Эдуард Валентинович - Встречи с бражником

Котеночек воспрял духом, побежал в коридор и мы с ним несколько раз покатались в целлофане.

Рассказывая эту историю студентам, я начала так. «Прихожу я домой, а котенок мне говорит….». Один из студентов тут же отреагировал: «Кто говорит?!!!» Как кто, ответила я, – Котенок. Ни у кого, кто держит дома животных такое начало не вызвало никаких вопросов. Все прекрасно знают, что их домашние животные обладают не только высоким интеллектом, но и «разговаривают» со своими хозяевами.

История эта из моих наблюдений в деревне Косово. После войны деревенские жители, в большинстве своем, имели в своем хозяйстве не только птиц и мелких животных, но и коров. Коров с раннего утра выгоняли на середину деревни, где их забирал пастух и отгонял на травяные поля за деревней. Пастух пригонял коров к обеду. В это время их надо было доить. Затем после дойки пастух опять собирал буренок и выводил их на луга до вечера.

В одной семье жил маленький мальчик Витя, лет двух. Родителям некогда было особенно за ним присматривать, и когда корова была не на полях, я часто видела ее со своим маленьким «хозяином» Витей. Они гуляли по деревенской улице. Корова мирно щипала сочную косовскую траву и «приглядывала» за своим хозяином». Хозяин, хоть и был мал, но озорник был «еще тот». В день, когда я наблюдала эту историю Витя надоедал своей корове. Он то дергал ее за хвост, то тыкал хворостинкой ей в нос. Корова несколько раз ему строго мычала. Даже мне было понятно, что корова «говорила» озорнику Вите. Но, к сожалению, Витя не слушался не только своих родителей, но и своей терпеливой Буренки.

Витина Буренка была умной и красивой коровой. Ее широкий и кудрявый лоб был увенчан двумя широко расставленными большими рогами. Корова несколько раз повторила Вите, чтобы он прекратил безобразничать. Но он только сильнее стал дразнить свою кормилицу. Корова развернулась, наклонила голову и грозно мыча, пошла на мальчишку. Витя скакал перед ее носом и пытался ткнуть в него прутиком. Буренка не выдержала такой наглости, громко рявкнула на Витю и показала, что больше шутить не собирается. Витя, наконец, понял, что у его буренки серьезные намерения, развернулся и побежал. Корова догнала своего непослушанца, и аккуратно лбом поддала ему по заднице. Витя отскочил, корова снова его аккуратненько подпихнула, направляя к калитке дома. Витя пытался, было, орать. Но все кто в это время наблюдал эту коровью методику воспитания, были не на его стороне. Корова не обращая внимания на его крик, строго, но по матерински, подталкивала своего «хозяина» к калитке дома. Загнав Витю домой, Буренка, довольная результатом, продолжала щипать траву около калитки.

Свидетели этого коровьего воспитания громко смеялись, и хвалили корову за ее ум и материнскую нежность.

Вот такие буренки водятся в деревне Косово

Скажу откровенно, долгое время я не любил кошачье племя, как потом осознал, потому, что никак не мог понять их кошачью душу и логику. Кстати и кошки платили, как мне кажется тем же. Зато у моей жены были с кошками ну просто идеальные отношения. Какие то невидимые поля сближали их. Они понимали друг друга, и даже общались между собой на каком то полевом уровне, сопровождая общение с одной стороны человеческой речью, а с другой, кошачьим мяуканьем, мурлыканьем и говорящими жестами.

Эту родственность я с интересом наблюдал летом в деревне, в которую мы, правда, очень редко, но иногда ездили к ее матери, моей теще. Теща имела «домик в деревне», где после ухода на пенсию жила с весны до «осенних мух». Напротив ее дома, также только летом, жила женщина. Звали ее Галя. Она на лето привозила с собой очень, на мой взгляд, необычного кота. Кот был светло-серого, почти белого окраса, на стройных длинных лапах с черненькими ушками. Ушки заканчивались шерстяными кисточками, как у рыси. Надо было видеть, какую любовь проявлял этот котик к жене, когда она встречалась с ним по приезде в деревню.

