Николай Дубчиков - Живые против зомби. На заре заражения

Профессор настоял, чтобы Андрея и Машу включили в команду для реализации проекта. В стороне остался только Ёся – силовики не могли допустить к участию в секретном эксперименте сына эмигрантов, живущих в Израиле.

Альберт Борисович вошел в цех, где сейчас хозяйничали специалисты по электронике. Производство биочипов планировалось поставить на поток как изготовление телефонов или микроволновок. Уже угадывались черты будущего конвейера, на котором их предстояло собирать. При этом предполагалось, что на всем предприятии будет работать не больше двадцати человек.

Альберт Борисович был доволен. Он считал, что самая тяжелая часть проекта осталась позади. Формально он продолжал руководить лабораторией, но большую часть дня проводил в этом цехе, наблюдая за операциями, подопытными и совещаясь с техническими специалистами.

Тем временем весь мир готовился к встрече первых марсонавтов. Центр управления полетами объявил, что международный экипаж в составе Тома Смита, Ивана Воробьева и Иширо Такэо приземлится через три дня. Альберт Борисович с нетерпением ждал возвращения космических путешественников, а вернее ему не терпелось приступить к изучению марсианского грунта.

Убедившись, что в цехе все идет нормально и делать ему тут пока особо нечего, Хаимович разрешил Андрею и Маше уйти домой пораньше, а сам отправился в свою загородную лабораторию. Зайдя на участок, он потрепал Доджа, который выскочил из своей новой будки. Весна в этом году пришла раньше обычного. Профессор решил поселить собаку на улице около домика. Додж сначала скучал по квартире, но быстро привык и обрадовался этой перемене в своей жизни. Благодаря хорошей зарплате и большим возможностям на новой работе, Альберт Борисович еще лучше обновил и усовершенствовал свою лабораторию. За лето он планировал построить небольшой ангар для опытов, под который рабочие уже залили фундамент на участке. Додж веселым лаем проводил хозяина до двери. Профессор набрал привычный код и скрылся в доме.

Если бы грабитель залез в этот коттедж, то подумал, что в нем живет какой-то ветеринар или очень большой любитель животных. Кроме обычной домашней утвари: плитки, холодильника, мебели, в доме был целый питомник. На стеллажах вдоль стен стояли клетки с хорьками, крысами, бурундуками, воробьями, попугаями, аквариумы с рыбами, черепахами и даже мухами. В остальном жилище не сильно отличалось от загородного коттеджа. Самая важная часть была спрятана под домом, куда вел потайной люк.

Профессор спустился по лестнице. Включились лампы, освещая огромный подвал, но уже и этого места Хаимовичу было мало. У стены стояли большие пластиковые камеры, в которых сидели собаки, хорьки, поросенок и две обезьяны, зараженные новыми модификациями вируса. Камеры были прозрачны и герметичны, с автономным источником подачи воздуха. Особенно внимательно Альберт Борисович наблюдал за черным кобелем по кличке Джек. Вирус в его теле показывал интересные способности. У Джека очень сильно повысилась агрессия, но вместе с тем он активно набирал мышечную массу и был полон энергии. Из обычной дворняги за неделю он превратился в зверя страшнее ротвейлера. Всю неделю пес безостановочно лаял и кидался на все, что движется. Из пасти собаки свисала кровавая пена. Профессор заразил его новейшим вирусом-мутантом собственной разработки. Как правило, у большинства животных при инфицировании пропадал аппетит, они быстро хирели и умирали. Джек же ел за трех кобелей и безостановочно бегал по клетке. Таким же вирусом были заражены хорек и обезьяна, у всех зверей проявлялись идентичные симптомы. Однако сегодня пес вел себя не совсем обычно – лежал на полу и поскуливал.

«Неужели умирает, – с горечью подумал Альберт Борисович, – а такой интересный был образец».

Затем мужчина подошел к клеткам с обезьяной и хорьком. Ученый снял со стеклянных камер темную ткань и направил на животных сканер. Звери, быстро привыкнув к свету и увидев силуэт человека, немедленно проявили агрессию. Хорек зашипел, обезьяна с диким криком оскалила зубы и стала долбить лапами по пластику.

– Так, ребятки, у вас, я вижу, все в порядке.

Хорек с обезьяной были инфицированы позже на два дня, и агрессия в них сохранялась, как и аппетит.

– Так, а что с тобой, приятель? – профессор сел рядом с клеткой Джека и загрузил корм в специальный аппарат, подающий еду.

Камера зараженного зверька, как и у всех подопытных, была сделана из прочного и прозрачного пластика. На нем не оставалось царапин от когтей и зубов. Часто зараженные животные проводили в таких клетках недели, и даже месяцы, все это время несколько аппаратов циркулировали воздух, подавали еду и воду и даже чистили клетки. Все было продумано и сконструировано таким образом, чтобы максимально исключить работу человека. При этом сохранялась абсолютная герметичность, чтобы вирус не вырвался в атмосферу с остатками воды, пищи или испражнений. Аппараты умели утилизировать все это.

Джек лежал на полу и тяжело дышал, его била мелкая дрожь. Когда он увидел лицо человека, то зарычал, но не поднялся. Затем, как будто передумав, жалобно заскулил, как бы прося о помощи. Альберт Борисович наблюдал на мониторе результаты деятельности вируса. Температура была повышена, организм боролся с инфекцией, но не мог справиться.

«Вирусы глупы, – думал Хаимович, – не могут приспособиться к организму, либо они убивают его, либо он их».

Профессор подошел к шкафу, стоявшему у противоположной стены. Он взял со средней полки коробку с зеленой наклейкой, открыл ее и извлек небольшую ампулу. Затем мужчина подошел к камере Джека и еще раз посмотрел на собаку. Ученый прочитал в ее глазах одновременную злобу и мольбу о помощи.

– Повезло тебе сегодня, приятель, – Альберт Борисович нажал на кнопку аппарата циркуляции воздуха, камера заполнилась усыпляющим газом. Через несколько минут собака уснула. Теперь можно было спокойно сделать инъекцию. Внутри камеры находился шприц-манимулятор для дистанционной вакцинации. Профессор вставил колбу с лекарством в небольшой отсек, соединенный со шприцом. Раздался щелчок, и через несколько секунд вакцина была введена.

Профессор подошел к столу, сел за компьютер, открыл файл Джека и сделал в нем запись: «Спустя пять дней после заражения объект дошел до критической стадии. Была сделана вакцинация, первая доза введена в семнадцать часов сорок две минуты. Необходимо пронаблюдать, как быстро подействует антивирус».

Профессор поднялся наверх, взял из клетки здорового хорька, посадил его в переносную сумку и вернулся в лабораторию. В подвале ученый подошел к камере с зараженным хорьком и включил «режим сна» на аппарате вентиляции воздуха. Больной зверек продолжал шипеть, но уже как-то лениво, а через минуту лежал неподвижно. Альберт Борисович подсоединил к его камере пересадочный рукав, надел толстую перчатку, затолкал в пересадочный рукав здорового хорька и быстро захлопнул крышку. Затем Хаимович открыл клапан. Здоровый зверек перебрался из рукава в прозрачную камеру, где спал инфицированный хорек. В прошлом месяце профессор достиг результата заражения от одного объекта к другому по воздуху и теперь хотел убедиться, что вирус будет передаваться и через укус.