Виталий Вавикин - Демон. Книга вторая

Они встретились в квартире Тамары. Окна на кухне были открыты. В них врывался весенний ветер и шум города. Виктория курила, стряхивая пепел в пустую тарелку. Тамара ей нравилась. Она умела слушать и не задавать глупых вопросов – свободные уши, в которых так сейчас нуждалась Виктория. Она рассказала ей обо всем: о Романе Лаврине, о Кирилле, о Вазгене и Сергее. Разве имело смысл что-то скрывать после той безумной ночи, которую они провели, держась за руки?

– Сегодня утором я поняла, что скучаю. – Виктория затянулась сигаретой. – Лаврин был, конечно, странным. Эксцентричным. Знаешь, что значит это слово?

Тамара кивнула.

– Иногда он мог не ночевать дома. Иногда называл меня шлюхой, говорил, что я сплю и ненавижу тех, с кем сплю, а иногда клялся, что я самая прекрасная девушка на всей земле. – Виктория улыбнулась. – Знаешь, я сегодня вспоминала, как мы пили с ним кофе по утрам. У тебя были мужчины, которым нравилось по утрам варить для тебя кофе?

– Наверное, нет.

– Лаврин обожал смотреть на меня сонную. Всегда шутил над моим видом. Тогда я ненавидела его за этот смех, но сегодня утром, у Вазгена, поняла, что мне не хватает этого. Лаврин был каким-то настоящим, что ли? Ночью в постели, утром за чашкой кофе, днем, вечером – всегда. Понимаешь?

Тамара покачала головой.

– Я тоже с трудом, – призналась Виктория. – Я подумала об этом только утром, поэтому сама еще толком ничего не поняла.

– А Кирилл?

– Кирилл? – Виктория задумчиво посмотрела за окно. – Кирилл не варил мне кофе, если ты об этом. Но в нем было что-то… простое, понимаешь? Какая-то животная сила, что ли… Не знаю… Однажды он избил парня до полусмерти за то, что тот отпустил неприличную шутку в мой адрес. Лаврин бы никогда так не сделал. Он скорее бы назвал меня снова сукой, которая получила то, что заслужила, и уехал бы на всю ночь к какой-нибудь бабе, мечтающей занять мое место.

– Лаврин часто изменял тебе?

– Ты даже не представляешь насколько.

– А Кирилл Извольский?

– А что Кирилл? У него была жена. Я ее правда ни разу не видела, но, зная Кирилла, она либо стерва, причем лютая, либо мышка забитая.

– Он знает, что ты рассталась с Лавриным?

– Конечно, знает.

– И что он сказал?

– А ничего не сказал. Трахнул и пообещал позвонить. Думаешь, почему я пришла к Сергею? Кстати, Кирилл когда-то избил и его.

– За то, что он гей?

– Может, и за это, а может, просто ревновал. – Виктория достала из пачки новую сигарету, долго крутила ее в руках и лишь потом прикурила. – Ты с кем-нибудь живешь сейчас?

– Жила.

– Он ушел?

– Умер.

– Извини.

– Ничего. Я привыкла.

– Значит, ты одна? В поисках? И каково это?

– Иногда скучно.

– Может, поменяемся местами.

– Нет уж, спасибо.

– Страшно? – Виктория рассмеялась. – Теперь мне кажется, Лаврин был не так уж плох. Правда?

– Может, тебе встретиться с ним? Поговорить?

– Я уже пыталась, но он и слушать меня не захотел.

– У него кто-то есть?

– У него всегда кто-то есть.

– Зачем тогда хочешь вернуться к нему?

– Ты считаешь, лучше жить так, как я живу сейчас?

– Наверное, нет, – Тамара смущенно улыбнулась. – Можешь пожить немного у меня, если хочешь.

– И что потом? Ни работы, ни квартиры, ни денег. Нет уж! Если куда-то и возвращаться, то только к Лаврину.

