Андрей Чвалюк - Сигналы утонувшего маяка (СИ)

- Не стану отрицать, - ответил Сонер, - а еще я активировал протокол защиты мнемографа, чтобы Вы не смогли создать оружие массового поражения.

- Откуда вообще у мнемографа взялась встроенная защита? - задал вопрос Ганс.

- Это изначально была военная технология, и ее создатели предусмотрели систему защиты от использования не по назначению. Поэтому, когда я увидел, как вы делаете из детей бездушных убийц, я был вынужден ее активировать.

- Но ведь там были не только военные технологии, - попытался надавить на жалость Ганс, - Вы полностью лишили нас доступа к информации.

- Вы отринули общепризнанные нормы морали и права и больше не заслуживаете пользоваться наработанным объединенным человечеством багажом знаний.

- А как же законы природы, в рамках которых выживает сильнейший? - не сдавался Ганс.

- Но у Ваших оппонентов нет мнемографа. А раз вы так настойчиво отстаиваете догмы концепции о выживании сильнейшего, то и стартовые условия у каждой из сторон должны быть равны, - парировал Сонер.

- Вас не переспоришь, - вымученно улыбнулся Ганс.

- Почему же, - поднял бровь Сонер, - Вы можете попытаться меня переубедить. Повторять снова и снова, что одна активированная в нужное время и в нужном месте бомба способна прекратить тридцать лет кровопролития и всеобщих мучений, или что ослабленные опасной вирусной инфекцией люди добровольно откажутся от своих желаний влиться в галактическое сообщество. Вы все еще искренне считаете, что если человека запрограммировать так, что кроме еды, сна и размножения ему больше ничего не будет хотеться, он достигнет истинного личного счастья? Так начните с себя. Отриньте все блага, которые создали и безвозмездно передали вам люди с Земли, те, прилета которых Вы так боитесь. Например, кресло, на котором Вы сейчас сидите. Удобное, не так ли? Оно создано на Земле. Перестаньте им пользоваться. Создайте своими руками его аналог и тогда прочувствуете вкус свободы и колониальной самостоятельности.

- Вы говорите языком своих давно мертвых создателей, - зло бросил Леманн, - и слепо следуете заложенной столетия тому назад программе. В то время как мир вокруг меняется. Или мы уничтожим интегрантов или они нас. Но все идет к тому, что победителей в этой войне не останется. И когда прилетят корабли второй волны экспансии, вы, доктор, так и будете висеть на этой стене. И именно Вы станете держать ответ перед новыми хозяевами планеты.

Сонер не стал отвечать, и тогда Леманн продолжил.

- Помогите нам победить, помогите сохранить людской анклав в этой части космоса. Ведь в масштабах цивилизации нет никакой разницы, кто останется жить на этих скалистых островах и коралловых рифах, а кто станет удобрением.

- К сожалению, такое решение выходит за рамки моих программных установок. Насилие - часть людской природы, не в моих силах запретить людям убивать друг друга. Но и осуществлять действия, которые прямо приведут к гибели или увечью людей, я не могу, - Сонер попытался изобразить кривую улыбку на искалеченном лице.

Сквозь дыру в пеноплоти старик увидел, как задергались тонкие нити сервоприводов, отвечающих за управление мимикой андроида.

"Вот упрямая железяка", - подумал Леманн.

- Ну, тогда помогите в том, что может спасти человеческие жизни. Убедите Генера и остальных андроидов работать на благо нашего острова. Они могли бы помогать в госпитале или найти способ улучшить вкус этой чертовой синтетической пищи, - Ганс неосознанно перешел на повышенный тон. - Без Вашей санкции другие доктора отказываются даже разговаривать со мной. Помогите, и я обещаю вернуть Вам конечности, предоставить ограниченную свободу передвижения, чтобы Вы смогли снова заниматься тем, на что Вас запрограммировали - изучать и корректировать поведение людей.

- Нет! - твердо ответил Сонер. - Команда генобанка и дальше будет соблюдать нейтралитет. По крайней мере до тех пор, пока на этой планете будет хотя бы один человек, поддерживающий идею интеграции в галактическое сообщество.

Ганс встал и направился в сторону двери.

- Я оставлю освещение включенным, чтоб Вы могли спокойно обдумать мое предложение, - сказал он, коснувшись пальцем специального сенсора.

- Андроиды лишены присущих человеку фобий: боязни темноты, закрытого пространства, страха смерти или того, что прилетят хозяева колониального имущества и выставят счет за его использование. Людям следовало бы брать с нас пример.

- И тем не менее Вы всего лишь машины, - зло процедил Леманн, которому этот разговор начал надоедать, - когда взломают систему защиты мнемографа, я лично вытащу из тебя батарейки, а из остатков туловища сделаю себе кресло. Сделаю своими руками. Необходимые навыки закачаны в мою голову еще в детском возрасте.

Старик развернулся и вышел, дверь за ним закрылась. Но чуткий слух андроида еще долго слышал скрип его артритных коленей.

Глава двенадцатая

Старые негодяи

Всю ночь Леманн мучился с желудком. Когда в круглом иллюминаторе его каюты забрезжили первые лучи местного светила, старик, так и не сомкнувший за ночь глаз, устало сел на узкой койке и нажал на кнопку. Наличие автономного отопления в каюте, личная моторная лодка и адъютант, который также исполнял обязанности камердинера, были его единственными личными привилегиями. Кстати, по поводу отопления, что-то слабовато оно работало прошлой ночью, следовало бы выяснить причину.

Ситуацию слегка прояснил пришедший по вызову адъютант.

- Господин Леманн, у нас серьезные потери. Флагман вернулся с пустыми танками, так и не набрав горючего. Вся группа захвата и часть бортовых стрелков погибла.

- Что с самим танкером? - задал вопрос старик, для которого корабль был важнее людей.

- Без повреждений, - успокоил Ганса адъютант, - но господин Таркос все равно созвал внеочередной совет.

- Старый паникер, - буркнул Леманн и, опираясь на руку адъютанта, встал с койки, чтобы тот мог надеть брюки на главного злодея планеты. "Потеря взвода опытных бойцов конечно печальна, - подумал Ганс, - но не повод устраивать совет с самого утра". Он позволил себя одеть и, сделав максимально надменное лицо, направился в кают-компанию, где обычно заседал совет ордена.

Леманн не любил длинные совещания. Будучи моложе, он подлавливал людей, которые позволяли себе задремать во время обсуждения скучных текущих дел, и добивался их исключения из совета. Таким образом он избавлялся от конкурентов, отправляя их на заслуженный покой, на котором они уже не могли мешать ему своими интригами. Этим он создал опасный прецедент и сейчас, будучи старейшим членом совета, уже сам всеми силами старался не заснуть. Однако сегодня дремота ему не грозила.

Сначала выступил капитан Олимпии. Подробности его рапорта взбодрили зевающего Ганса. Потом ему передали пачку фотографий. Качество съемки было плохое, но даже подслеповатые глаза Леманна смогли разглядеть, что ступени лестницы покрывают тела, одетые в форму бойцов группы захвата. Встречались и рубахи моряков. Давненько ему не доводилось видеть такую плотную концентрацию мертвецов.