Татьяна Вильданова - Парадокс параллельных прямых. Книга третья

Дома за период оккупации спички стали почти недоступной роскошью, поэтому пользовались либо зажигалками, либо кресалом. У него самого в кармане всегда была небольшая компактная и очень удобная кремневая зажигалка, не раз выручавшая в горах, но здесь… Здесь в карманах никаких спичек не было и быть не могло!

«Неужели случайно попались под руку? – последние события настолько четко всплыли в памяти, что никакой неуверенности не осталось, – действительно, везунчик».

Жан встал, на ощупь отделил одну толстую фосфорную спичку: «Всего пять… надо растянуть до выхода,» – чиркнул о каблук и поднял крохотный факел над собой.

Тупик.

Напротив него шагах в четырех выход в коридор, а за спиной глухая стена. «Вот почему так сильно врезался, – при воспоминании об ударе сразу заныли плечи, – места не хватило. Хорошо, хоть успел пригнуть голову. Зачем только он вообще сюда полез? Если из-за меня, то проще было подрезать на входе. А если?… – мужчина опустил голову и машинально потер пальцем висок, – тогда, в катакомбах, Этьена тоже говорила про Нотр-Дам. Ей надо было попасть как можно ближе к собору, и я обещал её вывести. Точно!

Когда всё сломают, то именно здесь будет сквер! Разломают все сараи, посадят деревья… от старого останется только стена и набережная… стена… и дверь в стене… и все эти подвалы, которые стоят здесь черт знает с каких времен. Идеальное место. И, если этот тип из. – вспомнились круглые совиные глаза, от взгляда которых даже сейчас в висках гулко запульсировала кровь, – точно, оттуда, – сам себе подтвердил Доре, – больше неоткуда. Значит, вход в капсулу должен быть где-то рядом«…Догорев до ногтей, спичка больно обожгла пальцы. Жан автоматически отшвырнул её в сторону. Горящая щепочка описала плавную дугу, ударилась о стену напротив и рассыпалась мелкими красными точками.

«Дуга… дуга!.. – воспоминание бродило по самому краю сознания, – красная… нет… зеленоватая дуга… пунктир! – как наяву, перед мысленным взором засветился бледно-зеленый полукруг, – точно! Где-то здесь… – уставился он на противоположную, невидимую в темноте, стену, – или здесь, – ладонь зашарила по поверхности за спиной, – нет, это должно быть в стене напротив, иначе я не смог бы увидеть».

«Спички лучше попридержать, – уже захватив пальцами вторую, вовремя сообразил Жан, – мало ли что».

Он сунул упаковку в карман, встал и начал осторожно ощупывать стену руками. Пальцы, где скользили по отполированной временем поверхности, где застревали на шероховатостях и трещинах.

Ничего.

Закончив ощупывать и простукивать стену за спиной, он перешел к короткой торцевой, затем к следующей, противоположной от того места, где сидел.

«Возможно, эта штука никак на меня не реагирует. Если так, то она для меня ничем не отличается от остальной стены, – пальцы добрались до границы твердого камня и согнулись, продолжая ощупывать ровный острый срез, – опять ничего! Я сантиметр за сантиметром ощупал все три стены и ничего. Дьявол!» – в бессильном бешенстве он пнул ногой стену и полез в карман за спичками.

«Хорошо, хоть все не извел», – нашаривая в кармане упаковку, безрадостно подумал Доре.

Найдя, он запалил огонек, поднял спичку над головой и растерянно уставился глазами в стену, находящуюся не дальше десяти сантиметров от его носа.

– Чтоб тебя! – не удержался мужчина.

«Как же я об неё не ударился? – удивился он, – я же поднимал руку. Да что там руку! Я же абсолютно определенно нащупал угол. – секундой позже сообразил мужчина, – здесь должен быть коридор…»

«Господи!» – Жан замер и в немом изумлении уставился на свою руку, точнее, на торчащую из стены кисть, держащую спичку.

Иногда, в минуты крайнего душевного потрясения, человек перестает воспринимать себя как себя, а видит и воспринимает себя, как чужого, постороннего ему человека. Вот именно такой посторонний человек стоял сейчас перед монолитной известняковой стеной с наполовину обрубленным предплечьем и торчащей из стены кистью, в судорожно сжатых пальцах которой громко трещала спичка.

– Нет!

Он шарахнулся назад, прижал к груди выхваченную из камня руку.

Спичка погасла.

«Черт с ней, со спичкой!»

Оказавшись в темноте, Доре поспешно ощупал руку и облегченно перевел дух.

«Дурак – я! – теперь всё казалось настолько очевидным, что он даже скривился от своей минутной недогадливости, – это же дверь! Вход в капсулу времени, который открыт для меня… сам же искал, а, найдя, чуть не помер от страха. Герой! Спасибо, хоть никто моего позора не видел».

Успокоившись, он зажег ещё одну спичку и тщательно обследовал стену. Внутри примерно двухметрового овала сплошная поверхность известняка, действительно, не оказывала никакого сопротивления, как сквозь воздух, пропуская сквозь себя его пальцы.

«А что ещё можно было ожидать? – рука, держащая спичку, нервно вздрогнула, отчего тень за его спиной испуганно колыхнулась, – так и должно было быть… в капсулу надо как-то попадать…входить…если здесь дверь, то капсула должна быть там, – глаза панически заметались по абсолютно реальной, грязновато-серой поверхности стены, – капсула настроена на меня… один раз я уже был там, значит, могу попытаться ещё раз. – не отдавая себе отчета, что он тянет время, Жан зажег ещё одну спичку, – я уже сунул туда руку, и ничего не случилось. Значит, я могу туда попасть… если я не прав.»

Доре зажмурился и шагнул.

Взрыв, удар, вспышка света. Он и сам не знал, что должно было произойти.

Не произошло ничего.

И в то же время что-то разительно изменилось.

«Запах, – не разжимая век, втянул носом воздух мужчина, – запах другой».

Воздух пах… ничем. Ни затхлости, ни горьковатого привкуса плесени, ни едкого духа влажного известняка.

Абсолютно стерильный, безликий воздух.

Жан осторожно приоткрыл веки.

Перед ослепшими от яркого света глазами расплылось уже знакомое зеркало дисплея, дугообразный пульт, вертящееся кресло, кушетка.

Дождавшись, пока глаза привыкнут к освещению капсулы, Жан подошел к креслу, нерешительно постоял рядом, потом вернулся к кушетке и сел, напряженно подогнув под себя ноги.

Тишина. Такая, какой не бывает больше нигде ни на, ни под землей.

«Интересно, а где, всё-таки, всё это находится? – тогда, в первый раз, объяснения Этьены показались настолько неправдоподобными, что почти не затронули его сознание, – надо было слушать внимательно, – всё ещё рассматривая дисплей, запоздало укорил себя Доре, – хотя, честно говоря, только математических выкладок мне тогда и не хватало».

На самом деле, вполне понятно, что он мало что тогда понял.

Он и капсулы-то тогда не рассмотрел как следует.