Чарльз Гилфорд - Небеса могут подождать

Это загадочное замечание повергло присутствующих в немое изумление. Александр, довольный собой, поднялся в спальню и принялся упаковывать чемодан. Он едва успел засунуть в мешок две пары носков, как зазвонил телефон.

— Это Михаил.

— Я ждал, что вы позвоните.

— За последние несколько часов ваше настроение значительно изменилось.

— Да, изменилось… да.

— И куда же вы, по-вашему, собираетесь с этим чемоданом?

— Мне вскоре предстоит длительное путешествие, разве не так?

— Здесь вам не понадобится лишняя пара носков, мистер Арлингтон. Здесь предоставляется все.

— Вы шпионите за мной?

— У меня нет нужды шпионить за вами.

— Сэр, ведь вас не беспокоит, что я могу перехитрить вас, не правда ли?

Ответа не было — в трубке стояла мертвая тишина.

Но это было само по себе красноречивым ответом.

Архангел, вне всяких сомнений, беспокоился. А если он беспокоился, что его могут обмануть, то обман, как таковой, становился вполне реальной вещью! Александр продолжал упаковывать чемодан, время от времени посмеиваясь,

Он уложил одежду, которая может понадобиться ему в течение нескольких дней, зубную щетку и бритву. Затем он подошел к сейфу в стене и взял несколько сотен долларов, которые всегда там держал. Из туалетного столика достал автоматический пистолет и проверил, заряжен ли он. Пистолет был заряжен. Пригодится, решил Александр, как небольшая дополнительная гарантия.

Но он не спустился вниз через час, как обещал. Ему хотелось заставить подозреваемых понервничать. Он знал, что они будут ждать. И особенно убийца — ему не оставалось ничего другого, как ждать. Александр провел некоторое время в кресле, покуривая трубку и планируя свое будущее.

Лишь без четверти одиннадцать он отнес чемодан вниз и присоединился к жене и гостям. Они, как Александр и ожидал, нервничали. Лицо Толберта пылало: по-видимому, он не обошел вниманием бар в кабинете. Эндрю сидел надутый в темном углу, как угрюмый боров. Ариэл и Армбрустер расположились на диване в вызывающей близости друг к другу. Старый Гарри притаился в холле, и Александр пригласил его в кабинет. Затем он запер дверь на ключ и сел за свой стол, лицом к ним.

— Заметил ли кто-нибудь из вас, — начал он, — нечто странное в сегодняшнем дне, который закончится ровно через час и десять минут?

По-видимому, они не поняли. В течение нескольких секунд единственным ответом ему был неумолчный барабанный стук дождя о крышу дома и шальной раскат грома.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Александр.

Это была его жена. Она поднялась с дивана и сделала шаг по направлению к столу.

Он холодно рассматривал ее. На ней было вечернее платье, изрядно открытое сверху и плотно, как кожа, прилегавшее в остальных местах. Ради Армбрустера несомненно.

— Сядь, дорогая, и не волнуйся. — Что-то в его голосе заставило ее отступить. — Я-то надеялся, что ты заметишь, даже если никто другой не обратил внимания. Ты, с твоей женской интуицией.

— Что же я должна была заметить, Александр?

— Неужели ты не почувствовала нечто странное в сегодняшнем дне? Не было ли у тебя ощущения, что все, что ты делаешь и говоришь, как-то знакомо тебе? Что ты уже однажды делала и говорила то же самое?

Было совершенно ясно, что все они считали его выпившим или затевающим какой-то розыгрыш.

— Прошлой ночью, — продолжал Александр с улыбкой, — я был… хотя, возможно, это была не прошлая ночь. Никто не может быть уверен относительно течения времени в Вечности. Но там, Наверху, я был не очень долго, так что скорее всего это произошло прошлой ночью. Прошлой ночью я был убит.

Ариэл издала сдавленный крик.

— А, воспоминание освежило твою память, дорогая?

— Мою память?

Казалось, она действительно не понимала, о чем он говорит. Александр окинул взглядом остальных, глядевших на него в полном недоумении. И тогда он рассказал им все. Рассказал о Михаиле и о том, зачем вернулся, Они слушали, время от времени поглядывая друг на

Когда он закончил свое повествование, Эндрю сказал:

— Дядя Алекс, вы совершенно спятили. Вам надо показаться врачу.

— Фентон говорил вам, что вы сдали, — мстительно сказал Толберт. — Он и не представлял себе, насколько был прав.

— Да это сумасшедший дом! — взорвался Армбрустер, поднимаясь с дивана. — Я ухожу.

— Сидите, вы все, — повысил голос Александр, доставая пистолет…

Все сели. И в этот момент зазвонил телефон.

Александр поднял трубку, и голос на другом конце начал без предисловий:

— Что вы там затеваете, Арлингтон?

— Это старый трюк, — бойко ответил Александр. — Он использовался во многих детективных романах. В последней главе детектив собирает всех подозреваемых в одной комнате. Там он им излагает все свои выводы, и обычно убийца сознается или как-то выдает себя. В ваших Книгах, сэр, появится небольшое исправление, и только.

— Хорошо, верю вам на слово, Арлингтон. Но позвольте напомнить, что у вас осталось всего лишь полчаса.

— По всей видимости, — заметил Армбрустер, когда Александр положил трубку, — это был архангел.

— Да, — ответил Александр.

Армбрустер сник.

— Мне напомнили, — продолжал Александр, — что время мое на исходе. Поэтому я перейду от рассказа, в который, как мне кажется, никто из вас не поверил, к фактам, которые неоспоримы. В этой комнате, кроме меня, находятся пять человек. Все пятеро имеют веские причины желать моей смерти. Один из вас жаждет этого так сильно, что он — или она — рискнет пойти на убийство.

Вот мой дражайший племянник Эндрю, который по уши в долгах. Единственная надежда Эндрю обрести деньги, чтобы стать платежеспособным, заключается в получении того, что я, к сожалению, ему завещал. Деньги нужны ему немедленно, но если я буду убит и завещание будет утверждено судом, его кредиторы станут более терпеливыми.

А вот Толберт, мой бывший секретарь. Толберт думает, что если я сойду со сцены, он сможет взять в свои руки карьеру Слейда Сондерса. Завтра прибывает мой издатель, и Толберту предоставляется удобный случай — если только я буду мертв.

Теперь возьмем Гарри. Гарри боится, что я выдам его полиции, когда перестану писать и мне больше не понадобится его неисчерпаемое прошлое.

Наконец, вот моя дражайшая жена и ее друг, мистер Армбрустер. Ариэл ушла бы от меня и раньше, будь у мистера Армбрустера деньги. Если она получит половину состояния, они смогут позволить себе вести тот образ жизни, к которому я ее приучил. Так что любой из них может решить, что игра стоит свеч.

— Какое мрачное настроение у вас сегодня, дядя Алекс, — умиротворяющим тоном сказал Эндрю.

— Мрачное, верно, мой дорогой племянник. Вот здесь лежит мой нож для открывания писем. Предполагается, что я засну, сидя за столом. Ровно в двенадцать часов ночи убийца — один из пятерых — возьмет этот нож и ударит меня в спину.