Виктория Крэйн - Фаворитка

Темный принц был прекрасен, великолепен, непередаваемо красив чуждой человеческому разуму нездешней красотой. И он был жесток. Беспощаден. Пугающ. У меня мурашки пошли по коже и волоски на ней встали дыбом, когда мое сознание оценило истинный облик того, кому я дала клятву верности в своей человеческой церкви.

Я сделала шаг назад.

Принц гибким движением хищника поднялся из кресла.

Все расплывалось перед моими глазами. Слезы? Или мне снова изменило зрение?

Тяжелая рука Смерти легла мне на плечо. Вторая рука медленно поднялась. Длинный палец провел по моей щеке и поймал слезинку. Я смотрела, как Принц поднес ее к губам и слизнул. Это была кровь, не слезы.

Муж резко развернул меня спиной к себе. Через секунду его сильное тело припечатало меня к стене.

— Стой спокойно и не шевелись, — приказал он. — На тебе слишком много магии демона. Ты до сих пор под его заклятьем.

Я повернула голову и прижалась щекой к стене.

— Раздвинь ноги, — последовала очередная команда, и я послушно расставила ноги на ширину плеч.

Слезы все еще текли из моих глаз. Я стала так часто плакать… Никогда я не плакала так много в своей прежней жизни.

Рука Смерти коснулась клейма Фаворитки и начала медленно опускаться вниз. Муж гладил мое тело, не пропуская ни единого сантиметра моей кожи, словно смывал с меня что-то. И я знала, что именно. Мне уже не хотелось вернуться в постель, из которой меня так бесцеремонно выхватил принц, мне стало легче дышать, но ровно до того мгновения, как я подумала о том, что теперь я вижу Смерть иначе.

Я всхлипнула, когда пальцы мужа нырнули мне между ног.

— Что это? — спросил он, нащупав второе клеймо.

Он развернул меня, наклонился, обхватил мою ногу сзади под коленом и приподнял. Я инстинктивно ухватилась за его плечи, чтобы удержать равновесие.

— Это? Белет сказал, что та, наверху, для всех, а внизу — лично для него.

— Вот как? Ясно, — проговорил Принц и прищурился.

Меня опрокинуло на диван. Голова моя дернулась, но я даже не охнула, не стала сопротивляться или возмущаться.

Смерть, усевшись рядом, раздвинул мои ноги, разглядывая печать на внутренней стороне бедра.

— Ты хочешь ее убрать? — осторожно спросила я.

— Нет. Я ее не уберу, только если лишить тебя ноги, — усмехнулся муж, а я замерла от испуга. — Но зачем ты мне безногая? Я просто кое-что изменю.

И он сжал мое бедро. Я не знала, чего ожидать. Снова боли?

Но боли не было. Только тепло, исходящее от руки моего мужа, проникающее в меня, входящее в мою кожу, в мои вены, в мою кровь.

— Спасибо, — прошептала я. — Спасибо…

— Ты хотела от нее избавиться?

— Я не хотела боли, больше никакой боли…

— Демон сделал тебе очень больно, моя девочка? — Смерть отпустил мое бедро и откинулся на спинку дивана.

Я села рядом, вывернула ногу и посмотрела на клеймо. Оно сменило узор, стало черным, словно татуировка. Внизу прослеживались контуры печати Белета, но в рисунок вплеталась вязь, странная, непонятная, будто кто-то тонким пером сделал по кругу надпись. И она была похожа на узор моего ошейника.

— Это было больно, — вздохнула я. — Но я уже почти ничего не помню. Белет сказал, что вы договорились между собой.

— Это правда, но пусть демон не думает, что ему будет очень легко. И управлять тобой я ему не позволю. Это только мое право.

Я не нашлась, что сказать. Просто сидела, опустив голову, стараясь не смотреть на мужа. Его облик меня пугал и вызывал благоговение. Даже его голос изменился. Тембр вибрировал, в нем была куча разных оттенков, и это не было многоголосьем. Просто глубокий, низкий, подавляющий, подчиняющий, искушающий, переливающийся различными оттенками голос… Я вспомнила, как меня пугали разговоры с ним в самые первые дни нашей совместной жизни, поэтому мы общались в основном телепатически. Позже — теперь я понимаю, он просто стал сдерживать свою силу — он снова начал разговаривать со мной вслух, и для меня его голос не отличался от голоса обычного человека. Как же он себя сдерживал? Как сильно? И все ради моего комфорта?

Я взглянула на мужа. Он сидел — такой спокойный, уверенный в себе, могущественный эльф — и взгляд его был устремлен в неведомую даль. Во мне вдруг проснулось яростное, напугавшее меня своей силой желание. Потребность принадлежать Ему. Она была такой сильной, что я тихонько застонала.

Почувствовав, что я на него смотрю, муж перехватил мой взгляд и уже не отпускал.

Я переползла к нему поближе, руки мои взялись за застежку его брюк. Раздевая, я продолжала смотреть ему в глаза. И его ответный взгляд проникал в меня, проходя сквозь преграды моего сознания, будто нож в масло, и я это чувствовала — каждый шаг, каждое новое продвижение…

Мои пальцы нащупали его член, я сжала его, потом погладила, и только тогда Смерть отпустил мой взгляд. Я опустила глаза.

— Боже! — воскликнула я.

Татуировки были и на его члене. Я не видела их раньше, и они тоже двигались!

Смерть протянул ко мне руку, его пальцы ухватили прядь моих волос, и он потянул мою голову вниз.

Я обхватила губами головку его члена и втянула в себя, услышав, как Смерть вздохнул, и почувствовала, как он расслабляется.

У него изменился вкус. Его кожа стала сладковатой и терпкой на вкус, с примесью полыни и чего-то еще. Я водила языком по стволу, верх и вниз, прикасалась губами, брала в рот и медленно втягивала его в себя. Я не могла от него оторваться. Закрыв глаза, я застонала.

Мои руки не желали отпускать тело моего принца. Я хотела его касаться и гладить, хотела лизать его, хотела покрывать поцелуями его тело — везде.

Кажется, я зарычала. В меня словно зверь вселился. Я выпустила член изо рта, приподнялась и толкнула Смерть на диван. Тот улегся, закинув за голову руки, и довольно рассмеялся.

Я расположилась сверху и терлась об кожу мужа щекой. Спускаясь вниз, я покрывала его тело короткими поцелуями, а потом выпускала язык, лизала и поднималась обратно вверх. Я водила подушечками пальцев по его груди, гладила плоские темные соски и пыталась угнаться поцелуями за дразнящими меня татуировками. Я вдыхала его запах. Я сходила с ума. Я ничего не видела, не слышала. Только извивалась, рычала и лепетала нечто бессвязное. Ни один смертный не должен видеть истинный облик эльфа. Иначе человек сойдет с ума, и не будет пути назад… Но мне было плевать, плевать, плевать!!!

Милая , — раздалось у меня в голове, — остановись!

— Нет, — прорычала я. — Ни за что! Никогда!

Но Смерть уже держал меня мертвой хваткой. Я билась у него в руках, силясь вернуться к его телу, чтобы снова целовать, вылизывать, благоговеть, служить, восхищаться… Мне хотелось пасть к его ногам и покрывать их поцелуями. Мне хотелось делать это вечно, мне хотелось умереть за этим занятием.