Алина Помазан - Иллюзия осознаваемости

– Предупредите психиатра, который сегодня дежурит, чтобы он посетил нашу малютку Кристин. Боюсь, черепно-мозговая травма привела к нарушению психики. Насколько все плачевно может определить лишь хороший специалист.

Я с сомнением вздохнула. Видимо врач был настолько некомпетентен, что решил, что я схожу с ума. А возможно, персонал лечебницы решил организовать против меня заговор? Я в страхе думала о том, что когда я очнусь, мне предстоит беседа с таким же пугающим врачом, который к тому же, будет пытаться вытянуть из меня все мои тайны и заглянуть в мою душу, с единственной целью, упечь меня в сумасшедший дом.

Когда я очнулась, мой мыслительный процесс был затруднен, под действием успокоительного. В кресле я увидела Даниэля, его выражение лица показалось мне обеспокоенным. В своих руках он держал медицинский справочник. На нем были простые черные джинсы, такая же футболка и больничный халат.

– Кристина, как твое самочувствие?

Я поморщилась.

– Все было бы гораздо лучше, если бы мне не вкололи какое-то сильнодействующее успокоительное.

– У тебя был приступ паники, врачи действовали именно так, как должны были.

В моем сознании проскользнула минутная ярость.

– Ты с ними заодно, – воскликнула я отчаянно.

Брюнет нахмурился.

– Что тебя пугает, Кристина? Ты можешь рассказать мне обо всем, – произнес Даниэль с добродушной улыбкой.

– Ты веришь мне? – Спросила я в удивлении.

– Конечно, верю. Что тебя так напугало во время обхода?

– Мне показался подозрительным мой врач. К тому же у него немецкая фамилия. Тебе не кажется это странным?

Даниэль добродушно улыбнулся, отложив в сторону справочник.

– Кристина, твоя фамилия польская, и это не кажется мне подозрительным. Может быть, отец доктора Фишера – немец.

Понимая всю логичность слов Даниэля, я все же не могла с ним согласиться.

– Но он же немец! – Возразила я с нескрываемым изумлением.

Брюнет вопросительно приподнял бровь.

– У тебя тевтофобия?

Я вопросительно приподняла бровь, не понимая значения слова.

– Боязнь немцев.

– Нет, – я отрицательно покачала головой, – хотя, кто знает? Но раньше такого не было.

– Послушай, Кристина, я считаю, что тебе стоит пообщаться с доктором Прайсом. Он штатный психиатр, и замечательный специалист. Сегодня как раз его дежурство.

Я с недоверием посмотрела в лицо Даниэля.

– Ты с ними заодно! Ты считаешь меня сумасшедшей.

– Нет же, Кристина, – Даниэль взял мою холодную руку в свою. – Но если ты хочешь, чтобы доктор Фишер поверил в то, что ты психически здорова, тебе необходимо пообщаться с доктором Прайсом. Ты должна рассказать ему все, что ты испытываешь.

В ответ, я лишь кивнула, в страхе посмотрев в глаза Даниэля.

– Мне так страшно. Я никогда такого прежде не испытывала, мне везде видятся заговоры. Все доктора настроены против меня.

Брюнет настороженно разглядывал мое лицо. А потом, повинуясь порыву, сел на край кровати, и привлек меня к себе. Я с готовностью обняла брюнета, положив голову ему на грудь.

– Мне так страшно… – Прошептала я тихо.

– Все хорошо, Кристина. Я буду рядом, – наклонившись ко мне, брюнет нежно коснулся моего лба губами.

– Ты уверен, в том, что доктор Прайс сможет мне помочь? – Спросила я с сомнением, заглянув в синие глаза брюнета.

– Если он тебе не понравится или испугает, мы найдем другого врача.

– Но ведь ты можешь мне помочь, Даниэль?

– Кристина, я не работаю в этой клинике, а поэтому не могу сам назначить тебе лечение. Но я могу лишь сказать, что оно необходимо. Черепно-мозговые травмы могут повлечь за собой психические расстройства; тебе может казаться, что тебя преследуют, или пытаются отравить, что против тебя плетут заговоры или интриги. Такие нарушения психики могут вызвать развитие фобий, приступы паники и довести даже до галлюцинаций. Это не так страшно, если начать лечение сразу. Но необходимо подобрать хорошего врача, которому ты смогла бы доверять. И было бы неплохо проводить лечение не дома, а под присмотром врача в психиатрической клинике.

– Но я могу доверять лишь тебе.

Даниэль тяжело вздохнул.

– Хорошо, Кристина. Если тебе не понравится доктор Прайс, то я постараюсь повлиять на твоих родителей, чтобы они согласились поместить тебя в клинику, в которой я работаю.

– Но она же государственная. Там, наверное, не самые лучшие условия для пациентов. Мои родители вряд ли согласятся меня туда поместить, – возразила я растерянно.

– Поверь, наша клиника, хоть и не является частной, но там есть платное отделение, с отличными условиями и именно там я и работаю. Ты же уже была там, на консультации у доктора Живаго. Платное отделение расположено в отдельном здании. Там даже часовня есть.

Я в удивлении посмотрела на Даниэля.

– И там проводят службы?

– По выходным. Присутствие не обязательно, а лишь по желанию больных.

– Когда я была там впервые, мне показалось, что здание похоже на монастырь, – произнесла я задумчиво.

– Да, так и есть. Изначально там располагался монастырь, но со временем, монахов становилось все меньше и меньше, и вскоре он пришел в запустение. Старая психиатрическая лечебница Кракова сгорела при пожаре, и тогда правительство решило отдать здание монастыря под больницу. Перестройка и реставрация заняли около двух лет. Когда новая больница открылась, я как раз искал место, чтобы устроиться на работу. Поверь, тебе там будет хорошо.

Я задумалась.

– Ты действительно считаешь, что это необходимо?

– Считаю. Поверь, никто не станет ограничивать твою свободу. А твои возможности будут зависеть от предписания лечащего врача. Ты сможешь делать все то же самое, что и находясь на свободе. Разве что тебе придется ненадолго взять академический отпуск и больничный на работе.

В ответ я лишь согласно кивнула. Даниэль был тем человеком, которому я действительно могла доверять. И только благодаря ему одному я поверила в необходимость лечения, проходить которое не желала. Брюнет нежно коснулся моих волос.

– Кристина, поверь, все будет хорошо. Как только тебе закончат колоть тромболитики, я переговорю с доктором Фишером о том, чтобы перевести тебя в стационар нашей лечебницы.

Растерянно улыбнувшись, я коснулась щеки брюнета, и, положив голову на его грудь, вскоре уснула, погрузившись в тяжелый сон, я вновь оказалась на залитой солнцем поляне, в центре которой стоял высокий шатен.

Его холодный полный ярости взгляд коснулся моего лица. Приблизившись, я в страхе коснулась его холодной щеки.

– Ты злишься.

– Я в бешенстве, Кристин. Ты понимаешь, что если ты начнешь принимать прописанные твоим другом препараты, то никогда меня больше не увидишь?