выпить! Уж лучше, я вызову такси!

Наш класс всегда считался исключительно дружным. Об этом нам нередко напоминали наши бывшие учителя, отработавшие в школе не одно десятилетие и, которым было что и с чем сравнивать. Данный факт подтвердили и последующие, после школьные события. Впервые мы встретились на десятилетие нашего выпуска. Собрались, как говориться: по первому зову и практически в полном составе. После чего наши встречи приобрели едва ли не ежегодный характер. Кроме нашего 10Б, восемьдесят четвёртого года выпуска, подобной долголетней традицией не сможет похвастаться ни один из выпускных классов, когда-либо окончивших нашу школу.