Аланд Шабель - Верь, бойся, проси…

Немного погодя отпуск закончился, и Клим вышел на работу, всё потихоньку вернулось на круги своя. Конечно, рана сердечная рубцевалась с трудом, тосковал по матери, часто навещал могилку, тяжело было первые недели, как камень на душе лежал. Но не зря говорят, время – лекарь, хоть рубец и остался, но облегчение, особенно после сороковин, всё-таки пришло. Клим слово держал, алкоголь ни под каким видом, так, пивка иногда позволял. Потом жизнь стала насыщенной непонятными событиями. Появился Вратарь, впрочем, об этом потом.

– Слушай, птенец, так мы с тобой оба круглые сироты? А, нет, ты полукруглая будешь. У тебя же отец есть. Но всё равно роднит. А? Сознайся, чувствуешь ко мне сестринские… сестрянские… сестёрские… флюиды, вот! Нет?! Жаль.

– Выговорились? Вождь, нам пора идти. Думаю, вправо, наверх, на шум. Похоже, там водопад, наверное.

– Спасибо, не фюрером называешь. А что касаемо направления, верный путь указываешь, товарищ сестра. Туда и тронемся. Там, если повезёт, и душ примем, и джакузи с пенкой! Ты как? Не против джакузи с пенкой?

Немного погодя им пришлось форсировать речушку, путь преградили валуны и за ними скала, уходящая круто вверх. Обойдя скалу, наши герои стали подниматься по более пологому склону и, когда вышел седьмой пот, вышли к настоящему озеру.

В озеро с противоположной стороны действительно бил водопад, не Ниагара, конечно, но шум стоял такой, что приходилось общаться на повышенных тонах. Немудрено не услышать нежелательных гостей, когда Смуглянка, обернувшись к нему (она шла впереди, вождь замыкал шествие), побелела, точно так же, когда увидела завров, Клим понял.

Быстро обернувшись, засёк тут же пару тварей, наблюдающих за ними с неподдельным гастрономическим интересом. Особенно не понравились зубастые пасти и когтистые лапы, каждая была размером с крупную собаку, только опасней.

– Давай к водопаду, быстро! Чуть что, прыгай в озеро, вряд ли они в воде опасны.

Сам приготовил копьё (пока отдыхали, всё ножом стругал подходящую ветку) и стал потихоньку отходить, не отводя глаз. Их, по-видимому, спасла нерешительность этих тварей, те не почувствовали страха, который обычно исходит от добычи.

А эти, непонятные, не боялись и на добычу были не похожи и тем временем упёрлись в здоровенное, единственное здесь дерево. Клим мельком взглянул и скомандовал, показав рукой на него:

– Пошла быстро!

Молодая взлетела метра на три, как белка, благо спортивная форма и ветви позволяли, а Клим, не упуская из виду «гиен», как он их про себя окрестил, не особо торопясь, залез следом.

Вот тут-то у «гиен» и сработало, добыча ускользает, скачками бросились вслед, но эти ненормальные двуногие скрылись из виду где-то в кроне. Ярости тварей не было границ, они прыгали на ствол, раня кору своими когтищами, щёлкали челюстями, яко капканами, из пасти брызгала пена, жёлтые глазища покраснели.

Вдобавок, мало того, один ненормальный спустился пониже и, улучив момент, огрел по хребтине своей палкой одну из «гиен», другую же попытался ткнуть в глаз. При этом громко орал, а второе, тоже противное, существо швырнуло в них невесть откуда взявшейся полуметровой костью. Воя от досады, твари отдалились и стали ждать.

– Это что за звери? В мире животных таких не показывали, – спросила напарница.

– А… эти, это – кроколюхруммы! Вид глупоедов, – с самым серьёзным видом ответствовал бывалый.

– Они что, глупых людей едят?

– Конечно, только подавай. Я вот умный, меня им не съесть, они умными и бывалыми гражданами не питаются. Не по зубам им эта категория!

– Ну, меня тоже ведь не съели, а это значит…

– Они тебя просто не видели, – перебил он, – а так бы ты им подошла на завтрак.

– Это что? Я глупая?

– Вот! Уже умнеешь! Самооценка нормализуется, это хорошо. Скоро из безнадёги недопонимания выйдешь, человеком станешь. Ещё годик-другой, и никакие глупоеды тебя не ужаснут.

– Спасибо, командор, на добром слове, но, судя по всему, ужаснули пока их вы своей ненормативной лексикой. Какой пример для молодёжи? Да ещё учитывая юность наивной девушки.

– Скажи, наивная, где ты кость-то взяла? – поинтересовался командор.

– Выше развилка из ветвей, там, похоже, гнездо было, там и нашла.

Точно, дальнейший подъём привёл на развилку, где были навалены ветки, валялись кости какого-то животного. Клим мрачно осмотрел место гнездования. Наверняка заброшенное логово если не летающего крокодила, то твари, соразмерной этому товарищу. Нет, надо убираться отсель и резво. Он полез по одной из ветвей, которая, уходя в сторону, вела к скалам, и с радостью убедился, что пробраться можно.

Толстая ветвь нависала над скальным выступом, высота пара метров, спрыгнуть – делов с рыбий хвост.

Вернувшись, он рассказал свой план племени, и, вооружившись, они спустились пониже, дабы «гиенам» жизнь мёдом не казалась, метнули в них он копьё, она очередную острую кость. Что удивительно, попали оба, звери, взвыв от гнева, бросили место дислокации в момент и исчезли.

– Растворились, как спирт в воде, – удовлетворенно заметил учёный вождь. Кстати, в учёности вождя кто сомневается, тот не прав! Вожди – они все учёные, потому и вожди!

Путешествие на уступ завершилось благополучно, поясная сумка, завёрнутая в пакет, на месте, полторашка тоже. То, что юница локоток поцарапала, пустяки. До свадьбы заживёт, до неё, радостной, понимаете ли, всякое может быть. Бывает, и локти заживают.

Примерно как-то так объяснял Клим неразумной, пока пробирались к водопаду. Между тем надежда не оправдалась, проход исчез.

То есть сверху, прямо перед ними, вода низвергается мощным потоком вниз, и пути нет, справа скалы, а слева, где-то далеко внизу, бурлило и клокотало озеро от впадающей воды.

– Клим! Оглянись! – в голосе смуглой звучал неподдельный ужас, возглас перекрыл шум падающей воды.

На площадку, где только что они были, махая перепончатыми крыльями, садилось очередное чудище. И опять когти, и опять полная пасть не знавших санации зубов. А они с голыми руками, если только вот камни под ногами.

– Булыжник – оружие всех времён и народов!

Это во всю глотку страшно заорал вождь и подобрал увесистый камень.

Даже водопад не заглушил его крик души, и помощница тоже вооружилась камнем поменьше. Клим понимал, спастись от этой твари шансов нет. Если ринется на них, камни не остановят. А что, если…

– Так, родная! Делай как я и не бойся. У тебя какая оценка по прыжкам со скал?

Но родная отчаянно замотала головой, а летучая тварь тем временем стала неуклюже приближаться. Клим от души метнул свой снаряд, метнул метко.

– Кому-то под руку попался каменюка! – с чувством выдохнул метатель, жаль, мало кого из современников можно цитировать на все случаи жизни. А Семёныч, together, forever!