Александр Рей - Буквоед

«А ведь верно говорит, чертяка!» – с улыбкой подумал я. Мне ничего не оставалось, кроме как поспевать за Лешей, да выдыхая клубы пара, думать о своем.

Все время, что мы шли, все дальше удаляясь от вокзала, а это минут тридцать, рядом с нами шел высокий, из старых кирпичей, заводской забор. Казалось, он и был той ниточкой, которую я так хотел найти, и теперь осталось лишь подойти к ответам на все вопросы.

Леша резко остановился, так, что я чуть не врезался в его спину, заодно получив черенком лопаты по голове.

– Вот мы и на месте, – обрадовал он меня и пошел, аккуратно ступая с очищенного тротуара через сугробы к дороге. Преодолев ее, он, не останавливаясь, направился дальше к домам. Я удивился, но ни о чем спрашивать не стал, а просто повторил его путь.

Не знаю, куда Леша меня в такой холод вел, но ничего особого я в этом месте разглядеть не смог. И дело даже не в тоннах снега падающих с неба, крупными хлопьями скрывающих мир за непроницаемой пеленой. Просто окружающий меня пейзаж ничем не отличался от тех, что я видел, спустившись с перехода. Разве что здесь заводской забор чуть более ветхий, а домишки в основном старые, из сруба.

Бегущая вдоль забора дорога, по которой мы шли, сворачивала, превращаясь в узкую улочку. На развилке, ближе к домам, обнесенная полутораметровой железной оградой, стояла желтая будка, с яркой четкой надписью: “Огнеопасно! ГАЗ”. Я не сразу понял, что Леша направляется именно к ней. Лишь когда он протиснул меж прутьев лопату, до меня дошло: он собирается забраться внутрь. В считанные секунды, предварительно глянув воровато по сторонам – нет ли свидетелей – он, поднялся по большому сугробу, что намели с дороги снегоуборочные машины, и перемахнул через решетку.

Я ошалело смотрел на его странные, лишенные всякого смысла действия, совершенно не понимая смысла происходящего.

– Леша, что ты делаешь?

Он уже держал в руках лопату.

– Андрей Иваныч, еще две минуты и сами все поймете, – заверил он меня голосом человека, который понимает, что и зачем делает. – Вы на меня внимания не обращайте. А пока лучше по сторонам смотрите – запоминайте обстановку, подмечайте мелочи… одним словом хорошенько оглядитесь.

У меня опять появился ряд вопросов, которые я не стал задавать. Леша принялся очищать пространство внутри этого сооружения от снега, ловко орудуя инструментом на узкой площадке шириной не больше метра.

Ну что же… Последовав его совету, я принялся присматриваться, прислушиваться, стараясь впитать в себя окружающую обстановку, стать частью ее.

Единственный фонарь, возвышающийся на развилке, давал ровно столько света, чтобы осветить бурлящий поток хлопьев да малый кусок дороги. Все было погружено в темноту, пронизанную белым свечением. Голые, замерзшие деревья, притворяющиеся мертвецами…Огонь и свет в домах, где люди не осознают тоски и сырости за окном…

Забор огораживал какой-то старый заводской цех – большое заброшенное здание с пустыми глазницами окон. В этом мертвом мире живыми были лишь зуки – Лешино усердное кряхтение, позвякивание железа, когда он случайно задевал прутья ограды, мерное шипение из бочки с надписью “ГАЗ” да шуршание снега об одежду. Мир замер и сейчас существовали лишь мы – кажущееся движение, кружение, переливы декораций к этой пустоте.

– Готово! – запыхавшись, позвал меня Леша, указывая на результаты своего труда – площадка внутри была почти чиста от снега, лишь кое-где землю и тонкую траву прикрывали белые пятна.

– И что теперь?

– Давайте ко мне.

– Внутрь?! Через забор? – я не понимал, что он вообще делает.

– Да. Тут не сложно – на сугроб, а там спрыгните. Я Вам помогу.

– Дело не в сложности, – возмутился я, – а в бессмысленности. Терпеть не могу делать ненужные телодвижения.

Леша явно не был настроен спорить. Он обреченно вздохнув, сказал: “Тогда смотрите…” – и отступив на шаг, с силой метнул лопату в столь тщательно очищенную им землю. Лопата воткнулась не больше чем на ладонь и застряла, оставшись торчать колом. Я посмотрел на Лешу, но он лишь одними губами прошептал: “Смотрите-смотрите”, – взглядом указывая на лопату. Я не сразу заметил, что она погружается.

– Что за… – я подошел поближе, желая внимательно рассмотреть происходящее.

Земля зыбучим песком буквально всасывала, поглощала добычу. Сначала совсем медленно, незаметно… постепенно ускоряясь, пока одним окончательным рывком не проглотила лопату до конца.

– Что это было? – выдавил я из себя.

– Здесь место такое, все что угодно поглотить может, – с явным удовольствием пояснил он, – хочешь камень, хочешь ручку, хочешь шину от машины…

– Шину?

– Ага, – улыбнулся Леша, не пойми чему радуясь. – Я в детстве с друзьями над этой “дырой” столько экспериментов проводил. Трюк с шиной был одним из первых, когда она, казалось должна была отскочить, а не застревать в земле, а затем и вовсе поглощаться… Но это только малая часть всех чудес. Андрей Иваныч, надеюсь, Вы сейчас не побоитесь залезть сюда?

– Куда? – отшатнулся я. – В дыру?!

– Да нет, что Вы. За ограду.

Больше не произнося ни слова, по сугробу вверх и – на твердую почву. Теперь между мной и Лешей не осталось преграды.

– Ну а сейчас гвоздь программы! – торжественн-шутливо объявил он. Между нами лежало как раз то самое место, где только что исчезла лопата.

– Оглянитесь кругом, – продолжил он руководить.

Сделав, как велено, я не заметил в окружающем мире никаких изменений – все то же мертвое здание за забором, усыпанная снегом дорога, да старые дома, о чем и сообщил Леше.

– Вот и ладненько. А теперь сделайте шаг вперед.

– Еще чего! – испугался я, стараясь отступить, но сзади мне преграждала путь металлическая решетка.

– Да не бойтесь, все уже тысячу раз на себе опробовано.

Я присмотрелся к довольному Лешиному лицу, но никакого видимого подвоха не заметил. Тяжкий вздох обозначил мой страх. Рисковать, так рисковать!

Я сделал шаг…

Что происходит?! Что это за место?

… Лавина сыплющего с небес снега исчезла. Фонарь не горел. Будки и ограды не было, но чуть впереди появился другой деревянный забор. И самое главное, окна заброшенного цеха ярко светились, и оттуда доносился звук работающих прессов или наковален. Металлический звон, от которого внутри росло ощущение опасности, разносился по всей округе.

Я оглянулся в поисках Леши. Нет, он не исчез. Но в то же время это был не он, а лишь его тень, мутная фигура, не имеющая четких очертаний. Я видел, что он что-то говорит, но не мог слышать его голос, как если бы он находился за плотной стеклянной стеной.

А земля под ногами… и не земля вовсе, а растянутый кусок резины – мягкая, упругая, зыбкая.