– Тогда я не знаю…

– Я знаю! – Виктория тронула Тамару за плечо. – Ты поможешь мне вернуться к Лаврину.

– Я?!

– Ну ты же предлагала мне пожить у тебя, – Виктория пожала плечами. – Почему бы тебе вместо этого не встретиться с Романом. Узнаешь, с кем он живет, послушаешь, что он скажет обо мне.

– Я не могу, – решительно замотала головой Тамара. – Как ты себе это представляешь? Я же совсем его не знаю.

– Познакомишься.

– И что дальше?

– Да не волнуйся ты так. – Виктория затушила сигарету, щурясь от едкого дыма. – Я научу тебя, что нужно делать. Тебе это понравится.

Натан Блонский был зол. История сестры не давала ему покоя. Желая забыться, он напился и долго ходил по ночным улицам, выбирая себе шлюху. Они все были на одно лицо. В одних он узнавал сестру, в других бывшую жену. Казалось, эти образы преследуют его, идут по пятам. «Нужно проспаться», – решил Натан, поймал такси и попросил отвезти его в дешевый отель.

Он надеялся, что это напомнит ему о прежней жизни, которую он покинул, чтобы ненадолго вернуться в этот город, но номер был слишком хорош, чтобы сравнивать. Кровать была мягкой, одеяло теплым. Пахло хлоркой и сигаретным дымом. Здесь была вода, были туалет и душ. Натан скинул одежду, помылся и лег спать, борясь с зудящей кожей, отвыкшей от подобной гигиены. Ночью он проснулся и, забыв о туалете, по привычке помочился в вазу с цветами.

Позднее утро встретило его пасмурным небом. Он зашел в магазин и долго выбирал себе подходящий атлас, надеясь там отыскать город, куда он уедет, может, даже сегодня. Эта надежда заставила его отказаться от спиртного во время обеда. Он много курил и листал атлас, стараясь не думать о сестре, но раздражение снова начинало разрастаться в нем. Оно пустило корни еще давно, в те времена, когда Мария Блонская впервые изменила ему. И теперь оно ждало. Ждало ситуаций, которые заставят его расцвести, превратившись в злобу и ненависть.

Натан выбрал город, в который уедет, запомнил его название и выбросил атлас в урну. Оставалось отправиться на вокзал и купить билет. Образ сестры снова застлал ему глаза. Особенно татуировка на ее плече. «Теперь я принадлежу Габриэле», – так, кажется, сказала она, а потом долго хвалила мастера, который наколол ей на кожу эту мерзость. Борис Дроздов. Натан слишком хорошо знал этот город, чтобы не найти нужный салон.

Он расплатился с таксистом и вышел на тротуар. На окне висела табличка «Закрыто», но дверь оказалась незапертой. Натан вошел внутрь. Коридор был пуст. Голосов не слышно. Блонский шел вперед, стараясь ни о чем не думать. Он хотел лишь одного – выместить на ком-то свою злость, а затем уехать. Он открыл еще одну дверь. Золотоволосый паренек мыл пол.

– Ты Борис? – спросил Натан.

Парень обернулся, сверкнув белыми зубами и не по-мужски красивым лицом.

– Я Вадим, – он улыбнулся шире. – Дядьки сейчас нет, но ты можешь записаться через меня, – еще одна улыбка. – Чего ты хочешь? Татуировку или пирсинг? – он мерил Натана оценивающим взглядом. – А может, и то и другое? Сейчас в моде сочетание чернил и железа…

– Заткнись! – Натан пытался сдерживаться. – Здесь что, никого кроме тебя нет?

– Нет, – опешил Вадим. – Сегодня у Бориса выходной, но можно записаться на следующий день…

– Черт! – Натан огляделся. – Скажи, твой дядька любит тебя?

– Я не знаю.

– Это плохо. – Натан шагнул вперед, намеренно опрокинув стол с иглами. Вадим попятился, уперся спиной в стену и остановился. – Недавно здесь была девушка. Твой дядька делал ей татуировку.