Вадим Громов - Номоари. Утраченный миф

Толпа ахнула. Сартан держал в руках моа. В этом не было сомнений. Этот предмет принадлежал эпохе мо инат.

– Я нашёл склеп, целый храм, где увидел оружие, различные предметы – статуэтки, рисунки – и самое главное, алтарь с дарами наших предков! Духи Древних благоволят нам, друзья! Эта находка – знак, что мы верны мо инат, и выбранный нами путь есть путь истинных его сынов.

Сартан убрал свёрток под плащ и продолжил:

– Я сейчас же проведу вас к этому священному месту. Это самая светлая находка из всех, что нам удалось совершить!

Толпа ликовала. Он видел огонь, который зажегся в глазах его людей. Это было то, чего им сейчас так не хватало: веры. Сартан улыбнулся про себя, развернулся и пошёл вглубь леса, зная, что за ним пойдут. Все без исключения.

Несколько минут спустя он смотрел со стороны, как ко входу в склеп выстроилась огромная очередь. Каждый хотел прикоснуться к моа, ощутить себя причастным ко времени, когда проклятое наследие ещё не было таковым.

К нему подходили люди – те, кого он хорошо знал и те, которых видел лишь мельком – и каждый выражал своё восхищение его находкой. Факт наличия такого крупного моа неподалёку был очень важен для всех: лагери всегда разбивались возле подобных объектов, это было негласным законом, которому следовали многие десятки поколений. Лагери часто находили патрули ближайших общин, что являлось для старейшин сигналом к действию. Есть лагерь, значит, совсем рядом моа, а значит, это место проклято, и меры следовали незамедлительно. Войска ри уничтожали всех, кто не успел скрыться по узким подземным проходам, выжигали землю на несколько часов пути вокруг и не оставляли даже следа от моа, которое так трепетно хранили такие, как Сартан.

В отличие от большинства лагерей, этот был возведён без оглядки на моа. Он находился здесь по другим, материальным и сугубо прагматичным соображениям, что до сих пор воспринималось жителями как пощёчина древним традициям. Сартан приказал остановиться именно здесь, как только между ним и старейшиной соседней общины был заключён тайный договор. Теперь же лагерь мог оставаться здесь по праву моа, а значит спокойствие и лояльность его жителей решениям вожака обеспечены. Ну а с недовольными, коих теперь оставалось совсем немного, Сартан мог разобраться без особых проблем.

Он постоял так ещё какое-то время, после чего направился обратно в свой дом.

Близился вечер. В лагере было пусто: те, кто уже вернулся, сейчас отдыхали в своих хижинах после тяжёлого дня. Жизнь здесь нельзя было назвать лёгкой: каждый был занят с самого раннего утра, а потому с первыми признаками заката людей под открытым небом найти было сложно. Работали только постовые по периметру, они охраняли покой жителей, образуя кольцо в нескольких минутах пути во всех направлениях от центра.

Сартан не был исключением. Он смог позволить себе расслабиться только тогда, когда убедился, что найденное моа надёжно охраняется, а его люди находятся в безопасности. Сейчас он внимательно рассматривал в свете огня небольшой сиреневый кристалл – святыню, которая передавалась в его роду из поколения в поколение. Это был самый настоящий предмет из мо инат. Его изготовили сами Древние на заре времён, и это моа было самым ценным для Сартана.

Стук в дверь оторвал его от этого занятия. Сартан встал, спрятал кристалл и открыл дверь. На пороге стоял Ким. Его голова была перевязана, на материи выступала засохшая кровь.

– Сартан, ты соберёшь всех ещё раз и скажешь о решении уходить, – с самого порога произнёс он.

– Ким, – Сартан на секунду почувствовал тщетность любых слов и действий. – Ну что мне сделать, чтобы ты перестал нести всю эту чушь? Заходи, поговорим.

Сартан отступил, дав гостю пройти, и закрыл за ним дверь.

– Воды? Вина? – он отошёл к столу и снял занавеси на полках, открыв взору несколько ёмкостей с напитками.

– Нет.

