Алексей Стравинский - Бесконечный Октябрь

По дороге домой я заеду к родителям Яники. Пора навестить убитых горем людей, хоть и сказать мне им нечего. Но я давно у них не гостил, а этот визит, надеюсь, пойдет на пользу нам всем.

Тихий и мирный загородный поселок. Сразу и не скажешь, что рядом с ним большой город. Сплошь одно– и двухэтажные дома, которые утопают в осенней желтизне, и лишь все еще сильные в красках цветы, растущие в клумбах у домов, разбавляют собой повсеместное золото и красноту листвы.

Я оставляю мотоцикл у ворот и захожу во двор без стука. Немного обогнул фасад дома, я попадаю в сад. В нем под деревом беседка. В ней сидит мама Яники.

Женщина читает книгу. На столе стоит чашка с чаем, который наверняка уже давно остыл. Я молча зашагал к ней.

– Здравствуй, Аксей! – Маргарет поздоровалась со мной.

– Добрый день, – ответил я, стараясь сделать голос оживленнее и бодрее.

Она откладывает книгу. Ветер тут же начал перелистывать ее страницы, но женщина никак на это не отреагировала.

– Вот и я!

– Я тебя уже заждалась, Аксей, – говорит мне Маргарет.

– Как ваше здоровье?

– Не на двадцать лет, но все не так уж и плохо. Хочешь чаю?

Это предложение больше похоже на откровенную смену темы. Видно, что Маргарет болеет. Кожа ее побледнела, голос стал тише, да и прежней активности уже нет. Я не узнаю ее прежнего голубого взгляда, который за последнее время поблек, превратившись во что-то похожее на полупрозрачное, мутное стекло. В день нашей с ней последней встречи ее волосы никак нельзя было назвать седыми. На ее голове с большим трудом можно было отыскать хотя бы один белый волос, ну а теперь полголовы несчастной женщины будто осыпало мелом.

– Конечно, – я соглашаюсь только из уважения.

– Тогда я сейчас. Ты пойдешь со мной в дом или подождешь здесь?

– Я подожду вас здесь, хочу подышать прекрасным воздухом вашего сада.

Она отправилась в дом, а я остался в беседке, из которой открывался вид на небольшое озеро. За озером стелется дубовый лес. На дворе поздняя осень. Листва блестит золотом.

Здесь действительно есть чем любоваться. Сад засажен цветами, чьи ароматы смешиваются в единый, нежный запах. Астры, тюльпаны, бархатцы и, конечно же, красные розы. Все эти цветы сменяют друг друга в разное время года. Сейчас здесь властвуют хризантемы, окрашенные во все возможные для них цвета. Я даже заметил на цветах несколько бабочек, которым уже давно пора бы ждать своего часа в следующем году.

Вокруг царит тишина, нарушаемая лишь звуками природы. Маргарет умеет выбрать идеальное место для чтения. Фантазия не найдет препятствия для воссоздания тех картин, речей и персонажей, которые оживают во время чтения. Бесспорно: подобное место идеально подходит, чтобы книжный мир оживал именно так, как это задумывал автор. Хоть бы это действительно помогало ей отвлекаться и находить в себе силы для следующего дня…

Ветер вновь начал перелистывать страницы лежащей на столе книги. Он словно пытается найти среди множества строк одну, и делает он это спеша, будто стремится успеть. Я гляжу на страницы. На них падает тень растущей рядом с беседкой березы.

Ветер еще несколько раз перевернул одну и ту же страницу назад и вперед, после чего затих. Я заметил, что тень, падающая на страницу, напоминает руку с вытянутым вперед указательным пальцем. Я запомнил положение строки, на которую указывает тень, и взял книгу в руки. Там было написано:

«Иногда истина может быть не совсем там, где мы рассчитываем ее найти».

Я зацепился за эту фразу, так и не прочтя ничего дальше. Я не нашел в ней смысла, но она застряла в моей голове. Я вернул книгу на прежнее место.

В сад вернулся ветер. На сей раз он не стал перелистывать страницы книги. Теперь он покатился волной до самого озера. Я давно не наблюдал это удивительное зрелище. По праву сказать, я уже о нем и позабыл – но вот оно, это природное творение. Ветер, словно морская волна, понесся к озеру, нарушая на своем пути покой всего, над чем он властен. По поверхности воды побежала рябь, в которой заиграли все еще теплые лучи октябрьского солнца. Через несколько мгновений загудел дубовый лес. Хоть он не так уж и близок к саду Маргарет, шелест сухих листьев добрался и сюда.

Мне горько смотреть на все это и не видеть здесь Янику. Я очень редко бывал в этом доме без нее. Может, от силы пять раз за несколько лет. А за последние два месяца я побывал здесь уже больше десяти раз – но так и не привык к тому, что ее здесь нет.

Мой взгляд вновь прикован к озеру. Ветер скользит по моей коже. Меня это успокаивает. В раздумьях и воспоминаниях я потерял чувство времени. Не знаю, сколько бы я так просидел, если бы не вернулась Маргарет.

– Вот и чай пожаловал! – тепло сказала она.

Маргарет несет чай на подносе. Я встаю, чтобы помочь. Я забрал поднос из ее рук и аккуратно поставил его на стол. Женщина смущенно заулыбалась. Видно, она успела отвыкнуть от подобных любезностей.

Раньше в ее доме почти каждый день были гости, а на праздники часто и присесть было некуда. Люди приходили в этот дом с радостью, ведь они знали, как хороша его хозяйка, а компании здесь собираются самые приятные.

Но теперь у нее нет желания кого-либо видеть. Повода для радости нет, а говорить о судьбе Янике – бередить раны. Осталось несколько человек, с которыми она готова оставаться наедине, и я в их числе.

Это похоже на то, как я остаюсь наедине с Насса, присутствие которого только лучшему. Не так давно я знал эту женщину, как всегда улыбающегося, открытого, гостеприимного и счастливого человека… Теперь она только и делает, что день ото дня читает в одиночестве, а в перерывах губит себя сладкими воспоминаниями, которые навеивают горечь и боль.

Маргарет разлила по чашкам ароматный чай с чабрецом. К нему она принесла свою фирменную шарлотку. Все очень вкусно. Благодаря здешнему воздуху у меня появился аппетит. Горячий чай хорош на слегка прохладном воздухе.

– Как поживает Седрик?

Я спрашиваю об отце Яники, с которым не виделся уже почти месяц. Похоже, дома его нет.

– Не жалуется, – она сделала несколько глотков чая. – Наверное, хорошо притворяется.

– Понимаю, – тихо брякаю я в ответ.

– В последнее время он стал намного реже бывать дома. С головой уходит в работу, да и помимо нее загружает себя всевозможными делами, – монотонно говорит Маргарет.

– Быть занятым – лучшее лекарство, – задумчиво вставляю я.

– От чего?

Этот вопрос оказался для меня абсолютно неожиданным. Я не знаю, что ответить.

– От странных мыслей, например, – неуверенно, но резко проронил я.

– Это не лекарство, а временное утешение, – хмуро сказала Маргарет. – Может, и не стоит так обобщать, ведь я сужу со своей колокольни, но тем не менее.