Кристи Зейн - Черный ангел, Белый демон. Опаленная тьмой

– Много столетий назад большая часть королевства Востгом была покрыта нашим могучим лесом, все прекрасные существа жили в нем, пока озлобленные люди не задались целью перебить все живое и не отвоевали большую территорию леса, вырубив его, они отравили половину нашей земли, много моих братьев погибло от яда, что пропитал почву под нами.

Мне более тысячи лет, за всю мою долгую жизнь, люди почитали нас и охраняли, но после той проклятой ночи все изменилось, теперь мы защищаемся от людей, ни один человек не сможет войти в этот лес, только волшебное создание.

Я умираю, видимо, уже три столетия, возможно простою еще столько же, а возможно умру в скором времени, если я умру, то лес больше не будет в сохранности, только Алуна могла мне помочь исцелиться, но она так и не пришла, видимо, забыв про меня. – устав говорить, Гильмод замолчал.

Леуна недолго думая, посмотрела на Фатану решительным взглядом и, чуть не плача от жалости к умирающему старику, спросила.

– Фатана, что нужно делать, скажи мне, я помогу?

– Нужно,.. – но Гильмод не дал ей ответить, прервав ее.

– Люди забудут Создателя. Дети перестанут почитать старших, жадность, подлость и разврат охватят всех людей. Все жители великих королевств восстанут против правителей, и те дадут ответный удар, наступит хаос.

Начнется битва добра и зла, и зло начнет побеждать. Все на земле будут поклоняться темному князю, по всей земле пройдет кровавый циклон. На небе появится два солнца, не будет больше ночи, вся земля превратится в пылающую преисподнюю, новое солнце будет покровительствовать демону, что вот-вот придет к власти. Люди увидят на небе свет двух солнц, и вот тогда на землю придет зверь, с кожей ящера на спине.

Но на острове Парар воссияет солнце и оттуда придет спаситель, всего их будет трое, другой сойдет с гор, третий спуститься с небес. Начнется последняя битва и неизвестно, кто одержит победу. – высказав такое страшное пророчество, Гильмод снова затих.

От такого страшного высказывания, у всех по коже пробежали мурашки, комок застрял в горле, цвет лица Леуны претерпел изменения от белого до ярко – алого и обратно, вытянувшись в испуганную гримассу, Кенар же прижался к земле, закрыв лапами морду.

– Про что он говорит? – выдавила из себя Леуна, поглядывая на Фатану.

– Он видит будущее и все время говорит об этом, но почему – то это постоянно пугает меня, и заставляет стынуть кровь в жилах.

Стараясь не задумываться о его словах, Леуна все же переспросила.

– Так, как помочь ему?

– Тебе нужно исцелить его и почву, что под ним, он впитал весь яд в себя, чтобы тот не распространился по лесу.

– Сколько времени это займет?

– У тебя может уйти дня два, три, а после, ты вероятней всего будешь истощена, и, вот тогда, тебе поможет вода из озера.

– Два дня! Нет, нет и нет, я не смогу! Я не успею, нам нужно спасать Китуну, я вернусь, я обещаю, как только помогу ей, обязательно вернусь!

– Я надеюсь, что ты успеешь. – прошептала Фатана, поглаживая высохшую кору Гильмода.

– Стой! – грозно произнес Кенар. – Ты должна помочь ему, Леуна, прямо сейчас, мы не можем вот так просто уйти, ты слышала, что он говорит, возможно, он единственный кто знает, что нас ждет в будущем, и оно не очень – то радует, если честно, я верю, что он сможет нам помочь остановить то, что грядет.

– Он просто бредит, Кенар, он болен! – вскрикнула Леуна, глядя на Кенара успуганным взглядом.

– Нет, Леуна, про это пророчество еще рассказывала наша мать, не так красочно, конечно, и не так подробно, но о том, что демоны восстанут, мы слышали испокон веков, после последнего их провала.

– И что ты предлогаешь? Оставить Китуну! Она же умрет, если мы не придем вовремя! – взвыв от ярости, Леуна обняла себя за плечи. Кенар выпрямился, сглотнул, подавив подступающие к горлу эмоции, и приглушенно простонал.

– Мы все успеем, я верю в это, да и Китуна бы предпочла, чтобы спасли скорее его, чем ее, ты должна помочь ему сестра, я прошу тебя, мне и так тяжко на душе, но оставить на погибель бедного, больного старика, зная, что возможно мы могли бы помочь ему, я не позволю, просто начни, я умоляю.

Леуна оказалась намного сильнее, чем она думала, примерно сутки в темных зарослях, пропитанной гнилью поляны, вокруг огромного дуба не переставая сиял божественный свет, переливающийся от желтого к оранжевому и бледно-голубому цветам.

Создавалось впечатление, что весь лес, словно замер в ожидании чуда, не было слышно ни пения птиц, ни шума водопада, ни шуршания пышной листвы, абсолютно ничего.

Оставив Леуну одну и, чтобы не ослепнуть от столь яркого свечения, Кенар с Фатаной отправились на поиски волшебного куста, сутки бродя по каждому уголочку леса и в конце, уже потеряв надежду, они набрели на густые заросли папоротника, плотно скрывающего едва заметный проход на небольшой холмик.

Принюхавшись, Кенар учуял дивный аромат, который словно манил его, с трудом пробравшись в самый центр маленького холма, он увидел невероятной красоты лепестки, что издавали ни на что непохожий запах сладости. Недолго думая, Фатана нарвала столько цветков, сколько было нужно для лечения и вот, закончив, с облегчением и радостью они поспешили обратно к могучему дереву, издалека замечая, что струящегося света больше нет. Кенар кинулся бежать со словами.

– Что то не так, слишком тихо!

Подлетев к месту, где еще совсем недавно все горело и светилось, всматриваясь в темноту, Кенар бросил взгляд на лежавшую неподвижно подле дуба Леуну, на вид просто уснувшую сладким сном.

Он было ринулся к ней, чтобы помочь, как вдруг на месте, где она лежала, начали распускаться цветы, жутко-темное место начало наливаться ярким светом, земля, где ничего не росло, наполнилась зеленой травой, деревья по соседству выпрямились, как воины в строю.

Пристально, смотря только на Леуну, краем глаза, Кенар увидал, как еще недавно голые ветки Гильмода, как по волшебству, покрывались листвой. Наблюдая и поражаясь происходящими изминениями, поляну заполнил громкий возглас.

– Срочно, отнесите ее к озеру. – грозно приказал Гильмод.

Развернувшись на его голос, Кенар опешил, взглянув на красивое могучее дерево, покрытое пышной листвой, его толстые ветки опускались к Леуне, поднимая ее вверх, откуда ни возмись потянулись ветки других деревьев и она словно поплыла по воздуху по направлению к озеру, а завораженные Кенар и Фатана устремились за ней.

Ветки последнего дерева, кому вручили Леуну, аккуратно, с нежностью опустили ее в озеро, полностью погружая под прозрачную воду, и за считаные секунды она вынурнула из волшебного озера, блистая в едва заметных лучах солнца, с прекрасным свежим румянцем на щеках.