Леонида Подвойская - Алена

– Сам сдохни, – прошипела девушка, и еще один шеф упал, все еще сжимая пистолет. – И ты не уйдешь, сдохнешь! – крикнула она вслед убегающему Вовану.

Упал и тот. Больше расправы чинить было не с кем. И до этого очумевшие от случившегося в пещере, от криков и стонов раненых, от бесславной смерти шефа, его подельники растворились в лесу. А ведьма села за руль одного из «хаммеров». Посидела в кожаном кресле. Затем включила музыку и немигающим взглядом уставилась на солнце. Потрясла головой, завела мотор оказавшимися в замке ключами.

– Ух ты! – восторженно ахнула она, когда на дисплее высветилась карта. – Значит, так. Я здесь. А это где? Это аж… Ну ладно, поехали.

Через добрый час, выехав на трассу, она выдавила до упора педаль акселератора. Джип радостно взревел и рванулся вперед. Его никто не останавливал, – ни пассажиров, ни водителя за тонированными стеклами не было видно, а автомобиль и его номера были известны многим.

Руки и ноги двигались автоматически, как автоматически иногда вспоминаются навыки управления велосипедом.

И девушка не удивлялась, а, мчась по дороге, вспоминала, вспоминала, вспоминала…

– Все-все, дочушка. Все хорошо. Ну-ну, ачинайся, все хорошо, – добрые руки матери растирали с какой-то водкой кожу на висках, затем в нос ударил невыносимый запах нашатыря, и Алёна окончательно пришла в себя.

Она лежала дома, на диване в зале. Яркие лучи солнца пробивались сквозь занавески, давая понять, что летний день в самом разгаре.

– Ну вот и молодец, дочечка. Вот и умничка.

– А почему я?..

– Ты главное, полежи и не волнуйся. Все хорошо.

– Что хорошо, мама?

– Все хорошо. И с Виталиком тоже.

– Тоже?

– Да. Ничего с ним не случилось. Совсем ничего. Сейчас уже с Васей на речку пошли.

– Мама, что случилось? Что со мной?

– Да ничего. Сомлела с испугу.

– Но расскажите, мама.

– Ты лежи-лежи. Доктор скоро приедет. Ты что же, совсем ничего не помнишь? Как на Виталика машина?..

– Нет… нет. Сегодня… нет, вчера помню, до самого вечера помню. Грибы собирали с утра. Потом картошку пололи… вечером в клуб ходила. А сегодня… Мамочка, родненькая, что со мной?

– Да не пугайся ты. Ничего такого страшного. Вы днем из лесу пришли, мы с тобой грибами занимались, а Виталик на улице бегал. Потом машина приехала к соседям. Комбикорм привезли. А когда шофер уезжать собрался, то не посмотрел, что Виталик под колеса за Анфиской полез. Мы то с тобой на скамейке сидели, ты увидела, ну и сомлела. Я повернулась, когда машина уже проехала. Нет-нет, дочушка, все хорошо. Колеса мимо проехали. Все целы – и Виталик, и кошка, и шофер. Ну, шоферу я добре дала. Правда, и сами виноваты, недоглядели. А так все добре. Вспомнила?

– Нет, мама… Хотя, вот лес и грибы помню. На скамейке сидим – помню. Ты мне еще про бабушку рассказывала, как она грибы чуяла, да?

– Правда, доченька.

– А вот дальше не помню.

– Ну, ничего. Не страшно. Говорят, бывает. Сейчас доктор приедет, посмотрит. Вон и приехали.

В это же время тот самый незадачливый водитель уже в гараже дрожащими руками разливал в стаканы дешевое вино.

