Array Антология - Новая книга ужасов (сборник)

– Три года? Думаешь, это для меня что-то значит? Ты же не думаешь, что я мог позволить кому-то вроде тебя бегать вокруг? Кому-то, кто умеет «прогуливаться» как я? Единственный другой сорокопут, которого я нашел за всю жизнь. Ты думаешь, я не стал бы сидеть тут и ждать, пока ты придешь?

– Но три года…

– Руди, тебе сколько… тридцать один, так? Да, вижу. Тридцать один. Ты никогда не прыгал как сорокопут. Ты только входил, бродил, странствовал по пейзажам и никогда не понимал, что это больше чем просто чтение мыслей. Ты можешь сменить место проживания, черный парень. Ты можешь выехать из дома, который находится в плохом районе – ну вроде как привязан к электрическому стулу, – и въехать в новехонький фирменный комплекс квартир на миллион да полбакса сверху, вроде Элли.

– Но тебе нужно место, куда надо отправить этого другого, верно? – мой голос звучал совершенно блекло, без обертонов. Я даже не думал о темном месте, куда можно отправиться…

– За кого ты меня принимаешь, Руди? Кем я был по-твоему, черт тебя дери, когда только начал, когда учился когтить, прогуливаться? Что я тебе сейчас рассказываю о смене дома? Тебе никогда не угадать моего первого адреса. Долог путь до начала. Но я могу назвать тебе несколько моих более знаменитых домов. Жиль де Ре, Франция, тысяча четыреста сороковой. Влад Цепеш, Румыния, тысяча четыреста шестьдесят второй. Элизабет Батори, Венгрия, тысяча шестьсот одиннадцатый. Катерина ДеШайе, Франция, тысяча шестьсот восьмидесятый. Джек Потрошитель, Лондон, тысяча восемьсот восемьдесят восьмой. Анри Дезире Ландрю, Франция, тысяча девятьсот пятнадцатый. Альберт Фиш, Нью-Йорк, тысяча девятьсот тридцать четвертый. Эд Гейн, Плэйнфилд, Висконсин, тысяча девятьсот пятьдесят четвертый. Майра Хиндли, Манчестер, тысяча девятьсот шестьдесят третий. Альберт Де Сальво, Бостон, тысяча девятьсот шестьдесят четвертый. Чарльз Мэнсон, Лос-Анджелес, тысяча девятьсот шестьдесят девятый. Джон Уэйн Гейси, Норвуд-Парк тауншип, Иллинойс, тысяча девятьсот семьдесят седьмой [68] Знаменитые серийные убийцы и годы, на которые приходился «пик» их деятельности. . Ах, но как я продолжаю. И продолжаю, и продолжаю, и продолжаю, Руди, моя маленькая обезьяна с крыльца. Все дальше и дальше. Сорокопут вьет гнездо там, где ему захочется. Если не в твоей любимой Эллисон Рош, то в убогом конченном черномазом парне, Руди Пэйрисе. Но тебе не кажется, что это было бы просто расточительством, паренек? Вынужденно проводить время в твоем социально-неприемлемом теле, когда Генри Лейк Спаннинг – просто дьявольски хорош? Зачем бы меняться с тобой местами, когда Элли тебя ко мне заманила? Ты просто начал бы орать и выть, что ты не Спаннинг, а этот ниггер, у которого украли голову… а там ты мог бы повлиять на охранников или управляющего… ну, видишь, к чему я веду? Ну а теперь, когда маска уже на лице, а электроды подсоединили к твоим голове и левой ноге, когда рука управляющего лежит на переключателе, что ж, лучше бы тебе приготовиться обильно пускать слюни.

Он обернулся, чтобы выйти из меня, и я закрыл границу. Он пытался выйти, пытался выпрыгнуть в собственный разум, но я держал его в кулаке. Именно так, легко. Материализовал кулак и развернул Генри лицом к себе.

