Виктор Пикар - 36, или Нет никого, кроме Него

Асе визитку с номером дал прямо на Тверской улице, у входа в метро, мальчик лет девяти. В одном ухе у него была серьга в виде лука с натянутой тетивой, в другом – в виде стрелы. На визитке было написано: «Гоша. Маленький праведник, который учится ходить». Он схватил Асю за руку прямо в толпе прохожих и семенил за ней, не отпускал ее до тех пор, пока не закончил свой рассказ. Он говорил о том, что люди на Земле делятся на тех, кто живет в скрытии, и на праведников – тех, кто живет в раскрытии. Первые или помнят о том, что они находятся в скрытии, или забывают об этом. Те, кто помнит, стремятся к раскрытию, а те, кто забывает, не стремятся ни к чему. К последним он отнес Асю, добавив при этом, что очень скоро этому миру придет конец, потому что число праведников уменьшилось и зло приближается к каждому человеку, чтобы разорвать его изнутри. Он говорил как взрослый, его лицо было невозмутимо и непроницаемо.

Дяде Мише визитку с этим номером дала девочка лет девяти, севшая рядом с ним в маршрутном такси. Это было на прошлой неделе. В ее волосах были две большие и странные заколки – в форме пианино и саксофона. На визитке было написано: «Азия. Помощница праведника включает в себя весь мир». Она скороговоркой сообщила ему о том, что люди на Земле делятся на два вида. На тех, кто думает, что мир находится снаружи, и на тех, кто видит мир и всех людей внутри себя. Она отнесла дядю Мишу к первой категории людей. Выходя из маршрутки, она сообщила ему, что мир находится в большой опасности, так как праведников, которые видят внутри себя, стало тридцать один – из тридцати шести. Более того, если дядя Миша не найдет им замену, – тот мир, который он видит снаружи, исчезнет. Останется только мир, который внутри. Но что толку для него и для всех людей – ведь они все равно его не видят? Она говорила как взрослая, строго и без эмоций.

Мы с Костиком тоже рассказали свои истории.

Немногим ранее каждый из нас получил от своих дальних родственников загадочное послание. Желтый сверток с тремя черными и тремя белыми конвертами.

Дядя Миша подумал о возможной связи этих двух событий, по той причине, что они одинаково не поддаются хоть сколько-нибудь разумному объяснению.

Я заметил, что и в текстах, и в словах детей встречались одинаковые понятия: «Сила Любви», «Зло, которое проявится в людях изнутри».

Костик мыслил примерно так: «Не стоит забивать голову всякой ерундой – надо просто прийти завтра на условленное место вовремя и посмотреть, в чем же там, собственно, дело. Посмеяться над тем, что увидим. Потому что это что-то должно быть, вне всякого сомнения, очень забавным и смешным. Что-то вроде розыгрыша, в конце которого объявляют, что вас снимали скрытой камерой, и выдают призы. И продолжить заниматься своими делами.

Обменявшись мнениями, мы смотрим на Асю.

Ася молча ест. Она ест эти, в общем-то, деликатесы, суши, как какую-нибудь картошку, и мне становится жалко своих денег. Видимо, она давно уже ничего не ела. Она говорит:

– А вся эта история с концом света, в которой нам отводится главная роль? И все потому, что нужно найти каких-то пять праведников? Это же бред сумасшедшего!

Мы киваем головами, мы полностью с ней согласны.

Ася с удовольствием дожевывает и спрашивает нас:

– Вы что, действительно верите в это все?

Она говорит так громко, что откуда-то выбегает полусонный официант. Он стоит перед нами минуту, пытаясь сообразить, что происходит, и уходит назад, недовольный.

Мы задумываемся.

Некоторое время каждый из нас занимается своим делом. Я с удовольствием доедаю густой и горячий томатный суп. Костик докуривает сигару. Он очень к ним пристрастился – за мой счет. Дядя Миша потягивает пиво и периодически на меня посматривает. У меня такое ощущение, что он очень хочет что-то мне сказать.

Наедине.

– Что дальше?

Я задаю всем этот простой вопрос.

– Я хочу спать.

Я говорю им это и широко зеваю.

Костик подзывает официанта и говорит ему:

– Чсет, жопалуйста!

– Я хочу спать.

Я предлагаю всем выспаться и встретиться вечером для дальнейшего обсуждения. Для составления плана действий. Утром мне надо сделать много звонков, решить много своих вопросов. А пока что я отключаю свой мобильный телефон на некоторое время.

Я приглашаю дядю Мишу к себе в гости, в загородный дом.

Костик сообщает мне, что ему, в принципе, все равно, куда ехать и как убить свое время до вечера. И вообще, его вполне устроит койка где-нибудь в углу, у меня дома. Я смотрю на Асю и вдруг понимаю, что мне безумно нравятся ее глаза.

Она задумывается. Видно, что принимает какое-то непростое решение.

Она говорит не всем нам, а именно мне, тщательно подбирая слова:

– У меня проблемы с работой. Я из Астрахани. Я начинающая певица и актриса. Позавчера разругалась со своим продюсером. Вчера у меня кончился срок оплаты гостиницы, а он больше не будет вносить деньги за мой номер. У меня нет знакомых в этом городе. Я ничего не умею, кроме как петь.

Она смотрит на меня взглядом женщины, недавно разорвавшей отношения со своим мужчиной, вполне может быть, что с тем самым продюсером, взглядом женщины, ищущей нового мужчину. Срочно. Одновременно оценивающим тебя и доверяющимся тебе взглядом. Взглядом молодой красивой женщины, говорящим: «Вполне возможно, что моим следующим мужчиной можешь стать именно ты».

– Завтра мы все споем, – говорит Костик.

– У меня в доме найдется свободная комната и для тебя, – отвечаю я ей. – На время.

Я говорю это и инстинктивно смотрю на ее грудь, закутанную какими-то шарфами и накидками. Потом – в ее удивительные глаза. От них трудно отвести взгляд!

Официант приносит счет, и через три минуты мы уже едем в машине. Дядя Миша сидит рядом со мной. Костик сразу же засыпает на заднем сиденье с открытым ртом. Ася тоже сидит сзади. Я хочу, чтобы она со мной заговорила, и неважно – о чем. Откуда во мне такие странные желания? Может быть, для меня самое время – снова влюбиться? На светофорах я украдкой смотрю на Асю в зеркало заднего вида. Пару раз она ловит мой взгляд и открыто улыбается мне в ответ. Несомненно, что-то намечается между нами.

Когда мы выезжаем из города, я замечаю, что она что-то пишет, закусив губу и наморщив лоб. На очередном светофоре она протягивает мне листок бумаги, на котором написано огромными буквами: «Спасибо!».

Дядя Миша подглядывает за нами.

Я широко и приветливо улыбаюсь.

Она говорит мне:

– Хочу сделать для тебя что-нибудь хорошее. Ты какой-то грустный. Поэтому я расскажу тебе о принципах счастья. Я прочитала о них в одной книге. Я применяю их на практике, и это приносит мне огромную пользу.

Я, молча, киваю: «Валяй!»