– Ну как знаешь, – пожал плечами Сартан и налил в чашу напиток из мутной бутылки. – Ким, почему ты никак не угомонишься? Урока мало было? Я нашёл моа, это всё меняет, ведь так? Или ты не согласен?

– Ты сейчас же созовёшь срочный сбор.

– Эй, ты не забылся случайно? – Сартан повернулся. – Ты кем командовать решил?

– Или ты объявляешь войну общине, или я отвожу Варона и Затара к другой яме. К той, в которой лежит труп рабочего, который на самом деле нашёл моа. Я всё видел.

Ни один мускул не дрогнул на лице Сартана. Можно было подумать, что сказанное никак не к нему относилось. Ким продолжал.

– Тогда тебя закопают за предательство живьём. Мы заберём своё моа и убьём вожака ри. Чтобы ты не мог вести дела с этими животными.

– Если ты всё знаешь, Ким, – Сартан отпил из чаши, – то почему не сдашь меня сейчас же? Зачем тебе сбор? Всё можно было сделать проще.

– Если лагерь так лишится лидера, хуже будет. Кто соберёт людей против ри? Нет, нельзя. Командуй ими. Ты должен объявить, что союза нет. Объяви войну.

Сартан поставил чашу на стол и с улыбкой на лице подошёл к гостю. Тот сделал шаг назад, к двери. Он знал, насколько опасен Сартан.

– Ты мне нравишься, Ким, – он незаметно повернул кольцо камнем вниз. – Твоё упорство заслуживает похвалы, правда. Видимо, ты не оставил мне выбора. Давай останемся друзьями, мне нужны решительные люди, – он протянул руку.

Ким непонимающе посмотрел на лидера.

– То есть ты согласен.

– Ну а ты как думаешь? Конечно!

Ким нахмурился и медленно протянул руку в ответ. Сартан соединил рукопожатие. Ким резко дёрнулся, попытался закричать, но не смог издать ни звука. Он осел на колени и через мгновение растянулся на полу, устремив немигающий взгляд в потолок.

– Ты не оставил мне выбора, Ким, – улыбнулся Сартан.

Он оттащил тело в угол и прислонил к стене.

– Знаешь, что с тобой сейчас происходит? О, наверняка не знаешь!

Сартан наигранно распахнул деревянную дверцу в полу.

– Ты парализован. Ты всё видишь, всё слышишь. И всё чувствуешь.

Он снял со стены факел и сбросил его вниз, в просторный подвал. Затем взял Кима за ноги и потащил за собой по крутой деревянной лестнице.

– Этот яд действует несколько часов.

Сартан усадил мужчину на широкий стул, подошёл к столу и сдёрнул кусок плотной ткани, обнажив целый арсенал ножей, цепей и зубчатых резаков.

Паника в глазах Кима достигла предельной точки. Он понимал, что сейчас произойдёт.

Сартан взял в руки тонкий острый нож.

– Помнишь, я дал тебе обещание? О том, что я сделаю, если ты не прекратишь? – он подошёл к Киму. – И сейчас я начну его исполнять. Ночь обещает быть длинной.

Сартан сел напротив, улыбнулся и сделал первый надрез.

Над ри Демарт стоял яркий летний день. В самом его сердце, окружённый с одной стороны лесом, а с другой – низкими каменными домами, возвышался замок. Как и всё вокруг, его контуры буквально утопали в зелени, поэтому нельзя было сразу понять, принадлежало это место людям или же оно было отдано во власть буйной природы. Но стоило приглядеться – и становились заметны аккуратно подстриженные кроны невысоких молодых деревьев, водопад вьюнов, пущенный по внешним стенам зданий, и ухоженные обочины утоптанных дорог, скорее широких и извилистых троп. Если бы на это место можно было посмотреть с высоты, то в расположении построек нельзя было бы найти никакой системы: строили всегда так, чтобы нанести как можно меньше вреда ари – тому, что окружало человека и давало ему всё необходимое для жизни. Этот принцип был справедлив для любой туа и ри, хотя больше всего был заметен как раз в центре, где возводились более фундаментальные строения, и сама жизнь проходила более динамично, нежели на окраинах.