Жан Кристобаль Рене - Проклятые скалы

Зря Ричи это сказал. Зря.

Я ведь уже почти готов был дать согласие. Это стоило сделать в любом случае – а потом ждать подходящего момента, чтобы сбежать, или что-нибудь придумать…

Помедлил бы он ещё мгновение – и спас бы свою жизнь.

Но слова были произнесены, и это послужило смертным приговором для четверых бандитов.

Меня затопила тёмная злоба. Это было так, словно какой-то демон, много лет сидевший во мне, дождался подходящего случая и вырвался на свободу. Я внезапно совершенно по-другому посмотрел на сложившуюся ситуацию.

Эти четыре смешных человечка с какими-то пистолетиками угрожали мне и моей семье! Мне, тому, кому подчинялась водная стихия! Тому, кто вызывал дождь, чтобы наполнить бассейн в своём небольшом дворике, или полить клумбы!..

Я достаточно вас развлекал, ребята.

Гнев буквально ослепил меня. Когда я зажмурился, приказывая моему верному слуге, чтобы он явился ко мне на помощь, я чувствовал почти радость. О том, что меня, заподозрив неладное, могут убить раньше, чем что-то произойдёт, я не подумал – но, на моё счастье, враги считали меня пустым местом и не держали оружие наготове.

Послушный моей воле, дождь заполнил водой лёгкие Ричи и его подельников. Вначале они не поняли, что произошло, и почему все разом вдруг начали задыхаться. Когда фонтаны воды брызнули у них изо рта, им было уже не до Мальчика Дождя.

Проходя мимо трупа Ричи, я легонько пнул его носком теннисной туфли.

Переход к дождливому сезону в этом году происходит раньше обычного.

(Кукух Рибудианто, глава отдела предсказаний экстремальной погоды Национального управления метеорологии, климатологии и геофизики. Джакарта, 11 окт. 2010 г.)

Дональд шёл по узким улочкам Васиора и улыбался своим мыслям. Он не фокусник! Он – вершитель правосудия. Его не пугали люди, которые находились сейчас возле его жены и сына и по приказу бывшего сокамерника готовы были вырвать из жизни Дональда самое дорогое – то, ради чего он жил все эти годы. Они – ничто перед истинным вершителем судеб – перед человеком, которому дано судить и наказывать. Скоро, очень скоро они захлебнутся водой, которая переполнит их лёгкие, и горько пожалеют, что посмели поднять руку на того, кого газеты называли когда-то «мальчик дождя».

В доме стояла непривычная тишина. Не возилась на кухне Лаура, гремя сковородками и тихо напевая себе под нос. Не гремели аккорды новомодной песни из комнаты Стива. Казалось, весь мир застыл в ожидании развязки странной истории, в жертву которой были принесены уже четыре жизни.

Он увидел её в коридоре. Лаура с перерезанным горлом лежала, широко раскинув руки, и её погасшие глаза смотрели на Дональда с немым укором. Кровь её была всюду – блестящими лужами застывала на полу, причудливым узором украшала светлые обои…

Потом он заметил Стива. Всё тело сына было в ранах, как будто его исколол рогом взбесившийся бык. Мальчик издавал последний предсмертный хрип, невидящие глаза стекленели, а тело билось в агонии…

Стив умер на его руках.

Дональд так и не встал с пола. Сидел и прижимал к себе безжизненное тело. Плечи его сотрясались от рыданий, а откуда-то издалека первый порыв ветра принёс неожиданный в такой солнечный день удар грома.

…Высоко над городом, там, куда ведёт узкая серая ниточка подъездной дороги, нежилось под жарким солнцем заключённое в бетонный панцирь искусственное озеро. Казалось, ничто не может нарушить его пасторальный покой и умиротворение. Но вот на фоне безоблачного неба заблестела драгоценной жемчужиной первая капля. Она возникла из пустоты, из воздуха, пропитанного водяными парами. Долю секунды повисев в жарком мареве, эта безобидная вестница будущего дождя ринулась вниз, к зеркальной глади, и крошечным метеоритом погрузилась в толщу вод. От места её падения разошёлся маленький кружочек, который ни один, даже самый намётанный глаз не заметил бы с берега. Но уже летели к озеру тысячи и миллионы братьев и сестёр той, самой первой капли. Вода буквально забурлила от такого нашествия водяных снарядов.

Ливни в Индонезии всегда происходят неожиданно. Вот над островом голубело чистое небо, а через секунду деревья, траву и не успевших спрятаться прохожих полосуют тугие струи обильного дождя. Но в этом памятном дожде было нечто такое, что заставляло сторожей, дежурящих возле плотины, беспокойно поглядывать в залитые хрустальными потоками стёкла панорамных окон, прикидывая на глаз уровень озера. Дождь шёл, не прерываясь ни на секунду. Дежурным казалось, что они слышат в его оглушительном шуме стоны и стенания. Три дня лил непрерывной стеной тропический ливень. Три дня просидел на полу Дональд, в трансе прижимая к сердцу окоченевшее тело Стива. Глаза Мальчика Дождя закатились, лицо исказила мучительная гримаса. Он был страшен в своём безумии. Бельма глазниц, стекающая из уголка рта слюна, тихий, на грани восприятия, то ли вой, то ли стон. И мерный шум ливня за окном.

Число жертв еще существенно увеличится, так как практически не осталось надежд найти пропавших без вести, которых по различным данным числится от 123 до 161 человека, передают национальные СМИ. Ранее сообщалось о 109 погибших.

(Джакарта, 11 окт. 2010 г.)

Он не слышал, как высоко в горах пошла трещинами прочнейшая плотина, подламываемая переполненным озером. Не видел, как сель покрывал многометровым слоем целые сёла, буквально сметая их с лица земли. И даже не вздрогнул, когда волна, высотой с двухэтажный дом, ударила в стену его жилища. Дом сложился так, как будто был построен из картона. В мгновение ока тела матери, сына и отца оказались перемолоты в страшной мясорубке, и бурлящий поток, жадно урча, утащил их в своей толще в сторону моря.

«Васиор – это город призраков. Когда наступает ночь, он становится абсолютно пустым. Если не считать стоящего всюду запаха разлагающихся тел», – рассказывает изданию местный житель, назвавший лишь свое первое имя – Йоханнес (Yohanes).

(Indonesia News 12 окт 2010 г.)

Седой колдун медленно опустился на колени. Его ладонь застыла в дюйме от земли, словно человек боялся коснуться рыхлой почвы, пропитанной недавно прошедшим ливнем. Совсем рядом, за песчаной грядой с несколькими чахлыми пальмами, бесновался штормовой океан. Рокот прибоя соединялся в страшную симфонию с тайными древними заклинаниями, которые можно было произносить только шепотом.

Чёрная змейка спокойно дремала, обвившись вокруг его предплечья. Вот она вздрогнула и скользнула вниз по руке колдуна на землю. Черным кольцом змейка свернулась чуть-чуть в стороне от пальцев человека. Он удовлетворённо кивнул. Годы бесплодных поисков – и вот, когда надежда на успех почти погасла, как последняя искорка ритуального костра, колдуну удалось найти могилу дочери.