– Ты же знаешь, Микола, я это дело за рулем – ни-ни. А тут… Я, понимаешь, дитя переехал! Да че ты, если бы на сурьез, я бы сейчас здесь с тобой… Это, оказывается, почудилось мне. Привез я комбикорм, разгрузили… Я отъезжать, а сзади – крик женский. И задний мост так рывком приподнялся. Ну все, думаю. Я же видел, что рядом малые игрались. Но с мамкой же! Вот и… Остановил машину, выскочил, а сам под колеса и заглянуть боюсь. Потом вижу – малой жив-здоров у мамки своей на руках. А девчонка старшая – на лаве без чувств. Ну я и подумал, что ее. Нет, оказалось, сомлела от страха за малого. В общем, никого не переехал и не зацепил. Померещилось? Может… Только знаешь… Давай выпьем и доскажу. Так вот… Там у них возле ворот глина. Следы от колес видны. И как заезжал, и как отъезжал. Это вам кажется, что одна колея. А водила – он увидит. И вот что я тебе скажу – нет там в одном месте следа на метра три, будто подняли машину и перенесли. Вот это я и почувствовал тогда. Инопланетяне, говоришь? Я вот так и думал, что все будут, как ты: «Гы-гы». Лучше уж молчать. Давай-ка еще одну!

Докторша была не то чтобы злая, а какая-то неприветливая. Проведя традиционный осмотр с обычными вопросами, она тут же заявила, что девочку они забирают для более тщательного обследования.

– Может, как вы говорите, от страха за братика, а может, и нет. Возраст такой, что… Ну, сами понимаете.

– Ой, что вы, а как тут они без меня? – испугалась девушка.

– Я думаю, справятся, – улыбнулась-таки врачиха. – Да и не будем мы долго тебя там держать, если все нормально.

Встревоженная мать наскоро собрала немудреную поклажу, и санитарная машина направилась в районную больницу.

– Устроишься, позвонишь. Привезем, если что понадобится.

Братья и отец еще не вернулись, и Алёна попрощалась с соседскими бабусями, подтянувшимися на такое событие. С заднего сиденья «козлика» девушка рассеянно рассматривала обступавший дорогу лес. В районной больнице ей лежать не приходилось. Да и вообще лечиться – Бог миловал. И вот теперь… Чего она так сомлела?

– Абсолютно здоровая девочка… И чего вы ее привезли? Если нервное истощение – полежала бы дома.

– Но Сергей Сергеевич! Селяне. Лето. Где она там полежит? Не хотела ехать: «Как они тут без меня!» – повторила заступница. – А скоро уборка, школа, заготовки. И нет сейчас у нас запарки. Давайте обследуем?

– Хорошо. Полное обследование, общеукрепляющее… ну, вы знаете сами.

– Ну вот, недельку побудешь здесь, врачи тебя посмотрят хорошенько, чтобы больше в обморок не бухалась, – сообщила врачиха девочке, испуганно сидевшей на краешке койки. – А то будешь с кавалером танцевать – и бух в обморок! – решила растормошить шуткой она новую пациентку.

– Ой, что вы такое говорите, – засмущалась Алёна. – Какие там кавалеры!

– Ну-ну, тебе уже скоро пятнадцать?

– Скоро, – вздохнула девушка.

– Чего же вздыхаешь?

– Так…

– Ты, главное, не теряйся. Это твоя кровать, это твоя тумбочка. Санитарки все расскажут и покажут. Здесь, кроме тебя, две больные, сейчас они на процедурах. Так что держи хвост пистолетом. Если что, спрашивай меня. Я твой лечащий врач, зовут меня Вера Ивановна. Ну, не теряйся.

«Ей хорошо так советовать. Врач. В городе живет. Училась где-нибудь в областном центре. А человек, может, из деревни, только на экскурсии с классом выезжал да по телевизору другую жизнь и видел», – вздыхала девушка, раскладывая в тумбочке свои нехитрые пожитки.

Затем, внимательно взглянув на больничный халат, вздохнула. И зачем забрали ее одежду? А теперь в трико ходить перед незнакомыми людьми. Алёна еще раз вздохнула, вспомнив, как смущалась она на уроках физкультуры под взглядами одноклассников. Еще год-два назад ничего не было видно, а теперь… Нет, уж лучше в халате. Она вышла в длинный, пустынный сейчас коридор. С удивлением рассмотрела роспись на стене – какой-то пейзаж древнегреческого острова, с колоннами, берегом, кораблями и морем. Посидела в вытертом мягком кресле. Уже начала было скучать, но тут разъехались в стороны железные двери и из кабинки лифта санитарка вывезла кресло-каталку с довольно древней старушкой.