Анна Никитина - Среди них

– Джедер…

– Джейсон, – спокойно, но холодно прервал его Арделл. – Я предпочитаю так. Садись.

Дирк не стал пренебрегать приглашением, радуясь уже тому, что его не отправили за дверь сразу же. Он прошёл к креслу для посетителей рядом с массивным строгим столом из красного дерева и сел напротив Джейсона. Тот опустил подбородок на сцепленные пальцы и прищурился, изучая своего собеседника.

– Спасибо, что согласился принять меня, – мягко проговорил Дирк, вкладывая в свой голос всё возможное тепло. – Я… очень рад видеть тебя.

– Едва ли. Ты хотел увидеть здесь нечто иное.

– Не скрою, хотел бы… Что я могу сделать с твоим Выбором? Но только скажи, и…

– Мне не нужна ваша помощь. Я ведь когда-то ясно дал понять, чтобы меня не трогали. Я живу так, как выбрал жить. Я получил ровно то, за что боролся, – он снова усмехнулся, на этот раз с горечью. – Вот такая ирония. Кофе?

– Нет, спасибо.

– Зря. Он у нас весьма недурной.

– Подозреваю, что ты уделишь мне совсем немного времени, поэтому не буду тратить драгоценные минуты.

– Мне нечего сказать тебе. Если тебе есть, что – говори и уходи.

Дирк вздохнул и медленно кивнул. Обращаться к разрушенному остову личности – всё ещё любимой и близкой личности Учител – за помощью сейчас показалось кощунством. И конечно же, он не позволит помочь… А впрочем, он, Рэймос, и не знал, как помочь, когда кто-то зашёл так далеко и не хотел возвращаться. Он цеплялся за последнюю надежду, как будто это тоненькая ниточка могла стать крепкой связью с будущем.

– День Силы, уже скоро… Обновление… Ты нужен нам, Джейсон Арделл, и мы нужны тебе. Мы теряем всё больше… а потеря тебя так и вовсе невосполнима, хоть наш ковен и расширился.

Казалось, Джейсон колебался. На дне его глаз мелькнула тень его прежнего… А впрочем, Дирку это могло и показаться, потому что он слишком хотел.

– Я нашёл нам Стража-Проводника, очень искусного. Тоже рэмет. Это прямо-таки подарок Небесных Учителей, – мягко добавил Рэймос, вкладывая в эти слова Силу. – Мы можем помочь тебе. Вернись к нам…

Его последние слова, казалось, задели Джейсона за живое, потому что доспех его выдержки дал слабину, и он поморщился, словно от боли.

– Ты зря пришёл, Рэймос, Лорд Ковена, – ответил Арделл хрипло и насмешливо. – Того, к кому ты обращаешься, больше нет. Я надёжно об этом позаботился.

– Это не так… – возразил Дирк чуть слышно.

– Уходи, – Джейсон сделал руками жест, которым в ритуалах обычно обозначали изгнание. – Я живу со своим выбором.

Дирк вздохнул и поднялся.

– Как Кейлинн? Всем довольна? – спросил он, зная, что касается болезненных струн восприятия.

Но именно боль обладала свойством пробуждать.

Взгляд Джейсона сделался очень пустым и усталым.

– Мы получили ровно то, что заслужили.

Что бы это ни значило, вряд ли это было тем, на что когда-то надеялся Джедер. Рэймос мог бы настаивать, мог бы прогнуть защиты существа, которое когда-то превосходило его в Силе и знании, и донести свою мысль… Но это показалось ему нечестным. Внутри он почему-то продолжал надеяться.

– Мне не хватает тебя, Джедер, – тихо, с любовью проговорил он. – Если что, ты знаешь, как найти меня.

Он вышел и бережно притворил за собой дверь. Ответа так и не последовало.

Он отменил все встречи на следующий день. Бежать от себя было бессмысленно. Работа была плохим барьером от такой боли, а игры с клиентами сейчас его чересчур раздражали. Вросшие маски болезненно сжимали останки лица. Он путался в наслоениях, составных частях своей разбитой личности. В таком состоянии лучше было запереться дома и никого не видеть, тем более что и не хотелось. Нужно было снова сложить куски себя в привычный порядок, затолкать непрошенные тени поглубже внутрь, в разлом, и запечатать, чтобы не высовывались.

Сны и приход Дирка были слишком уж… знаковыми, чтобы просто списать их на случайность. Рэймос нарушил его запрет и вторгся к нему, и на это причина должна была быть очень весомой. Ну а сны… Небесные Учителя звали его, пытали несбыточным. Обрывки Связей трепетали, силясь срастись воедино. Его смертный разум, привыкший уже так ко многому, содрогался, не в силах вместить себя противоречия.

Стоило ему оказаться в квартире, в одиночестве, где ничьё присутствие не заземляло его, как со всей отчётливостью вернулось ощущение последних пары дней: что-то скреблось в нём под покровом кожи, пытаясь выбраться наружу. И так же, как когда-то он ощущал присутствие Тварей, Джейсон чувствовал теперь тех, кто ощупывал ослабевшие барьеры его защит, толкался в них, искал бреши…

Он уже даже не пытался скрыться за привычными делами – приготовить ужин, посмотреть вечерний выпуск новостей. Сбросив с себя деловой костюм, точно змей – кожу, Джейсон прошёл в душ. Струи воды были бессильны смыть с него равно и наросшую скверну, и ошмётки его прежнего. Но он надеялся хоть немного привести в порядок мысли.

Выйдя из душа и одевшись, он некоторое время просто сидел в гостиной, уставившись в дверь стенного шкафа. Что-то продолжало скрестись изнутри, навстречу тому, что скрывалось в контейнерах за дверью. В итоге Джейсон сдался. Он открыл дверь шкафа, достал одну из гитар и расчехлил её. Она жалобно звякнула в его руках. Задумчиво он провёл по потускневшему грифу, чувствуя, как расстроились и потеряли натяжение струны.

«Ну, по крайней мере, в настройке ничего страшного не будет…» – подумал он и сел подкручивать колки.

Ощущение было полузабытым, как из прошлой жизни. Музыка была неотъемлемой частью его магии и его самого, а быть собой уже давно было нельзя – с тех самых пор, как он совершил свой осознанный выбор . Он мучительно пытался вспомнить что-то из своих старых произведений, но пальцы отчаянно путались и не желали слушаться его. В итоге он оставил попытки.

Подумав, Джейсон отложил гитару и достал оба контейнера, подписанные как «То, от чего я так и не смог избавиться», 1 и 2 соответственно. Впервые за долгое-долгое время он решился открыть крышку на первом и нашёл старые диски со студийными записями. Странно было снова держать их в руках – ещё более странно, чем гитару. Он любовно поглаживал картонные упаковки, очерчивая кончиками пальцев логотип и название, и пытался не вспоминать, сколько всего было связано с этим…

Подчинившись непонятному импульсу, он бросил короткий взгляд на ноутбук. Спустя какие-то пару минут из динамиков зазвучали первые ноты – ритмичные переборы гитары, выводящие узор фолк-роковой композиции. А потом зазвучал голос, который он едва мог узнать… голос, принадлежавший тому, кем он был когда-то – рэмет Джедеру, Целителю Душ.

Разлом в его груди почти не кровоточил, и у него не было слёз, чтобы оплакивать свою суть. Он просто свернулся в тугой комок посреди комнаты, обхватив себя руками, точно защищаясь от ударов.