– Хер тебе, Джек Потрошитель. И два – тебе, Синяя Борода. И так далее, и так далее, хер вам, Мэнсон и бостонский душитель, и все прочие дерьмовые искореженные больные херовины, какими ты был за эти годы. Да уж, наследил ты грязными подошвами, мальчик.

Что думаю я обо всех этих именах, Спанки, брат мой? Ты в самом деле думаешь, я их не знаю? Я образованный пацан, мистев-убивец, мистев Безумный Бомбист. Ты нескольких пропустил. Был ли ты так же в других, населял ли еще кого-нибудь, вселялся ли, например, в Уинни Рут Джадд и Чарли Старквезера, Бешеного Пса Колла и Ричарда Спека, Серхана Серхана и Джеффри Дамера? Ты – та сила, которая в ответе за все неверные ставки, которые делала человеческая раса? Ты разрушил Содом и Гоморру, сжег Александрийскую библиотеку, организовал Эпоху Террора dans Paree [69] В Париже ( франц .). , поднял Инквизицию, побивал камнями и топил салемских ведьм, резал безоружных женщин и детей на ручье Вундед-Ни, укокошил Кеннеди?

Не думаю.

Не думаю даже, чтобы ты хоть пил пиво рядом с Джеком Потрошителем. А даже если и так, если ты был всеми этими маньяками, ты все равно был ничтожеством, Спанки. Мельчайший из нас, людей, побьет тебя трижды на дню. Сколько вы затянули петель Линча, мсье Ландрю?

Какой невероятный эгоизм. Он тебя слепит, заставляет думать, что ты единственный, и даже когда обнаруживаешь, что это не так, ты не можешь этого перенести. Почему ты не думаешь, что я знал, что ты сделал? Почему ты не думаешь, что я позволил тебе это совершить и стал ждать – так же, как ждал ты, – момента, когда ты уже ни черта не сможешь сделать?

Ты настолько самовлюблен, дурья твоя башка, что даже на капельку не допускал, что кто-то может спустить курок быстрее тебя.

Знаешь, в чем твоя проблема, Кэп? Ты стар, ты по-настоящему стар, тебе, может, сотни – по хрен, сколько там – лет. Это ни черта не значит, старик. Ты стар, но ты так и не поумнел. Ты в этом деле просто посредственность.

Ты переезжал из дома в дом. Ты не обязан был становиться Сыном Сэма [70] Дэвид Берковиц, американский серийный убийца. , или Каином, или каким хером ты еще был… ты мог бы стать Моисеем или Галилеем, или Джорджем Вашингтоном Карвером [71] Американский педагог и проповедник, специализировавшийся в микологии. , или Гарриет Табмен [72] Американская аболиционистка. , или Соджорнер Трут [73] Американская аболиционистка и феминистка. , или Марком Твеном, или Джо Луисом [74] Американский боксер-профессионал, чемпион мира в супертяжелом весе. . Ты мог бы стать Александром Гамильтоном и помочь основать Нью-Йоркское Общество Освобождения. Ты мог бы открыть радий, высечь барельеф на горе Рашмор, спасти ребенка из горящего дома. Но ты очень быстро постарел, а поумнеть не успел. Тебе это было не нужно, верно, Спанки? У тебя была твоя игрушка, этот твой дерьмовый сорокопут. Гуляешь тут, гуляешь там, откусываешь чью-то руку или лицо, как старое, уставшее, скучное, повторяющееся, не обладающее воображением тупое дерьмо, каким ты и являешься.

Да, ты хорошо меня подловил, когда я пошел глянуть твой пейзаж. Хорошо подготовил Элли. И она втянула меня, вероятно, даже не подозревая, что делает… ты, видимо, глянул в ее разум и нашел там идеальный способ добиться того, чтобы она заставила меня подойти поближе. Хорошо, братишка, ты был великолепен. Но у меня был год на то, чтобы себя помучить. Год на то, чтобы посидеть и подумать. О том, скольких людей я убил, и как мне от этого было паршиво. И потихоньку я во всем разобрался.