Начнем с того, что, как нам говорила его хозяйка, кот всеми действиями ей показывал, что у соседей объявилась его «подруга». Он начинал бегать по комнате, прыгать на окно, мяукать и проситься на улицу. Когда она выпускала его, котик стремглав несся через деревенскую улицу и уже мяукал у двери тещиного дома. Встречу друзей тоже надо было видеть. Когда в ответ на мяуканье, жена выходила на крыльцо, кот с нескрываемой радостью прыгал вокруг ее ног и как собачонок, по крайней мере, мне так казалось, пытался ее лизнуть. На прогулку двух друзей нельзя было смотреть без удивления. Кот бежал рядом, пританцовывая, выделывая при этом удивительные прыжки и пируэты. Иногда он забегал вперед, наклонял голову к земле, и неожиданно пробурив лапой до самого плеча мягкую песчаную тропинку, вытаскивал своей подруге блестящего черненького кротика! Он клал его перед ногами «подруги», которая его нежно журила. Нельзя кротиков обижать! Кот внимательно ее слушал. Пока они разговаривали о доброте к кротикам, блестящий на солнце «житель подземелья» в одно мгновенье зарывался в песчаную дорожку.

Было это давно, когда еще не было дома № 13 по ул. Маяковского, а жили мы на третьем этаже небольшого трех этажного дома, тоже на ул. Маяковского, но № 8. Сегодня этот дом имеет номер 12. Уходя по утрам на работу, почти всегда наблюдали интересную картину. На окне второго этажа, вернее, на подоконнике сидели рядышком два котика. Один черный, другой рыженький. В большинстве наших наблюдений Кошкины посиделки происходили летом. Окно, было открыто, и котики сидели и смотрели на прыгающих по веткам растущей перед окном груши разных птичек.

Увидев один раз сидящих кошек на окошке, мы стали постоянно наблюдать за их взаимоотношениями и поведением.

Рыженькой была кошечка, а черненьким – котик. Кошка, как оказалось «жила» в квартире, на первом этаже, а котик приходил к ней на свидание откуда-то издалека. Наблюдая за этой удивительной парой, мы увидели и удивительные по нежности отношения. Как нам казалось, сидя на подоконнике, кошки всегда нежно и мило разговаривали друг с другом. Разговаривали они между собой не только словами типа «мяу мяу» с вполне очевидной и для человека интонацией, но и «на полевом уровне». Этот способ общения отражался нежными прикосновениями, вилянием хвостиков.

Иногда мы заставали такую картину. Хозяйка звала кошку домой. Та нехотя, но послушно спрыгивала с подоконника и не спеша, спускалась по лестнице к «себе» на первый этаж. Котик провожал подругу до самой двери. Когда хозяйка впускала кошечку и закрывала за ней дверь, котик садился перед дверью. Некоторое время он гордо и с достоинством сидел перед дверью своей подруги. Посидев некоторое время, так же с достоинством уходил из подъезда. На утро, мы снова видели их вместе! А однажды произошел любопытный случай. Хозяйка кошки, вероятно замешкавшись домашними делами, не позвала кошку «на обед» и та, прибежав к двери, по кошачьи просила дверь открыться. Естественно рядом с кошечкой сидел и ее друг. Мы видели эту картину поднимаясь по лестнице. Но уже на втором этаже нас догнал черный котик, и громко мяукая, всем своим видом просил проследовать за ним. Мы его прекрасно поняли и он привел нас к двери своей кошачьей подруги. Она сидела перед дверью и тихонько плакала (мяукала), что дверь не открывается. Котик подошел к двери и, мяукая, показывал нам на звонок, говоря нам, чтобы мы позвонили. Мы позвонили, дверь открыла хозяйка, и, взмахнув руками, сказала, что из-за каких то дел совсем забыла про кошку. Кошечка вбежала в дверь, а котик довольный, что помог своей подруге, с достоинством взглядом проводил ее и некоторое время посидел перед закрытой дверью. Он никогда не пытался проскользнуть в комнату вместе с кошкой. Это был гордый котик, с чувством собственного достоинства.