Вадим Голубев - Кладбище в Норт-Йорке. Триллер, ужасы

© Вадим Голубев, 2017

ISBN 978-5-4483-1714-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Начинающий торговец наркотиками по кличке Шоколадка вывалился из негритянской дискотеки на Каледония роуд. Ему не приглянулись вертевшиеся там девушки.

– Ну и дискотека! – презрительно процедил сквозь зубы Шоколадка. – Ни одной приличной телки!. Проедусь-ка в ночной клуб на Донлэндс…

– Приветик, Шоколадка! Давно тебя ждем. Поговорить надо! – выступили из темноты чернокожие Линсдей и Вильям.

– О чем? – лениво скользнул по ним взглядом рослый и мускулистый Шоколадка.

– Жалуются на тебя, парень! Цены на товар ломишь – нигде в Торонто таких нет. Ты нам всю клиентуру распугаешь.

– Кому надо – купит…

– Кроме того, месяц назад ты получил новую партию товара. Не отдал нам ни цента!

– Я, ребята, завязываю с вами работать. У меня теперь новые поставщики…

– А «бабки»?

– Какие «бабки»? Я на вас три месяца горбатил. Рисковал. Копы на этот район глаз положили… Выручка за последнюю партию – моя премия за риск!

– Имей совесть, парень! Ты в Канаде меньше года, а уже нас – родившихся здесь – кинуть хочешь. Не выйдет! – срываясь на визг, завопил Вильям. – Я тебе, кидале низкому, пасть порву!

Шоколадка резко выбросил ногу вперед, угодил Вильяму в солнечное сплетение, а когда тот согнулся, стукнул его ногой по лицу. Вильям грохнулся об асфальт. Линсдей метнулся к Шоколадке, ударил его в грудь ногой, добавил кулаком. Шоколадка крякнул от удара по груди, отразил локтем удар в лицо. Затем сам врезал Линсдею локтем по глазу и ногой по почке. В прыжке припечатал к асфальту начавшего подниматься Вильяма. После прошелся колесом, вырос перед Линдсеем, врезал ему лбом по носу. Падавшему Линсдею Шоколадка погрузил ногу в живот, прошелся ступней по челюсти. Линсдей глухо стукнулся затылком об асфальт и затих. Со стоном поднялся Вильям. Он засунул руку за пазуху. Шоколадка с разбегу ударил его ногой по корпусу. Вильям врезался в кирпичную стену, начал сползать по ней. Шоколадка с разбегу снова ударил его ногой, подхватил, швырнул лицом в стену. Потом Шоколадка схватил Вильяма за волосы и провел его лицом по стене. Вильям судорожно хватал воздух ртом, в ужасе вращал глазами. Шоколадка впился ему в горло, оторвал от земли.

– Спасибо, парни, что помогли мне советами и деньгами. Больше не показывайтесь в этом районе! Он – мой! Вообще-то вы слабо подготовлены для такого бизнеса: драться не умеете. Я с двенадцати лет карате занимаюсь. Не пожалел «бабок» и здесь, в Канаде, тренируюсь у чемпиона страны!

Увлекшийся «беседой» Шоколадка не заметил, как поднялся Линдсей, щелкнул ножом с выбрасываюшимся лезвием. Линсдей тихонько подобрался к противнику, воткнул ему нож в висок. Шоколадка закатил глаза и, выпустив Вильяма, беззвучно упал.

– Ты в порядке? – шепотом спросил Линсдей.

– Все болит! – всхлипнул Вильям.

– Не вытаскивай нож! Кровища хлынет – перепачкаемся. Я сейчас «тачку» подгоню. Отвезем его, спрячем, – кивнул Линсдей на убитого.

– Куда его? – уже в машине спросил Вильям.

– Отвезем в Норт Йорк. Есть там полузаброшенное кладбище. На нем я приметил склепы. В один из них и засунем.

Кладбищенские ворота оказались незапертыми. Приятели покатили по разбитой дороге среди могил.

– Тебя устроит? – показал Линсдей на первый попавшийся склеп.

– Почему бы и нет? – ответил Вильям.

– Здесь покоится Чарльз Хью Моррисон, – прочитал Линсдей над дверью.

Подельникам пришлось повозиться с заржавевшим замком, прежде чем они попали внутрь. На уходившей в пол мраморной плите было много надписей. Линсдей разобрал лишь концовку: «Покончил с собой тридцати пяти лет от роду без каких-либо причин». Принесенным из машины ломиком приятели поддели плиту, отодвинули ее. Посветили фонарем в открытый люк. Посередине большого подвала на постаменте стоял черный гроб. Вильям и Линсдей притащили труп Шоколадки, по ступенькам снесли его в подвал. Случайно Вильям задел какую-то кнопку. Щелкнул выключатель, и подземелье наполнилось светом. Наркоторговцы уложили Шоколадку рядом с гробом.

– Давай, откроем! – предложил Линсдей. – Этим богатым в старину в гробы золотые украшения вкладывали.

Ломиком отжали замки, откинули крышку. На белом шелке в гробу лежал покойник – брюнет, облаченный в черный смокинг. Разложение совершенно не тронуло его. Можно было подумать, что Чарльз Хью Моррисон заснул несколько минут назад. Лишь поразительная бледность и посиневшие губы подсказали приятелям, что перед ними мертвец. Внезапно покойник вздохнул и открыл глаза.

– Зачем вы потревожили меня? Зачем нарушили мой сон? – глухим, но отчетливым голосом спросил он, садясь в гробу.

Негры в ужасе увидели, что у мертвеца отросли острые когти. Карие глаза стали агатово-черными, исчезли белки, и лишь по краям глазниц шло какое-то сияние. Приятели с ужасом увидели длинные кривые клыки.

– Это – зомби! – крикнул Вильям. – Бежим!

Негры кинулись к люку. Под взглядом мертвеца плита с грохотом легла на выход, закрыла его перед самым носом приятелей. Покойник легко выпрыгнул из гроба и сделал шаг в их сторону. Вильям выхватил кольт выпустил в мертвеца весь барабан.

– Ты испортил мой смокинг, приятель, – сказал мертвец и в один прыжок оказался рядом с Вильямом.

Вильям отбросил кольт, выхватил нож и всадил его в живот покойнику. Ткани мертвеца на глазах у негров срослись и выдавили из себя клинок. Следом об пол звякнули восемь пуль. Ударом когтей покойник разорвал горло Вильяма. Негр захрипел. Фонтан крови брызнул из его глотки. Мертвец припал к ране и с жадностью принялся глотать кровь. Линсдей бросился на помощь к приятелю. Но, получив сокрушительный удар в челюсть, отлетел в дальний угол склепа и потерял сознание. Когда он пришел в себя, увидел безжизненного друга. Чарльз Хью Моррисон вырвал у него сердце и разорвал на мелкие части.

– Линда! – произнес упырь и выбежал из склепа.

Быстрым шагом мертвец шел по кладбищу, вчитываясь в надписи на склепах. «Здесь!» – сказал он, увидев надпись: «Под камнем сим покоится Линда Гринвуд». Покойник легко отворил двери, отодвинул плиту, спустился вниз. Он откинул крышку обитого нежно розовым шелком гроба. В нем лежала прекрасная блондинка лет двадцати пяти в вечернем голубом платье.

– Вставай, Линда! – протянул к ней руку мертвец. – Пришел наш час!

– О, Чарли, – открыла глаза блондинка. – Сколько же я спала?

– Подкрепись, любимая! – Моррисон обнажил свою грудь и провел по ней когтем.

Линда приникла к струйке крови, розовея с каждым глотком и становясь вес прекраснее.