Кевин Брокмейер - Лучшее от McSweeneys

Однако большую часть своего времени Банвард уделял писательству. За свою жизнь ему предстояло сочинить 1700 стихотворений, — столько же, сколько и Эмили Дикинсон, — но, как и она, опубликовал он всего несколько сочинений. В отличие от тех сомнительных пьес и исторических трудов, которые Банвард «приписал» себе, в авторстве его стихотворных произведений сомневаться не приходится, он искренен в своих чувствах, хотя и не отличился особым новаторством. За годы жизни в Уотертауне Банвард под псевдонимом Питер Паллетт [56] Pallett — палитра (англ.). написал сотни стихотворений, став первым поэтом штата, чьи сочинения увидели свет. Одно из произведений Банварда, над которым он трудился особенно усердно, было опубликовано в Бостоне в 1880 году под названием «История строительства Иерусалимского храма»; основывалось оно на библейском сюжете о двух братьях, Орне и Аравне. Саму поэму предварял обычный для того времени зачин — исполненное романтики обращение к читателям:

Заканчивалась поэма перечислением всевозможных деталей архитектуры английских церквей, египетских обелисков, а еще причудливыми умозаключениями о масонских клятвах — предмете, бесконечно интересовавшем автора.

В сфере более практической перу Банварда принадлежит миниатюрное руководство «Скоропись по системе Банварда» (1886) — одна из первых книг, вышедших на территории Дакоты. [58] Большая часть территории Дакоты ранее входила в состав территории Миннесоты и Небраски. Банвард утверждал, что скорописью по его системе можно овладеть за неделю, и что сам он пользовался ею годами, практикуясь во время поездок на автобусах и паромах, когда тайком записывал разговоры пассажиров. «Автор выучился скорописи именно таким способом, будучи еще молодым человеком… Теперь в его распоряжении множество небольших тетрадок, которые представляют определенную ценность как ежедневная хроника его жизни».

В качестве тренировочных упражнений Банвард поместил в пособие свои собственные стихотворения и афоризмы, например: «Тот кривится при виде шрамов, кто сам никогда не бывал ранен». Банварду же в последние годы здорово доставалось, и не раз, прежде чем его необычное путешествие подошло к концу. Однако несмотря на свой возраст семдесят с лишним лет, художник еще раз заперся в студии, готовясь произвести на свет последний шедевр.

К 1886 году и диорама, и панорама стали развлечениями обыденными, не за горами были волшебные открытия Эдисона в области кинематографа. И если про искусство нельзя было сказать, что оно старело красиво, то же самое было справедливо и для его величайшего подвижника: вдобавок к общей дряхлости, свойственной его возрасту, а также расстроенным финансам Банвард стал хуже видеть. Его зрение и так не отличалось особой остротой с тех пор, как в детстве он неудачно поставил эксперимент. И все же Банвард производил впечатление человека еще очень крепкого. Один современник высказался о Банварде так: «И в зрелые годы он выглядел бывалым лоцманом, бороздившим воды Миссисипи: коренастым, с крупными чертами лица, густыми темными волосами и окладистой бородой».

И тем не менее семья без энтузиазма восприняла идею Банварда в последний раз устроить гастроли; его дочь позднее вспоминала: «Мать и старшие члены семьи были против, [59] представления они понимали, что у отца слишком слабое здоровье». И если взрослые не поддержали старого Банварда, можно представить, как утешили его внуки, в чьих глазах патриарх семейства взялся возродить искусство, принесшее ему деньги и славу задолго до их рождения.

Темой диорамы Банвард избрал катастрофу, которую еще помнили на своем веку многие американцы: сожжение Колумбии. 17 февраля 1865 года большая часть столицы Южной Каролины была дотла сожжена войсками генерала Шермана — пожар бушевал весь день. Банвард воспроизвел событие на холсте, и работа вышла великолепная. Она стала словно бы эхом скромных начинаний Банварда, произведя на публику куда более сильное впечатление, чем ранние работы, — Банвард прокручивал диораму и сопровождал показ всевозможными специальными эффектами. Получилось целое представление с одним действующим лицом. До нас дошли воспоминания одного из зрителей:

«В качестве подручных средств Банвард использовал разрисованные холсты, веревки, лебедки, емкости с осветительным маслом, ликоподий, экраны, ширмы и вращающиеся барабаны. Батальоны маршировали, кавалерия стремительно неслась, пушки грохотали, дома вспыхивали, ружья стреляли… весь этот шум сражения сообщал представлению невероятную зрелищность, особенно если учесть, что за все отвечал один человек.

Сейчас пишут о миллионных затратах на производство одного современного фильма, но я вспоминаю захватывающее шоу, устроенное Джоном Банвардом пятьдесят лет назад в Уотертауне за десять долларов, и мне становится стыдно за Голливуд».

Но несмотря на всю зрелищность выступлений Банварда, его времена давно прошли. Дакота не была столь густо населенной территорией, чтобы показы передвижной диорамы окупались, поэтому художнику пришлось свернуть холсты, сложить барабаны и ширмы — раз и навсегда.

Через несколько лет, в 1889 году, умерла Элизабет, жена Банварда. Они прожили вместе более сорока лет; как это часто бывает в долгих браках, один вскоре последовал за другим. Если кому вздумается посетить кладбище в Уотертауне, он увидит скупую надпись и едва ли догадается, что стоит у могилы некогда самого богатого художника

ДЖОН БАНВАРД

родился 15 ноября 1815 года

умер 16 мая 1891 года

Когда известие о его смерти достигло восточной части страны и Европы, редакторы и авторы газетных и журнальных колонок изумились: как мог этот миллионер умереть без единого пенни, да еще в пустынной глуши? Но попытайся они задать этот вопрос семье Банварда, ответа все равно бы не получили. Сразу после похорон Банварды бежали из города, в котором наделали долгов.

Спешно покидая дом 513 на Нортуэст-Секонд-стрит, они многое побросали, и кредиторы устроили аукционную распродажу. Среди остававшихся вещей Банварда нашли пожелтевший листок бумаги с суммой в 15 долларов 51 цент — счет за похоронную службу его собственного отца, умершего в 1831 году. Молодого Джона всю жизнь преследовала эта смерть отца в полном забвении и последовавшее затем унизительное банкротство. Через шестьдесят лет все еще сжимавшего в руке позорный счет Джона Банварда постигла та же судьба.