Елена Вальберг - Отложенное завтра

Теперь Лере осталось все внимательно прочитать в хронологическом порядке. Почему-то она была уверена, что время в данном деле играет ключевую роль. Дети нашлись одновременно – 1 ноября, но время их появления установить было невозможно. Обнаружили ребят вдоль проходящей через Щегловку трассы и около леса, всех – в разных местах. Нашедшие детей тоже оказались разными людьми. Это были водители, остановившиеся возле одинокого ребенка у дороги, причем найденыши вели себя заторможенно. Тех, кто был у леса, увидели жители окрестных домов, когда дети подходили к жилью, время было с двух дня до семи вечера.

Промучившись до трех ночи, Лера расстроилась – в показаниях не нашлось ни одного намека на причины пропажи. Только мать Лены вспомнила, что накануне пропажи к ее дочери подошла незнакомая женщина и погладила девочку по голове. В этом вроде бы не было ничего удивительного – Лена была красавицей и вызывала восхищение у взрослых. Так что, по размышлениям Леры, это факт ничего не дает, да и времени с тех пор прошло уйма, хотя следует поговорить с матерью, вдруг все-таки что-то важное в этом ничтожном событии обнаружится. Лера рухнула в кровать и уснула сразу сном без сновидений.

Проснулась она с чугунной головой уже после одиннадцати, подскочила на кровати и ужаснулась, будто проспала все царствие небесное. Но быстро успокоилась – проблема ждала тридцать лет, может и еще немного подождать. Сегодня она начнет с визита к Геннадию Петровичу Козлову, благо, он уже на пенсии и живет здесь, в Щегловке. Правда, Иваныч говорил, что не очень Козлов хорош как человек, но зато дамский угодник, так что нужно накраситься и приодеться. Лерка красоткой всегда была, привлекательностью своей пользоваться умела и в служебных целях. Правда, не очень это любила, но чего для дела не сделаешь! Решила Козлову не звонить, а нагрянуть неожиданно. Лера по опыту знала – в таких делах лучше людей заставать врасплох, журналистские расследования требуют внезапности, это не интервью брать! Покрутившись у зеркала, она навела кудри и надела белый французский сарафан, в котором была неотразима, подкрасилась чуть-чуть, чтобы только подчеркнуть глаза и губы. Глаз не оторвать от такой красоты; что и говорить, Лера была красива: большие выразительные карие глаза, ресницы длинные, пушистые без всякого там наращивания и, как в старину говорили, соболиные брови, темные длинные волосы отливали золотом при дневном свете. А уж в белом сарафане она просто принцесса из сказки, на что бы Ян сказал, что теперь она на человека похожа, а то ходит в драных джинсах и с конским хвостом на голове.

– Эх, Ян, сейчас бы с тобой поговорить! – думала Лера. Вот уж кто умеет расставить все по своим местам и выделить главное, так это он! За все время их общения Ян часто из сумбурного набора фактов выделял стройную логическую цепочку и определял путь решения задач. Он математик, фотограф и просто ее любимый, которым Лера часто пренебрегала из-за своего тяжелого характера. Она имела дурную привычку отдалять от себя людей, когда этого требовало одиночество раздумий, в которое невозможно допустить даже самых близких. Об этом знали и ее мать, и, конечно, Ян. Он принял эту привычку сразу, понял Леру. А Лера знала, что он уважает ее выбор и, конечно, ждет, когда наступит у нее желание поделиться своим одиночеством.

И все же к делу! Ехать пришлось на маршрутке, которая не хотела ее никуда везти. Понятие расписания в Щегловке очень относительное, водитель оценивал перспективу везти всего одну пассажирку как нерентабельную и не торопился. С невозмутимым видом он стоял возле маршрутки, сплевывая сквозь зубы и нехотя перебрасываясь короткими фразами с таксистами, которых на станции было в избытке. Лера решила не шиковать и услугами такси не пользоваться, ведь кто знает, может, деньги понадобятся для дела. Так она просидела в пустой маршрутке еще минут десять после того, как наступило время уже третьего рейса, но наконец в салон вошла женщина с корзинкой, в которой под натянутой на корзинку сеткой сидела рыжая курица, она время от времени недовольно трепыхалась в попытках выбраться из узилища. Лерка испугалась такой возможности и забилась в противоположный угол маршрутки, так как очень переживала за белый сарафан. Наконец машина тронулась и понеслась по пыльной и раздолбанной дороге. Тряслась она так минут пятнадцать, пока не показался нужный ей перекресток.

Этот район Щегловки назывался Зеленые поляны, хотя никаких полян здесь не было и в помине. Вероятно, под ними понималась небольшая площадка с жухлой травой, на которой стояли покосившиеся качели, опасные для малышни. Пройдя мимо нее, Лера нашла нужный дом и позвонила, в ответ сразу залаяла собака, загремела цепь, но хозяин не спешил появляться, и у Леры упало настроение, – вот ведь какая дура, еще и накрасилась, и вырядилась, как на смотрины, а нужно было созвониться, чтобы зря не шастать по жаре. Только она хотела повернуть обратно к остановке маршрутки, как дверь дома открылась, и на пороге появился старик, который недовольно смотрел на нее, не говоря ни слова. Старикашка был костляв и приземист, с глазами-буравчиками мышиного цвета. Он так не понравился Лере, что ее посетила крамольная мысль: сказать, что ошиблась адресом, развернуться и уйти. Но нельзя, она ведь профи! Поэтому Лера вежливо улыбнулась и спросила, не он ли хозяин дома, на что старик, цыкнув на собаку, подошел к калитке.

– Что надо?

Очень хотелось огрызнуться, но пришлось сдержать эмоции, не та это была ситуация, когда можно себе позволить ответное хамство. Лера призвала весь профессионализм, сослалась на Иваныча и представилась по всей форме, продемонстрировав журналистское удостоверение, которое старик долго разглядывал. «Точно мент, – подумала Лера, – хоть и бывший».

– Без денег разговора не будет.

– Неизвестно, какую информацию по делу я получу, может, она и не стоит денег, но раз я уже у вас, то могу предложить 500 рублей для обеспечения вашей лояльности. – Лера на мгновение усомнилась в своей неотразимости, раз старый сморщенный стручок сразу стал деньги вымогать.

– Проходи в дом, но скажу только то, что посчитаю возможным сказать в пределах предложенной суммы.

«Ах, старый ты гад, – с веселой злостью думала Лера, поднимаясь на крыльцо. – Ну да ладно, меня тоже не зря учили в универе, как колоть таких пройдох, держись, дед!»

В доме было по деревенским меркам богато, мебель приобреталась не так давно, была явно дорогая, из массива дерева, телевизор тоже был довольно новый. Хозяин пригласил ее присесть на жесткий стул, а сам развалился на диване.

– Спрашивай, только деньги на стол положи!