Татьяна Герцик - Рассказы

Отпуск у нее еще не кончился, и она, недолго думая, поехала в бабушкин дом. Она не надеялась снова увидеться с Георгием, да и видеться им было нельзя, он был женат, а влезать в чужую семью третьей лишней ей претило.

Ее отпуск подходил к концу, когда возле их полудикого пляжа остановилась небольшая, но очень симпатичная яхта. Они с дочкой как раз играли в мяч, когда яхта развернулась к ним боком и стала причаливать. Лиза тут же подбежала к матери, крича о красивом кораблике.

Рите пришлось ее разочаровать. Красивый-то он красивый, но им придется отсюда уходить. Сейчас на берег спустится развеселая компания, начнутся шашлыки, песни, громкая музыка. Лиза с сожалением, но послушно собрала свои вещи, и они пошли наверх по узенькой тропинке.

С яхты быстро спрыгнул высокий мужчина и перегородил им дорогу.

– Здравствуйте! Вот хотел поиграть в капитана Грея, но не удалось. – В одних шортах с голым торсом Георгий был похож скорее на пирата, чем на романтичного героя Грина. – Но, может, покатаемся?

Рита не отвечала, смиряя колотившееся сердце, и Лиза, решив, что мама против, с загоревшимися глазками потянула ее за руку.

– Мамочка, пожалуйста! Ну, совсем-совсем чуть-чуть! Обещаю, что я даже творог вечером съем!

Для нее это и в самом деле было героизмом, и Рите пришлось уступить под взглядом двух пар умоляющих ее глаз.

Георгий перебросил на берег легкие сходни, и они поднялись на борт. Паруса тут же поймали попутный ветер, и яхта помчалась на середину реки.

На палубе никого не было, и Рита удивленно спросила, где все. Георгий с недоумением посмотрел на нее. Ей пришлось уточнить: жена, дети. Георгий в свою очередь удивился. Он не женат, и никогда не был. А в зоопарке с ним тогда были племянники. Он, как примерный дядька, периодически водит их по разным увеселительным местечкам. А вот она замужем, но для него это значения не имеет. Надеюсь, Рита поняла, что он ее похитил?

Похитил? Рита растерялась от обрушившейся на нее информации. Зачем? Ведь она уже не замужем.

Узнав об этом, Георгий внезапно чертыхнулся, и Рита с удивлением взглянула на него. Он пояснил, обидно, что он не может ее даже поцеловать.

Рита смущенно усмехнулась, и они оба посмотрели на Лизу, с восторгом наблюдающую за пролетавшими над яхтой чайками.

Георгий хмуро признался:

– Знаешь, сколько лет я жалел о том, что напугал тебя тогда! И ведь понимал, что нельзя спешить, но гормоны победили. Теперь я гораздо умнее, и прежних ошибок не повторю.

…С той поры прошло почти десять лет. Они женаты, у них двое общих детей. Лиза любит отчима гораздо больше, чем родного отца. Михаил, кстати, звонил Рите через год после разрыва, и в своей высокомерной манере сообщил, что он ее простил, и она может вернуться.

Георгий, слышавший этот разговор, взял у нее трубку и в нескольких словах доступно разъяснил, почему Михаил должен забыть о своей бывшей жене. Потом признался Рите, что ему даже немного жаль этого дурака. До Михаила постепенно доходит, что Рита – лучшее, что было в его жизни. Но пусть не надеется, что он, Георгий, кому-то ее отдаст. Он прекрасно понимает, что Рита – сокровище. Его сокровище.

Это было приятно, хотя у Риты и была целая уйма недостатков. Но и она не видела недостатков мужа. Наверное, так и должно быть, если любишь?

В кафе было малолюдно. Только за соседним столиком сидели две подружки и увлеченно лизали мороженое. Павел заказал полноценный обед и принялся за еду, не обращая внимания на призывные взгляды юных дурочек. Его давно достала эта раскрепощенная молодежь, впрочем, и не молодежь – тоже. Он давно утратил юношеские иллюзии, за свои тридцать пять лет выяснив, что все бабы, независимо от возраста, стремятся жить безбедно и вольготно, для чего беззастенчиво используют мужиков. Но после пяти лет жизни с Ириной, теперь уже бывшей женой, он все их дешевые приемчики видел насквозь.

Съев обед, вышел из кафе, вывел со стоянки свой мерседес и погнал по шоссе. Отвлекшись от дороги, потянулся к бардачку за сигаретой, и тут по его ветровому стеклу размазалась нелепая фигура с дико выпученными глазами.

Он ударил по тормозам и быстро выскочил из машины. На его капоте лежала женщина в сизой куртке, опушенной мехом неизвестного науке зверя. Подняв дамочку, Павел боязливо поинтересовался, не сильно ли она ушиблась. Та ошарашено повертела головой, похлопала себя по бокам, и задумчиво констатировала, что у нее вроде ничего не болит.

Павел тут же решил, что она оказалась на его пути не случайно. Мало ли желающих поживиться за счет богатеньких владельцев дорогих иномарок? Устроят псевдостолкновение и денежки потом качают. Неприязненно спросил, какого лешего она оказалась на дороге в неположенном месте, здесь же нет светофора.

Дамочка, до этого момента настроенная довольно миролюбиво, мгновенно взвилась. Она, между прочим, шла по пешеходному переходу, и это он должен был ее пропустить, а не давить, как жалкую букашку.

Павел посмотрел вниз. Действительно, на асфальте виднелась полустершаяся зебра. Неохотно признал свою вину. Поскольку от любых неприятностей привык откупаться, предложил отступные. Дамочка не поняла, за что. Павла эта нарочитая наивность разозлила еще больше. Да за то, что она кинулась под его машину. Ведь именно этим она и промышляет, разве не так?

Женщина даже задохнулась от возмущения. Горящим взглядом пронзила его насквозь и пошла, чуть прихрамывая, в сторону стоящего у обочины серого здания.

Павлу внезапно стало стыдно. Похоже, долбанул он ее здорово. Чертыхнувшись, быстро догнал и предложил довезти до больницы. Она даже не повернулась, бросив через плечо, – ей некогда, у нее через десять минут уроки начинаются.

Павел внимательнее взглянул на серое здание. К главному входу тоненькими струйками стекались тинейжеры. На фасаде виднелась табличка с надписью «финансово-экономический колледж». Итак, дамочка – преподаватель. Если бы он не зациклился на мнимом шантаже, сразу бы догадался об этом по ее строгим повадкам.

На всякий случай спросил, не надо ли ей чего. В ответ услышал: от него – ничего! Он же мечтает забыть этот инцидент, как страшный сон, и она гарантирует: никто ему в этом не помешает.

С облегчением пожав плечами, мол – «вольному-воля», – Павел сел в машину и уехал.

В офисе секретарша, взятая им исключительно для представительских целей, поскольку самой сильной ее стороной были растущие от ушей ноги, томно промурлыкала, что его ждут посетители. Павел прошел в свой кабинет, и рабочий день продолжился. Он принимал разного рода просителей, решал текущие вопросы, утверждал решения своих замов, в общем, занимался давно привычным делом, но никак не мог избавиться от виденья распластанного тела на своем капоте.